Раздавшийся звонок отвлек внимание Патрисии от ее гостьи, и пока она разговаривала по телефону, Эйприл с любопытством осматривалась вокруг. Когда-то мама говорила ей, что по внутреннему убранству дома всегда можно сделать правильные выводы о личности его хозяина, но, оглядывая сейчас комнату Патрисии, Эйприл поняла вдруг, что не может сделать ни одного заключения о характере ее хозяйки.
Выйдя в парк, чтобы хоть немного остудить горящее от стыда лицо, Эйприл направилась в самую его гущу. Переполнявшему ее недовольству собой требовался выход, и она едва ли не переходила с шага на бег.
«Как, как я могла унизиться до такого?! Как могла пойти к совершенно незнакомому, в сущности, человеку со своими проблемами? Хорошо еще, что Патрисия оказалась достаточно великодушной и поверила рассказу о ждущем меня в Париже женихе. Никогда и никому не стану больше открывать свое сердце, — решила в этот вечер Эйприл. — И буду вести себя так, что ни один человек не догадается, что творится у меня на душе. Я вытерплю эту пытку до конца и на Рождество буду уже в Нью-Йорке. Пока же все, что мне нужно, — как можно реже попадаться Дэнису на глаза, и в этом мне поможет Патрисия».
Сколько она бродила наедине со своими мыслями по великолепному парку Албери-хауз, Эйприл не знала. Время словно остановилось для нее. С одной стороны, она была рада, что нашла в себе силы противостоять магии Дэниса, но с другой — так хотелось любить и быть любимой. После сегодняшнего, как бы вторичного, знакомства с ним чувства, что дремали в ее душе, вновь заявили о себе. Холодный ветер остудил ее лицо, но не голову, и сейчас, после целого дня самоистязаний, она смогла наконец признаться себе в том, о чем боялась даже думать: «Я люблю его, люблю так сильно, что готова признаться в своем чувстве. Но что если в его глазах я увижу одно лишь презрение к себе? Я не вынесу этого! Ведь он любит Памелу, и ему нет никакого дела до меня. А его приветливое отношение ко мне — всего-навсего результат хорошего воспитания. Итак, я должна как можно скорей выбросить из головы свои мечты о Дэнисе».
Глава 14
Выйдя из паба, Дэнис с удовольствием вдохнул чистый холодный воздух. После трех рюмок бренди, сигаретного дыма и музыки в голове у него шумело, но тишина и свежесть ночного воздуха через несколько минут вернули ему реальность восприятия. От бренди и выкуренной сигары во рту остался приятный привкус, и, почувствовав его, он невольно вспомнил слова Памелы о том, что больше всего ей нравится именно такое сочетание исходящих от мужчины запахов. Памела… Сегодня отец сказал, что был бы рад его женитьбе на ней. Какого черта! Кто вообще позволил ему вмешиваться в его, Дэниса, дела? Жениться на Памеле! Да это все равно что впустить в свою жизнь хищную акулу! К тому же при нынешнем плачевном состоянии моих дел вряд ли она решится на брак. В чем-то Патрисия права. В Памеле до сих пор сидит страх ее предков потерять капитал и остаться на бобах. Если я откажусь от своего проекта, то смогу вернуть только шестьдесят процентов от вложенной в него суммы. А это катастрофа. Банк тут же прекратит свое существование — и я вместе с ним.
Плотнее запахнув плащ, Дэнис направился к стоящей на стоянке машине и тут же тронулся с места. Когда до поворота на Албери-хауз осталось не более двух сотен ярдов, мотор машины, чихнув несколько раз, заглох. Взглянув на данные бортового компьютера, Дэнис не удержался от ироничной усмешки. Так и есть, опять он забыл заправиться. И это уже второй или третий раз за прошедший месяц. Впрочем, это понятно, голова занята сейчас чем угодно, только не проблемой бензина.
Закрыв машину, Дэнис решил не звонить в Албери-хауз, а отправиться домой пешком. Когда до входа в дом оставалось уже не более сорока ярдов, он вдруг заметил женскую фигуру возле старого тиса, и в ту же секунду сердце невольно забилось сильнее… еще сильнее. Он подходил все ближе, но укрытая слоем опавшей листвы дорожка полностью скрывала шум его шагов. Подойдя к дереву почти вплотную, он понял, что не ошибся — это была Эйприл. Горячая волна нежности и желания ударила в голову, и, уже не боясь испугать задумавшуюся девушку, он громко окликнул ее по имени.
Услышав зовущий ее голос, голос, который она узнала бы из сотен тысяч других голосов, Эйприл изумленно обернулась, и тут же сильные горячие руки сжали ее в объятиях. Молча проведя руками по ее шелковистым волосам, Дэнис ласково коснулся их губами. В устремленных на него глазах он прочел все, что Эйприл так хотела скрыть. Маска, испугавшая его сегодня, исчезла, и вновь перед ним была та самая Эйприл, без которой он уже не мыслил своего существования. От нежного запаха, исходящего от ее кожи и волос, у него кружилась голова. Никакие слова не смогли бы передать то, что он чувствовал сейчас по отношению к этой девушке. Сжав ее лицо в своих ладонях, он покрыл его нежными поцелуями. Ее губы, такие мягкие, напомнили ему готовый раскрыться бутон. Коснувшись их, он уловил слабое ответное движение. Неужели она также неравнодушна? Чувствуя, как трепещет ее тело, он ощутил блаженство, какого не испытывал никогда прежде.
— Я люблю тебя, Эйприл. Люблю так, как никого еще не любил. Поверь мне!
Отведя в сторону ее пахнущие лавандой волосы, Дэнис хотел коснуться губами ее шеи, но в этот момент почувствовал сильный толчок в грудь и, не удержав равновесия, упал на влажную от вечерней росы траву. Звезды над его головой исполнили какой-то замысловатый танец, а луна почему-то переместилась из одной стороны в другую. Где-то вдалеке раздался крик ночной птицы, чуть слышно прошелестели легкие шаги. Поднявшись с травы, Дэнис долгое время не мог понять, была рядом с ним Эйприл или все это ему привиделось…
Волнение, охватившее ее после ухода Эйприл, постепенно сходило на нет, и вскоре Патрисия смогла привести свои мысли в порядок. Неужели судьба подарила ей шанс заполучить Дэниса?! Теперь, когда Эйприл, сама того не подозревая, стала ее союзницей, можно будет наконец сделать все для того, чтобы Памела навсегда исчезла из жизни Дэниса.
Патрисия злорадно усмехнулась. «Если меня не подводит моя знаменитая интуиция, — подумала она, — то сейчас мы станем свидетелями очень занятной сцены, в которой главным действующим лицом будет Памела. Я буду выступать на стороне Эйприл, а Дэнис, раздосадованный выпадами Памелы, задумается наконец, стоит ли брать ее в жены. Дядя, если он дома, скорее всего выступит в роли защитника Памелы. Впрочем, он не ключевая фигура в этой игре… И его мнение вряд ли будет принято в расчет».
Все произошло именно так, как она и рассчитывала.
Спустившись в гостиную, Патрисия застала там порядком взволнованную Памелу. «Кажется, наша мисс Рыбная Королева выпила сегодня лишнего», — мысленно отметила Патрисия и любезно поздоровалась с гостьей.
— Добрый вечер, Памела. Давно не виделись. Как поживаешь?
— С тобой все в порядке, Патрисия? Или твоя безумная ревность окончательно свела тебя с ума? Мы виделись сегодня в Кемптоне. Не может быть, чтобы ты не помнила об этом.
— О! Извини меня, дорогая. В самом деле, я припоминаю, что видела тебя там. Ты была в таком странном платье, оранжевом, с милыми зелеными рюшечками. Или я что-то путаю?
