Ведь он же четко объяснил ей, что не собирается рисковать ни в личной жизни, ни в бизнесе. А теперь вкладывает средства неизвестно во что. Инвестирует рискованное предприятие!
Внезапный приход отца никак не сочетался с планами Джека, он даже не успел составить документы на покупку хижины. Нельзя ему ничего говорить. Отодвинув все бумаги в сторону, Джек встал, чтобы поздороваться с отцом.
Закрыв за собой дверь, Спенсер сел на стул и вопросительно посмотрел на сына:
— Что случилось?
— Ты о семинаре?
— Конечно, о семинаре! Все так хорошо начиналось, гладко шло! Потом — раз! И все закончилось ничем.
Джек пожал плечами:
— Что же, по-разному бывает!
— Такое бывает только с тобой. Со мной — никогда. Всему виной та ночь в Сан-Хосе, да? Где ты был той ночью, когда произошла авария? Почему тебя не было с группой?
— Я не нянька.
Спенсер резко вскочил с места:
— И это твой ответ?
— Да, это мой ответ. — Джек даже выдавил легкую улыбку, вконец разозлив отца.
— Это все из-за той женщины, не так ли?! — заорал он. — Говорил я тебе!
— Да, папа, ты мне это говорил. Ты учил меня не путать бизнес и личные дела. Только никогда не рассказывал, что я при этом теряю.
— Теряешь? Ты все потеряешь в будущем, если не одумаешься!
— Может быть, я не хочу, чтобы у меня было такое будущее, как у тебя. Может быть, я хочу строить свою жизнь иначе!
— Ты совершишь большую ошибку, если выберешь женщину вразрез со своими интересами.
— Именно такую ошибку совершил ты? — спросил Джек.
— Да, если это тебе так интересно знать.
— Извини, папа. До сих пор я не понимал, как ты страдал. И я ценю твой совет, действительно ценю. Но это моя жизнь! Элли — исключительная женщина. Она пришла ко мне на помощь, и теперь я хочу помочь ей. Я решил вложить мои собственные деньги, чтобы помочь ей открыть свой ресторан.
— Что? Какая бессмыслица! Ты что, влюблен в нее?
— Я не знаю… Я просто хочу ей помочь.
— Надеюсь, что ты не потеряешь все разом. — Отец покачал головой. — Я имею в виду не деньги. — Спенсер отвернулся и стремительно направился к выходу, но Джек успел заметить, как в уголке его глаза что-то подозрительно блеснуло. Отец плачет? Куда катится мир?
Джек сидел в кресле, вертя в пальцах карандаш, и невидящим взором глядел в окно, за которым виднелся мост со снующими по нему взад-вперед машинами.
Прав ли его отец? Возможно ли, что он совершает ужасную ошибку? Но если да, то это его собственная ошибка, в которой нет ничьей вины. Это его деньги, он имеет право ими распоряжаться, как хочет. Он хочет любить именно эту женщину. Любить? Он не понял бы, что это любовь, если бы все не было так очевидно. Должен же он хоть раз в жизни испытать это чувство! Одно ему было ясно: он не хочет, чтобы его жизнь прошла так, как у отца, чтобы он остался в таком же горьком одиночестве.
Джек попытался сосредоточиться на работе. Он разговаривал по телефону, рассылал письма, готовил отчет. В пять часов он вышел из кабинета. Его секретарша Мэри уже собиралась домой.
— Мой отец ушел?
— Да, Джек. Он вышел вместе с блондинкой, которая приходила к вам.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Джек вздрогнул от ужасного предчувствия.
— Ко мне никто не заходил.
— Здесь была женщина. Сначала она заявила, что хочет с вами встретиться. Но потом поговорила с вашим отцом…
— О боже! — простонал Джек.
— Извините, я должна была сразу же позвонить вам.
— Все в порядке. Я все равно ничего не смог бы исправить.
И все-таки Джек знал, что ему следует делать. Он, не мешкая, поехал к ней домой. Постучал в дверь. Ожидая ее ответа, он весь извелся от волнения. Ему казалось, что Элли уже уехала из страны, чтобы открыть свой ресторан где-нибудь далеко, например в Африке. Что же такого наговорил ей отец? Как бы только это узнать, чтобы заранее подготовиться?
Наконец Элли подошла к двери, и он вздохнул с облегчением. Она никуда не уехала! И все-таки… Элли была бледна и спокойна, и это испугало его и встревожило более всего. Лучше бы она кричала и обвиняла, но ведь это не в ее характере. В квартире не было запахов пищи и не чувствовалось тепла. Вот тебе и ужин, подумал Джек. Значит, приглашение отменяется. Атмосфера в ее квартире соответствовала выражению ее лица.
— Вы солгали мне, — с порога заявила девушка, едва шевеля губами. — Ведь на самом-то деле ваш проект провалился.
— Да, но это же не важно. Вашей вины тут нет.
— Я виновата, что пошла с вами в цирк в тот вечер. Ведь именно это послужило причиной, не так ли? Из-за вашей бесшабашности вам и отказали все инвесторы.
— Этого я не знаю. И никогда не узнаю. Все уже закончилось, и нечего об этом говорить. Жизнь продолжается. В любом случае, это же я надумал пойти в цирк. А теперь я предлагаю вам деньги из собственного кармана, как и обещал.
— Но вы обещали деньги лишь в том случае, если ваш проект будет успешным. А получилось как раз наоборот. Теперь моя очередь отклонить ваше предложение. Я знала, на что шла. А от благотворительности я отказываюсь.
— Зачем вам отказываться? Ведь ресторан — это именно то, о чем вы мечтали!
— Я не хочу начинать со лжи. Что за деловые отношения будут у нас, если в их основе — ложь? Не объясняйте, не надо. Не хочу знать о том, как обычно ведутся дела в бизнесе. Я уже достаточно наслушалась вашего отца.
— Что он вам рассказал?
— Ничего нового. За исключением, конечно, правды о несостоявшемся проекте. Он сказал, что вы — весь в отца, трудоголик и что женщина, выбравшая вас, будет несчастна всю жизнь.
Джек горько рассмеялся.
— И что вы ему ответили?
— Я заверила его, что в этом смысле он может не волноваться. Наши отношения были и останутся сугубо деловыми.
— Значит, вы сказали ему, что я вас интересую лишь в качестве потенциального инвестора?
— Нет, не так. Вы меня больше не интересуете ни в каком качестве, — сердито сказала Элли, и ее щеки вспыхнули ярким румянцем.
— Не понимаю, почему вы не хотите взять у меня деньги. Что вы теряете?
— Я перестану уважать себя.
— Вы считаете, что потеряете уважение к себе, если возьмете у меня деньги на открытие ресторана? — искренне удивился он. — Это те же самые деньги, что я обещал раньше. В чем же разница?
Знал он, прекрасно знал, в чем эта разница. Надо было ему с самого начала рассказать ей всю правду! Но ведь результат был бы таким же. Ох, если бы не отец…
