Тамлин издала жалобный всхлип, когда с ее сонных губ сорвались слова:
– Жемчужина Шотландии… лежит… растерзанная… под моим каблуком…
У Джулиана в жилах застыла кровь.
Он уже слышал эти слова, произнесенные Эдуардом. Агония захлестнула его душу при воспоминании о том, как он стоял на коленях в кровавой грязи, выворачивая наизнанку внутренности. Ничто не могло подготовить его к зрелищу омерзительного колодца и надругательству над теми беспомощными женщинами.
Берик… проклятие, неужели его мучениям никогда не будет конца?
Три дня продолжалась дьявольская кровавая бойня. Когда Эдуард верхом на огромном боевом коне ехал вместе со своими военачальниками, они стали свидетелями невообразимо ужасного зрелища – английский солдат зарубил роженицу.
С бессердечной апатией, но помня о своей ханжеской набожности, король приказал сдержать собак. Холодные голубые глаза скользнули по безжизненному телу роженицы, и он произнес:
– Жемчужина Шотландии лежит, растерзанная, под моим каблуком.
Но как могла узнать Тамлин об этих словах Эдуарда? Ей, конечно, было известно, что Берик называют жемчужиной Шотландии, поскольку он играет важную роль в торговле с Европой, но она не могла ничего знать об извращенной шутке Эдуарда.
Накануне он лег спать с ней, и впервые после разграбления города его не мучили вечно раскаленные адские угли Берика. Неужели она с помощью заклинания забрала у него его сны и теперь страдала вместо него?
На этот вопрос он не знал ответа. Может быть, она и в самом деле ведьма? Иначе откуда бы она знала, что сказал Эдуард?
Сбросив с себя Тамлин, он перекатился на край кровати и сел, пытаясь справиться с приступом тошноты. Его охватила паника. Что еще могла сделать с ним эта странная девушка, если уже столько знала? Могла ли она видеть, что он убил своего собственного брата?
О Господи Иисусе, смилуйся над ним!
Почувствовав потерю тепла и защиты, Тамлин открыла глаза. Обнаженный Шеллон сидел на кровати, повернувшись к ней сильной спиной. Боги свидетели, этот мужчина был прекрасен! Что-то в его напряженной позе кольнуло ее, призывая сказать ему слова утешения.
Она окончательно проснулась. Предлагать утешение норманну? Она что, сошла, с ума? Тамлин схватила волчью полость, прижимая ее к своей груди. Ее движения заставили его вздрогнуть.
Мгновение он испуганно смотрел на нее, испытывая растерянность, печаль и отвращение. Схватив свои лосины, он оделся.
– Вы спали со мной, лорд Шеллон? – спросила она, краснея.
– Твое место теперь рядом со мной, Тамлин, – ответил он тоном, не терпящим возражений.
– Это недостойно. Я была девственницей.
Он рассмеялся.
– Какой была, такой и осталась, моя дурочка!
Она уже дважды укрощала его натуру воина. В первый раз – колдовством вожделения, а теперь – украв его разум и самые сокровенные тайны.
Он схватил ее за запястье и дернул к себе, ощутив тепло ее дыхания.
– За кого ты меня принимаешь? – прорычал он.
Тамлин дрожала, но все же сказала правду:
– За мужчину, который может силой заставить женщину выйти за него и в то же время искать себе шлюху для своих удовольствий.
– Позволь объяснить тебе, бесстрашная девственница. Если бы я взял тебя сегодня ночью – а это было бы не один раз, – сегодня утром ты не смогла бы ходить. Это не такое событие, которое можно проспать.
– Ты имеешь в виду изнасилование, – возразила она.
– Только не между нами.
– Ты требуешь, чтобы я вышла за тебя без моего согласия. Это несправедливо. – Она дрожала, в глазах ее блестели слезы.
– А кто сказал, что жизнь справедлива, моя дурочка? Нет никаких золотых правил, – усмехнулся он.
Тамлин попыталась вырваться из его железных рук, но он крепко держал ее.
– Не знаю, чем я заслужила такую немилость Эдуарда Длинноногого.
– Само твое существование злит Плантагенета. Во-первых, ты шотландка, во-вторых, не желаешь приносить ему присягу верности. И в-третьих, ты женщина, управляющая крепостью по древней хартии, которая дает тебе твои собственные права и титул. Все те отвергнутые брачные предложения возвращаются, чтобы преследовать тебя. Прежде чем вернуться на английскую землю, Эдуард разместит солдат в каждой крепости по всей Шотландии. Все дворяне будут вынуждены подписать документы о вассальной верности Эдуарду Плантагенету, королю Британии, а не новому королю Шотландии. Смирись с этим. Научись с этим жить и использовать в своих интересах, потому что ничто не изменит наш путь. Запомни мои слова, Тамлин.
Она гордо вскинула подбородок.
– Я никогда не принесу клятву английскому правителю.
– Супруге Черного Дракона не придется терпеть такое унижение. Ты произнесешь свои клятвы мне как своему мужу, когда мы объявим о нашем союзе. Я – человек Эдуарда.
– Ты можешь лизать ему сапоги. А я не собираюсь.
– У тебя нет выбора, Тамлин. После официального объявления о помолвке мы поженимся. Ты не можешь победить в борьбе со мной. Прими это и покорись мне. Твой брак уже решен.
– Мой брак еще не решен.
Джулиан глубоко вдохнул и закрыл глаза, чтобы призвать терпение.
– Покорись. Выбора нет – ни для тебя, ни для меня. Я владелец Гленроа. Твои люди уже поняли это. Даже твои рыцари отреклись от тебя. Покорись мне, и давай мирно начнем совместную жизнь.
В ее глазах промелькнули неверие и боль.
– Они отреклись от меня?
– Пять рыцарей отреклись. Их держат в темнице.
– Ты не можешь заставить меня принять тебя как мужа, – возразила она.
– Не произноси угроз, которых не сможешь выполнить, малышка. – Его большой палец лениво гладил ее шею, нащупывая пульсирующую жилку. Она забилась от его прикосновения. – Не думай, что мне придется применить силу. Твое тело уже меня принимает, согревает, желает. Только твой разум сопротивляется. Твоя кровь бьется сильнее от моей близости. Я вижу, как она пульсирует вот здесь. – Он снова коснулся ее шеи.
Тамлин положила руку ему на грудь, словно хотела оттолкнуть его. Она опустила взгляд и увидела, что ее ладонь лежит на его сердце. Ее глаза округлились, когда рука магически слилась с его пылающей плотью, затем подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом.
– Боишься меня, малышка? Или тебя пугает твое тело и его желания? – насмешливо спросил он.
– Я не боюсь тебя, Джулиан Шеллон. – Она солгала.
Джулиан в этом не сомневался.
Глаза Шеллона медленно скользили по ее телу, потом вернулись к лицу.
