Я останавливаюсь, и идущий позади Вычет едва не натыкается на меня. Растяпа. Ботаник, гербарий собирает. Мечтатель, олух царя небесного. Сколько раз говорено: смотреть под ноги только боковым зрением, а больше глядеть по сторонам! Делаю знак: тихо…
Слышен чей-то приглушенный говор — разговаривают двое, только слов не разобрать. Где они? Туман редеет, видно метров на сто, конструкции какие-то видны покореженные, чахлые кусты, отдельные деревья, людей только нет. А звук явственный, как будто разговаривают в десяти шагах. Такое бывает тихим вечером над водой, когда несильный ветерок дует в твою сторону. Ну, эти шутки Зоны мы знаем — звуковой канал, вот что это такое. Беседующие могут находиться где угодно, хоть на другом конце Зоны, а нам слышно. Бывают еще зрительные каналы, а бывают и обонятельные, но реже… Осязательных только не бывает, за что спасибо Зоне.
Ладно, двинулись.
Но минут через пять я действительно замечаю двоих — они идут впереди и режут нам курс. Наверное, просто сталкеры. Не зомби, это точно — те по двое не ходят И не военные — те сюда просто не сунутся, побоятся. Наверное, и не бандиты — не пришло еще их время, ждут, когда дичь нагуляет жирок. Скоро дождутся.
Мы пережидаем, спрятавшись за куст, и парочка исчезает в тумане. Остались ли мы незамеченными — не знаю. Но на всякий пожарный беру правее, обхожу «зыбь» и даю крюка, чтобы заведомо не встретиться с незнакомцами. Чем дальше от людей, тем лучше. Мне только любопытно, где переждали выброс эти двое — неужели тоже в подземельях Агропрома? Или поблизости есть убежища, о которых не знаю ни я, ни моя карта?
Детектор показывает, что в тридцати шагах «трамплин» — ага, вижу его отчетливо… хотя есть у меня какое-то неприятное ощущение. Не могу сказать, в чем дело, просто что-то не так. А подожду-ка я, успокоюсь. В таких случаях лучше всего никуда не спешить. Что не так? Почему не так? Думай, сталкер, думай. Развивай спинной мозг.
— Короткий привал, — командую. — Рюкзак не снимай.
Еще позавчера, а может, и вчера Вычет захлопал бы глазами и удивился вслух: «Почему привал? Прошли-то всего ничего…» — но сегодня он только захлопал глазами, а удивляться стал молча. На глазах растет парень.
Он присаживается на корточки, а я принимаюсь ходить — четыре шага в одну сторону, четыре в другую. Ох, нарвусь… Не любит Зона, когда люди тащат в нее свои привычки типа манеры думать на ходу. Впрочем, я не думаю — я пытаюсь прочувствовать. Есть разница. Что-то идет не так.
А что?
Делаю несколько шагов в направлении «трамплина». Все нормально, детектор уверенно указывает на аномалию, да и глазом ее видно — вон как кружатся над ней сухие травинки. Еще шаг, еще…
Стоп!
Вот оно. Не слышу писка в ушах, не ощущаю привычной уже дрожи. Нет зябкого озноба, не бегут по коже мурашки. «Шнек» не действует! Сдох, истощился. Обидно… Дали понюхать конфетку, позволили даже лизнуть — и отняли. Лишний раз напомнили: не в сказку попал.
Ладно… Поскрипел зубами, возвращаюсь к Вычету.
— На, убери в контейнер.
— Почему? — Он в недоумении.
— Почему, почему… — Мне хочется грязно ругаться. — «Трамплин» видишь? Возьми «шнек» и приблизься — тогда поймешь почему…
Мой напарник подходит к аномалии столь близко, что я готов ма-терно рявкнуть на него. Нет, отступает… Поднабрался уже опыта. Но экспериментатор. Мне когда-то по шее давали за такие эксперименты — потому и жив до сих пор. А этого что бей. что увещевай — толку не будет. Ему самому, видите ли, надо во всем разобраться, научное шило у него в заднице. Не знаю, как лечить это. Либо парень излечится сам, либо Зона сделает с ним то, что он чуть было не сделал с собой в Новосибирске.
Не хочу об этом думать.
— Действительно, — говорит он, а сам не расстроен, а удивлен. — Не действует.
— Хреново, — комментирую я.
— Ничего, — успокаивает он. — Детектор же исправен.
Ну да. Почему бы не выбить себе правый глаз на том основании, что при тебе останется левый? А еще отрезать себе обе ноги, потому что при желании можно ползти и на руках. Умник.
— Может, функция «шнека» еще восстановится? — с надеждой в голосе говорит Вычет, и я не понимаю, кого он успокаивает — неужто меня? — Это же Зона…
Спасибо, просветил!
— А в Зоне все возможно, — развивает он мысль. — Не исключено, что «шпек» находится в рабочем состоянии не постоянно, а периодически, скажем, его активность приурочена к выбросам, а в паузах он заряжается, что ли… Возможно, место здесь какое-то аномальное, я бы в других местах «шнек» попробовал…
— Замолкни.
— А что такое? — Вычет начинает озираться.
— Ничего. Просто не гунди.
Есть о чем подумать. «Шнек» и без своих бесценных качеств стоит бешеных денег, потому как вещь уникальная, и с Сидора я запрошу столько, что у него протез вспотеет. Но стоит ли теперь тащить уникальный артефакт с собой? Не прикопать ли его где-нибудь до лучших времен? Пойду назад — откопаю. Ведь слухи могут пойти по Зоне: те двое, что вне закона, несут с собой «шнек». Половина сталкеров не поверит, я бы тоже не поверил, но вторая половина радостно проглотит эту наживку, " я уже не говорю о бандитах и прочих любителях поживиться за чужой счет. Может ли Сидор гарантировать, что не было утечки? Клясться-то "не он в этом будет, фуфайку на груди порвет, а вот как на самом деле?
А если «шнек» вновь заработает — это что же такое получится? Я сам, добровольно и без принуждения, уменьшу наши шансы? Решай, Чемодан, решай… В половине, да что там, в трех четвертях смертей в Зоне виновата не Зона, а неверные решения. Сглупил — проиграл. Не угадал — тоже проиграл.
— Значит, полагаешь, «шпек» нам надо оставить при себе? — спрашиваю я Вычета. — Уверен? Ладно, будь по-твоему. Только в контейнер его спрячь.
Последнее не перестраховка — я еще не знаю, в чем состоит подлянка «шнека». Пока что она не обнаруживается, а только не верю я в то, что ее нет совсем. Самые редкие и дорогие артефакты, как правило, здорово фонят, а «шнек» почти не радиоактивен, но это ничего не значит. Возможно, он убивает человека как-нибудь иначе. Или помогает убить его. Многие артефакты увеличивают сопротивляемость человека к тем или иным воздействиям среды, ну а этот, может, наоборот? И вспоминается мне одна старая-престарая байка о том, как сталкер по прозвищу Сумчатый вынес из зоны «брызгу счастья», найдя ее в контейнере мертвого сталкера. Вынес и тоже умер. Куда потом девалась эта «брызга», никто теперь толком не знает, да и я не был знаком ни с Сумчатым, ни с его дружками — давнее то было дело, я еще пацаном был и ни о какой Зоне не помышлял, а старики повымирали и спросить не у кого. Может, и впрямь байка, только я в такие байки верю. О Зоне ходят сотни легенд со счастливой развязкой, только ведь они сочиняются торговцами для лопоухих новичков. Я-то в счастье от Зоны не верю, от Зоны только деньги могут бьпа, да и то ради них через такое пройдешь… Мне от Зоны не счастья надо, а толику денег, и чтобы Вычет излечился, больше ничего. Откровения я от нее не жду и в добрые сказки не верю.
