Валентайн услышал, как кто-то громко стучит в дверь. Потом раздался мужской голос. Он прошел дом насквозь и встал у двери. Голос был знакомый. Валентайн дернул дверь и увидел, как Рики отскочил назад.
— Эй, только не бейте, — он оскалился шутовской улыбкой.
— А есть за что?
Рики стоял на ступеньках и улыбался.
— Вы такой сердитый из школы ушли.
— Ты меня подставил.
— Я? — Рики приложил руку к сердцу. — Честное скаутское, ничего такого не делал. Вы просто не хотите верить собственным глазам. Вы скептик.
— Так чего ты пришел? Еще раз хочешь ткнуть меня носом в мою ошибку?
— Нет, нет, — ответил гость. — Я пришел заключить мир. Не хочу, чтобы вы считали меня каким-то жуликом. Я знаю, вы с жульем все время дело имеете — заходил на ваш сайт в Интернете. Но я не жулик. За всю жизнь ни одного закона не нарушил. Хочу вас в этом убедить.
— Тут только одна проблема, — перебил его Валентайн.
— Какая?
— Ты жулик.
Выйдя на веранду, Валентайн ткнул указательным пальцем в грудь Рики.
— Вот тебе вопрос. Почему ты не пошел к автоматам во время твоего триумфа в «Монетном дворе»? У них там джекпот накопился на десять миллионов. Так чего ж ты не попытал счастья? — Он чувствовал, как в голове Рики скрежещут шестеренки. — А я тебе отвечу. Потому что автомат тебе не надуть. Никому не надуть. Вот ты и обошел их стороной.
— Автоматы — для идиотов. Поэтому я в них и не играл, — отрезал Рики, откинув руку Валентайна. Он покраснел и, сделав вид, что оскорблен, сунул руки в карманы. — Вы себя вообще контролировать не можете, вам это известно?
— Да, мне говорили. Ну так чего тебе надо?
— Еще один шанс.
— Чтобы что?
— Чтобы убедить вас в том, что это не афера никакая, что мне правда везет.
— Хочешь опять выставить меня идиотом?
— Нет, — ответил Рики.
Валентайн посмотрел на него в упор, едва не пробуравив в нем дыру.
— Честное слово, — прибавил Рики.
— Ты ее купил? — поинтересовался Валентайн, сев в «Лексус» Рики через несколько минут. В машине удобств было не счесть. Он насчитал двадцать шесть кнопок на приборной доске и дверце.
— Я купил ее на деньги, которых у меня нет, — сообщил Рики, саркастически хмыкнув.
— То есть на деньги «Монетного»?
— Ну да. У меня неограниченный кредит везде в городе. Как будто я стал калифом на час — и такое каждый день.
Они катились под гору, и Валентайн попытался расслышать, как переключаются передачи, но не смог. Не машина, а песня. Валентайн вспомнил, что и ему нужно менять средство передвижения. Но он старался об этом не думать, чтобы не сглазить свою «Хонду». И до сих пор его философия вполне работала.
— Хочу объяснить вам кое-что в моей полосе удачи, — сказал Рики, когда они съехали с холма на ровную дорогу. — Если меня к чему-то тянет, я за это берусь. Если не тянет, не берусь. Я не могу просто сесть за автомат и ждать победы.
— Если тебя к нему не тянет, — закончил Валентайн.
— Вот именно.
— Я угадаю. Внутренний голос подсказывает.
Рики хотел что-то сказать, но промолчал. Он пытался не выглядеть болваном, ему это было поперек горла. Валентайн же мог позволить себе выглядеть болваном когда угодно.
— В афере с шариками для пинг-понга была маленькая промашка. Хочешь, расскажу какая?
Рики расплылся в ухмылке городского идиота.
— Ой, пожалуйста, расскажите.
— В том мешке было сто шариков с номерами. Каковы, по-твоему, твои шансы вытащить все пять номеров, обозначенные на твоем билете?
— Понятия не имею, — ответил Рики, глядя на дорогу.
— Один к семидесяти пяти миллионам. Столько же шансов у молнии дважды попасть в тебя. Дошло?
— Нет. Вы о чем?
— Я о том, что, если бы совпали четыре из пяти, я бы еще поверил. Но не пять из пяти. У этого есть название. Слишком хороший конец. Тут явно пахнет подкупом. Ты дал на лапу своему дружку — ведущему, а может, и еще кому.
Рики надул щеки. Они ехали по шоссе из города. Валентайн глянул на приборную доску и понял, что спидометр показывает более восьмидесяти миль в час. В машине скорость не чувствовалась, словно она была отделена от внешнего мира. И только мелькающий за окном пейзаж говорил о том, как быстро они едут.
— И исходя из этого, вы называете меня жуликом.
Валентайн сдержал улыбку, готовую появиться на губах. Уже второй раз Рики употребил это слово. Валентайн откинулся на спинку сиденья и ничего не ответил. Через минуту Рики кивнул на зеленый указатель. Они въехали в Южную Каролину.
— Наш поворот через несколько миль. В прошлом году в Южной Каролине разрешили делать ставки на скачках. Я собираюсь выбрать победителя. — Он ухмыльнулся. — Не волнуйтесь. Почему-то я не всегда попадаю в яблочко с лошадьми. Наверное, и у госпожи удачи случаются проблемы с этими тупыми тварями.
Букмекерская контора вне ипподрома находилось в нескольких милях от границы штата. Издалека она напоминала черный сарай с тонированными окнами. Отец Валентайн был завсегдатаем таких заведений в Нью-Джерси. Он прекрасно помнил тот вечер, когда папаша проиграл зарплату, прежде чем до чека добралась мать. Она рыдала несколько часов подряд.
Валентайн вошел в здание вслед за Рики. Контора была набита небритыми мужчинами, не выпускавшими сигареты изо рта. Они не сводили глаз с допотопных телевизоров на стене, которые показывали скачки в разных концах страны. Рики помахал присутствующим, они ответили ему тоскливыми взглядами.
— Видать, им ты победителей не подсказал? — спросил Валентайн.
— Думаете, они стали бы меня слушать? — ответил Рики, вытирая нос рукавом.
— Наверное, нет.
— Вот именно. Я могу угадывать победителей хоть целый день, они не заметят.
Валентайн прошел за ним в дальний конец комнаты. За зарешеченным окошком сидели три тощих человека с болезненно-желтыми лицами и принимали ставки. Валентайн не мог определить, кто выглядит хуже: завсегдатаи таких контор или их сотрудники.
— А знаете, почему не заметят? — сказал Рики, стаскивая куртку. — Потому что у них у всех своя система, предчувствие или интуиция, которые подсказывают, на кого ставить. Им кажется, что удача взмахнет над ними волшебной палочкой и они разбогатеют.
Перекинув куртку через руку, он подошел к окошку. Букмекер просунул бланк ставки между прутьями решетки. Рики взял карандаш, глядя на клички лошадей. Через несколько секунд он обвел трех лошадей на бегах в нью-йоркском «Белмонт-парке» и вернул бланк в окошко. Из кармана брюк Рики извлек три стодолларовые купюры и вложил их в руку букмекера.
