Книга Волшебный компас Колумба - Наталья Александрова

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70

— Половина квартиры моя по закону, — сказала она, — так что освобождайте комнату. Или я пока в другой поживу.

— В другой мы живем, — с ужасным акцентом сказал усатый, — тут тебе места нету…

— Вот так вот прямо? — Тоня очень рассердилась. — А если я в полицию пойду? У вас документы в порядке?

— Какая полиция, какая полиция? — затараторила бабенка визгливым ненатуральным голосом. — У нас документы в порядке, у нас с полицией никаких конфликтов нету, в нашем отделении брат мой двоюродный работает.

— Ты туда и не суйся, — прохрипел дядька, — у них там все схвачено. Уходи по-хорошему, если неприятностей не хочешь. А то напишу на тебя заявление, что ты наркоманка, так еще и загребут.

— Ах ты, скотина! И так столько крови мне попортил! — Тоня была на грани отчаяния. — Думаете, в вашем паршивом отделении вся власть? Ишь что выдумал — всю квартиру захапать! Тебе это так просто не сойдет, и этим тоже!

Тут вперед выскочил тот худой со впалыми щеками. Неожиданно сильной жилистой рукой он толкнул Тоню в узкий тупичок перед ванной и прижал к стене. Тоня содрогнулась, увидев совсем рядом его глубоко посаженные глаза, желтые, как у кошки, которые горели сейчас диким безумным огнем.

— Никуда не ходи, — прошипел он, и она с ужасом почувствовала прикосновение чего-то страшного и холодного к своей шее, — пойдешь — прирежу, как куренка. Тогда вся квартира наша будет. А тебя кто хватится, кому ты нужна?

Тоня почувствовала, что ноги стали ватными и сползла бы по стенке вниз, если бы страшный тип не держал ее.

— Поняла? — прошипел он. — Вали отсюда и сиди тихо, тогда будешь жива!

Еще раз тряхнул ее и ушел. Тут прибежала Мириам или как там ее, снова всплеснула руками, залопотала по-своему, затормошила Тоню, протащила по длинному пустому коридору и вытолкала на лестницу, выбросив следом ее вещи.

Опомнилась Тоня уже на улице и заторопилась уйти как можно дальше от этого дома, уж очень страшным было лицо одного из братьев, Махмуда кажется, и жутким прикосновение ножа к ее шее.

Она сняла комнату у тетки на вокзале, думала, что временно, а осталась там надолго. Сунулась было к юристу насчет квартиры, но тот ничем ее не обнадежил. В суд, конечно, подать можно, сказал он, но дело это долгое, муторное, дядька не будет на заседания являться, отговариваясь болезнью, кучу справок принесет. А этих его новых родственников выкурить из квартиры никак не получится, раз у них вся местная полиция подмазана.

Так и бросила Тоня это дело — против лома, как известно, нет приема. Не очень даже она и удивилась такому повороту событий — ясно же, что полная она неудачница, раз уж с замужеством не получилось, то и квартиру оттяпали. Насчет дядьки она никогда не сомневалась, что сволочь он первостатейная.

Понемногу отходила она от своей, с позволения сказать, семейной жизни. Выбросила Вику из головы, такое лучше вообще забыть навсегда. Что она и сделала. Поменяла в очередной раз работу, купила кое-какие вещи в хозяйство. Тетка, что квартиру сдавала, оказалась редкостная выжига, у нее на кухне мебель вся ломаная да пара кастрюль закопченных и вилки гнутые.

Подала Тоня на развод с Викой, чтобы уж совсем мосты за собой сжечь. Он, правда, звонил пару раз, предлагал помириться, да Тоня послала его подальше, вспомнив кое-какие слова из дядькиного лексикона. Не знаешь, когда пригодится!

Развели их без проволочек — ни детей нет, ни имущества общего. А через некоторое время звонит та самая соседка да и рассказывает, что попал Вика в аварию на новой своей машине, ударился головой, кости кое-какие переломал.

В общем, прогноз неблагоприятный, если и не останется инвалидом, то долго будет в себя приходить. Удивилась тогда Тоня — неужели это Лиза ему отомстила? Да нет, скорее судьба вмешалась, чтобы этот маньяк следующую дурочку не охмурил и мучить не начал. Так или иначе, к Тоне у полиции претензий не было — они к тому времени в разводе с Викой были.

Понемногу жизнь налаживалась. Тоня хоть успокоилась, спать стала лучше. Квартира съемная была двухкомнатная, и во вторую комнату привела как-то хозяйка жильца. Там комнатка была крошечная, мебели вообще никакой, только раскладушка да стол кухонный, с помойки хозяйкой принесенный. Никто там жить не хотел за ту цену, что тетка требовала, она жадная была до неприличия.

А тут один согласился. Как посмотрела на него Тоня, так сразу все поняла: алкаш самый настоящий, такому уже ничего не поможет, сопьется вскорости совсем, дело решенное. А пока Мишка этот, женой давно выгнанный, пристроился где-то дежурить два через два дня.

Пока нет его, Тоня старалась все дела хозяйственные переделать, чтобы на кухне не сталкиваться. Хотя мужик оказался не вредный, после работы напьется да и спит до полудня. Как глаза продерет, так, конечно, смотреть на него страшно — глаза мутные, рожа синяя, грязный весь, перегаром несет. Говорить даже не может, только подбородком трясет и заикается. Тоня поначалу боялась и на кухню выйти, потом привыкла, даже пива бутылку в холодильнике держала. Мишка пива выпьет, глаза продерет, а потом снова спать. А на следующий день уж только поест. Только Тоня его не кормила, еще чего не хватало.

Продержался Мишка так несколько месяцев, а потом его с работы уволили. Говорит, ни с чего, на работе он не пил, а Тоня подумала, что у него на роже все написано, вот начальство и распорядилось такого алкаша убрать с глаз долой. Запил тогда Мишка по-черному, с Тоней они поругались. И как-то не заметила она, что перестал он из комнаты своей выходить. Ну, ей еще и лучше. Вот приходит как-то она с работы, а он стучит в стенку. Тоня зашла — чуть не задохнулась, до того вонь в комнате стоит. Видит — совсем плохо Мишке, бледный весь, стонет тихо, голоса нет.

Вызвала «Скорую», увезли Мишку, две недели он в больнице провалялся, операцию какую-то сделали. Тоня в больницу не ходила, а тут врач звонит — так и так, выписываем его, так хоть заберите, а то он слабый совсем. Ну, жалко Тоне стало Мишку, все-таки не скотина, забрала она его, привезла на машине домой. Прибралась в комнате, еды какой-то купила, суп сварила. Все выходные с ним провозилась, лекарство по часам давала, чаем поила, воспитательную беседу проводила. В понедельник пошла на работу, а Мишка каждый час ей звонит. Где то, да где это, да когда придешь, да я есть хочу. Разозлилась Тоня да и высказала ему все как есть. Что ты себе выдумал? Я тебя не нянька, сам все найдешь, не младенец грудной! И не смей звонить на работу, еще не хватало, чтобы меня уволили!

Ну, Мишка и отстал. Приходит вечером Тоня, в квартире тихо. Она еще обрадовалась, помылась, ужин приготовила. А потом зашла к Мишке — а он уже холодный. Ремень привязал к трубе да и удавился. И записку оставил: «Совсем один, все плохо, все равно умру, так лучше сразу».

Тоня тогда от стресса сама чуть рядом не свалилась. Но опомнилась, вызвала медиков да полицию. Участковый приличный попался — не кори, говорит, себя, это он, видно, «белочку» поймал. Алкаши часто вешаются. Не переживай, никто его силой не тянул.

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70