Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
Вальтер подошел к столу, взял сигарету из пачки, закурил.
— Гитлер все-таки вынудил Хорти направить на Восточный фронт двести пятьдесят тысяч солдат. Это была вторая венгерская армия генерал-полковника Густава Яни. В ходе летнего наступления в составе группы армий «Б» под командованием генерала фон Вейсха, они достигли Дона и заняли оборону на западном берегу реки недалеко от Воронежа. Но опять-таки венгры не получили от наших интендантов должного обеспечения продовольствием и зимней одеждой, так что с началом холодов в войсках начались брожения, имели место случаи перехода на сторону противника, обычное дезертирство. Все это Сомбатхейи лично видел, приезжая в войска, и был возмущен, а дальше случилось для венгров совершенно неожиданное, — Вальтер сделал паузу. — Доктор Геббельс обвинил их в гибели армии генерала Паулюса. В результате контрудара, проведенного русскими под Сталинградом, венгерская армия была полностью окружена и почти уничтожена. Только несколько частей прорвались к немцам, но они были встречены немцами как предатели. Наш Генеральный штаб в лице того же Кейтеля с подачи доктора Геббельса, большого мастера выстраивать пропагандистские версии, не нашел ничего лучше, как свалить всю вину за разгром на низкую боеспособность венгерских и итальянских частей, якобы своей трусостью погубивших армию Паулюса. Спрашивается, для чего их вообще приглашали? Их боеспособность и так была прекрасно известна. Так для чего же было приглашать? — Вальтер насмешливо покачал головой.
Маренн, плохо разбиравшаяся в военной стратегии, молчала, поэтому Шелленберг ответил сам себе:
— Если бы все решал именно фельдмаршал Кейтель, их бы не приглашали, конечно, и обошлись бы германскими силами, но политика как всегда вмешивается в военные дела. Такие как Геббельс очень любят совать свой нос туда, где ничего не понимают, и давать не очень умные советы, — он раздраженно затушил сигарету в пепельнице. — Геббельс не нашел ничего лучше, как объявить о предательстве союзников из стран Оси в войсках. В результате избежавшим окружения венграм запретили пользоваться немецкими дорогами, не давали мест для расквартирования, насильственно забирали у них оставшихся лошадей, все средства передвижения, оскорбляли.
— Да, я помню это, — подтвердила Маренн, потому что те события, о которых сейчас вспоминал Вальтер, затронули и её как главного хирурга СС. — Были случаи, когда госпитали вермахта отказывались принимать венгерских раненых. Нам тогда пришлось добиться разрешения рейхсфюрера, чтобы венграм оказывали помощь в дивизионных госпиталях войск СС и эвакуировали нашими силами. В той напряженной ситуации было невозможно получить от армейских врачей хоть какие-то внятные объяснения, почему они отказывались выполнять свой врачебный долг, когда речь шла о венграх. Все они ссылались на приказ сверху, где якобы кто-то что-то решил, а на самом деле врачи просто боялись взять ответственность. Пришлось нам с де Кринисом брать ответственность на себя. Не могли же мы позволить, чтобы тяжелораненых солдат выбрасывали с руганью с транспорта. Это где угодно, только не в дивизиях СС, которым рейхсфюрер внушает идеи интернационального братства. И не в моей сфере деятельности, не под моим командованием. А в вермахте — да, они слушать ничего не хотели, — Маренн вздохнула. — Ко мне в Шарите привезли венгерского капрала с тяжелым проникающим ранением в голову. Так вот в его карточке главный хирург дивизии СС «Мертвая голова» особо отметил, что с первичными действиями запоздали, так как раненый некоторое время провел в армейском госпитале, где венгра отказывались перевязывать, а те повязки, которые были при поступлении в госпиталь, по необъяснимым причинам вообще сняли. Так что в госпитале дивизии «Мертвая голова» пришлось принимать экстренные меры, чтобы не допустить необратимого развития процесса.
Её возмущение поддержал Вальтер:
— А Кальтенбруннер не придумал ничего лучше, чем воспользоваться тем, что СС, всё-таки помогая венгерским раненым, приобрели у венгров авторитет, и срочно предложил Хорти передать в войска СС всех фольксдойче, состоящих в венгерской армии. Пришлось вмешаться рейхсфюреру и напомнить своему заместителю, что вступление в дивизии СС для иностранцев добровольное и кто желает, конечно, может, но принуждать не будут. Однако тысяч десять венгров, имеющих немецкие корни, вступили. Это был, пожалуй, единственный положительный итог Сталинградской баталии, — Шелленберг усмехнулся, — и то благодаря твоим усилиям и настойчивости де Криниса, засыпавшего рейхсфюрера возмущенными рапортами. Венгры поверили, что СС не бросают раненых на поле боя, а значит — есть гарантии. Что же касается Кейтеля и генерала Сомбатхейи, то между венгерским Генеральным штабом и нашим старые счеты, много взаимных обид, — заметил Шелленберг, — поэтому генерал Сомбатхейи — это самый худший из переговорщиков, кого только можно было пригласить с венгерской стороны, чтобы убедить Хорти и его правительство послать на фронт новые войска и не отказываться от союзнических обязательств. К тому же Кейтель и Сомбатхейи друг друга на дух не переносят. Почему я и говорю, что все это уловка, фикция для отвода глаз. Мол, мы пытались воздействовать всеми возможными методами. А на самом деле только усугубили недопонимание, чего, собственно, и добивались. Полностью дискредитировать переговорный процесс как способ разрешения сложной ситуации — вот тут никто не заменит Кейтеля — в случае с венграми, конечно. Тут он самый необходимый участник. Чтобы поговорить много, и ни о чем не договориться. Да ещё всё свалить на венгров.
— Как ты полагаешь, — осторожно спросила Маренн, — Кальтенбруннер знает о моей встрече с Эстерхази? Ведь Науйокс приезжал во время концерта, что-то ему было нужно.
— Они следят за Эстерхази и, конечно, за невесткой адмирала Хорти, супругой погибшего Иштвана, — ответил Вальтер. — Да и сам Мюллер следит, ему поручено. Кальтенбруннеру важны все контакты венгров, все шаги, которые может предпринять адмирал для достижения договоренностей с союзниками Сталина. Кальтенбруннеру известно, что люди Хорти искали контактов с осевшими в Женеве агентами Даллеса и даже вели переговоры с самим Даллесом, когда он приезжал туда. Возможно, Кальтенбруннер располагает магнитофонными записями этих бесед, а значит, ему известно одно из главных условий возможного сепаратного мира — американцы и англичане выдвигают безусловный уход Хорти со своего поста и его замену на действующего монарха. Наверняка уже поставлены под наблюдение все наследники династии Габсбургов. Кальтенбруннер выискивает, с кем из них адмирал начнёт переговоры. И тебя не исключает, я уверен, — Шелленберг внимательно посмотрел на Маренн, — но полагает, что ты менее всего подпадаешь под подозрения, так как находишься на службе рейха, под полным контролем, — он ободряюще улыбнулся. — Конечно, Кальтенбруннер и Мюллер не бездействуют, это точно. Да, Науйокс приезжал, чтобы выяснить, с кем имел контакты граф Эстерхази в перерыве концерта, хотя в зале и без того присутствовали агенты Мюллера. Генрих был возмущен, что Альфред чуть не поломал им всю игру, но вся эта ситуация лишь говорит о том, что Кальтенбруннер отдаёт себе отчет — такой человек, как шеф гестапо, вполне может вести двойную интригу, а наше противостояние с Кальтенбруннером не только по вопросу Венгрии, но и по многим вопросам известно. Кальтенбруннер не исключает, что Мюллер может сыграть на руку противоположной партии и о чем-то умолчать.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
