Уилл вцепился в дверной косяк с таким видом, будто видел в нем свое спасение. Миа уперлась руками в его спину и буквально втолкнула Уилла в комнату.
Миа не изменила себе. Снятый номер состоял из двух просторных комнат – гостиной и спальни. Обе были обставлены со вкусом. Стены украшали картины-коллажи, отображавшие все многообразие современной жизни Америки.
Миа повела Уилла прямиком в спальню.
– Ты… ты такая добрая, – произнес он неразборчиво.
– Даже не представляешь насколько.
Миа закрыла за ними дверь. Уилл опустился на кровать.
– Я ждала этой минуты, – произнесла Миа медовым голосом.
Она встала напротив ошарашенного Уилла и стянула через голову майку. Под ней обнаружился черный кружевной бюстгальтер, сквозь который проступили напрягшиеся от возбуждения соски.
– Миа… что ты делаешь? – беспомощно выдохнул Уилл, не в силах заставить ее остановиться.
– Хочу сделать так, чтобы ты потерял голову от желания, – прошептала Миа, подойдя вплотную к Уиллу и прижав его голову к своей груди.
Уилл издал тихий стон, моля о пощаде. Но Миа была безжалостна.
Она положила руки Уилла на свои бедра и повиляла ими.
– Твои руки сами знают, что нужно делать.
Уилл закрыл глаза и отдался страсти, поглотившей его вместе с алкоголем.
Эта ночь отличалась от первой. Уилл ни разу не сказал «люблю», понимая, что ласкает не Терри, а ее сестру. Он не мог остановиться, даже осознавая, что нарушает брачную клятву.
Он был зол на Терри. И сейчас, сжимая в объятиях Миа, он словно желал отомстить Терри за злую шутку, которую она сыграла с ним. Она была уверена, что он не почувствует разницы между ней и Миа. Как же Терри ошибалась! Уилл ощущал ее.
Терри он любил, а с Миа у него только секс. Животная страсть, вырвавшаяся на волю только под действием виски.
Он жадно, почти с остервенением впился в губы Миа. Желая обуздать его порыв, она прикусила его губу. Поцелуй приобрел вкус крови, но это не остановило ни Уилла, ни Миа. Они срывали друг с друга одежду, словно безумцы.
Уилл повалил Миа на кровать и припал губами к груди Миа. На мгновение она даже испугалась, что Уилл будет слишком груб с ней. Она негромко вскрикнула и выгнула спину, подставляя свою грудь горячему языку любовника…
12
Уилл проснулся от жуткой головой боли, как будто кто-то стучал отбойными молотками по черепу. Уилл впервые в жизни испытывал такое похмелье. Правда, и выпил он вчера гораздо больше, чем когда-либо. Он повернул голову, сдерживая стон… и вскрикнул от неожиданности.
На соседней подушке лежала женская голова. Терри никогда не завивала волосы… Внезапно события вчерашнего вечера сложились в целостное воспоминание. И оно было ужасно. Признание Терри в обмане… Джимми его родной сын… бар… виски… Миа…
– Миа? – тихо позвал Уилл, втайне надеясь, что это не она.
Женщина повернула голову и сонно улыбнулась.
– Доброе утро.
– Нет! – Уилл схватился за голову, которая стала болеть еще сильнее. – Ничего не было.
– Уилл, только не устраивай истерику.
– Ты… ты все подстроила.
– Нет, Уилл, просто случилось то, чего мы оба хотели.
– Я не хотел…
– Поверь мне, Уилл: ты очень хотел. Джинсы трещали по швам.
Миа улыбнулась. Она подложила руки под голову, словно лежала на пляже, под ярким солнцем.
– Это было ошибкой. Я был пьян. Я ничего… абсолютно ничего не соображал…
– Вообще-то мне, как и любой женщине, очень неприятно слышать после ночи любви подобные слова.
– Какой еще «ночи любви»? О любви здесь вообще речи не идет! Я никогда тебя не любил, Миа.
– Разумеется, ты ведь любишь только Терри.
– Да. Именно поэтому я женился на ней.
– И именно поэтому ты ей уже дважды изменил со мной. А возможно, я не единственная.
– Замолчи!
Уилл угрожающе навис над Миа, но она и бровью не повела.
Она чувствовала себя победительницей и не желала это скрывать. Терри считала, что Уилл будет верен ей до конца жизни? Ха-ха! Он обычный мужчина. Стоит его поманить пальчиком, как он уже забывает обо всех клятвах и обетах. Терри нравилось обманывать себя, говоря, будто Уилл принимал Миа за нее. Эта ночь лишила Терри главного козыря.
– Уилл, будь честен. Ты любишь не Терри, а меня.
– Вовсе нет! Ты забыла, что я тебя на дух не переносил до нашей свадьбы с Терри?
– Вот-вот. А первая брачная ночь все изменила.
– Миа, не обманывай саму себя: я никогда тебя не любил. Да и ты меня тоже. Просто тебе захотелось посоревноваться с Терри. Что ж, ты получила трофей. Игра окончена.
– Я не играю, Уилл. Почему ты не хочешь поверить, что я изменилась?
– Потому что люди не могут измениться на сто процентов. – Уилл помассировал виски, но боль не отступила.
– Может, я всегда стремилась к тихому семейному счастью, но не осознавала этого.
– Ты хоть сама веришь в то, что сейчас говоришь? – Уилл тяжело поднялся и спустил ноги с кровати. В голове шумело, а перед глазами в первую минуту потемнело.
– Мы могли бы быть счастливы: я, ты и Джимми.
– Я был счастлив с Терри.
– Но ты ведь ушел от нее. Оставил в больнице одну дежурить у постели больного ребенка.
Уилл встрепенулся:
– Вот в этом ты права. Я должен сию же минуту ехать к ним.
– Я с тобой! – Миа тут же села на кровати.
– Нет, ты останешься здесь.
– Ты не смеешь мне приказывать! Мой сын в больнице, и я хочу быть рядом с ним.
– Миа, минуту назад тебя это не беспокоило. Не нужно изображать образцовую мать.
– Я ничего не изображаю, – огрызнулась Миа, откидывая одеяло.
Уилл смущенно отвернулся. Миа хихикнула, сочтя это забавным.
– Можешь не смущаться. Вряд ли ты увидишь что-нибудь новое.
Уилл ушел первым, потому что Миа сочла непозволительным выйти из дома без макияжа и прически.
Она отправилась принимать душ. Уже включив воду, она услышала, что звонит телефон. Миа пошла за телефоном, проклиная себя за то, что забыла взять его с собой.
– Алло.
– Миа, это Терри. Где ты?
– В гостинице, а что?
– Я думала, что ты переночуешь у меня.
– Я решила, что это будет чересчур… мм… нахально.
– Ясно. Значит, ты не видела Уилла, – грустно сказала Терри.
