— В Монголию. Эйдолон хочет пополнить свою коллекцию всякого хлама.
Шейд, рассмеявшись, потому что Эйдолон всегда посылал Рейта за редкими артефактами, зельем и оборудованием для госпиталя, которое вряд ли когда-нибудь понадобится, вошел в комнату размером чуть больше старого клозета. Работа Рейта в медицинском центре, по правде говоря, заключалась в том, чтобы выполнять нетрадиционные поручения, уникальные для демонической медицины, и его кабинет отражал его бессистемный метод поиска и выполнения этих самых поручений.
Шейд привык все держать под контролем, и отсутствие систематичности у Рейта в любой сфере жизни доводило его до изжоги.
Рейт взял набор ножей и спрятал пистолет в кобуру на бедре. Еще два лезвия он засунул в специальное крепление на лодыжке, прихватил пузырьки с зельем и святой водой и рассовал их в дюжину карманов пальто. Этот парень не тратит время впустую, когда дело касается задания, тем более куда бы он ни пошел, его везде поджидают враги.
— Я беспокоюсь об Эйдолоне, — сказал Шейд. — Недавно он ударил меня по лицу.
Рейт присвистнул.
— Ударил? Эйдолон? Это на него не похоже.
Нет, этого не могло быть. Рейт и Шейд не раз нарывались на неприятности, но еще ни разу Эйдолон не лез в драку.
— Видимо, он стал таким неуравновешенным из-за эсгенезиса.
Рейт фыркнул.
— Нет, это потому, что он вылечил убийцу, вместо того чтобы прикончить или отдать Юрию, я лично против этого, но, во всяком случае, это было бы лучше, чем подвозить ее до дома.
Несколько секунд Шейд обдумывал слова брата.
— Эйдолон занимался сексом с этой сучкой эгис? В госпитале?
— Да. Я застал их как раз после этого. — Рейт присел на край стола, при этом все ручки и бумажки рассыпались по полу. — Мистер Сознательность занимается сексом в госпитале. С пациенткой. Мало того, с врагом. Может, нам посадить его в яму за такое поведение?
Шейд потер переносицу, что означало, что у него начинается мигрень. Черт. Все намного хуже, чем он думал. Было очевидно, что эсгенезис вмешивается в суждения и сексуальные предпочтения Эйдолона, а это значит, что у них большие проблемы. Если братец не возьмет себя в руки, у Шейда и Рейта почти не останется надежды.
— Его нужно женить, — это не остановит эсгенезис, но поможет прекратить бесконтрольное оплодотворение всех женщин преисподней.
— Да, ты прав. Как часто мы находили женщин, которые согласились бы провести с нами последующие шесть сотен лет? Не знаю насчет тебя, братец, но нет ни одной женщины во Вселенной, с которой я смог бы провести столько времени.
И это главная причина, по которой так мало демонов-семинусов были женаты. Жена — это на всю жизнь, и единственный путь избавиться от этих пут — убийство. Страх перед женитьбой часто перевешивал страх перед эсгенезисом. Шейд не знал ни одного женатого демона. Только Эйдолон высказывал такое желание, но достойные женщины встречались реже, чем падшие ангелы, так что пока он так и не воплотил в жизнь свою идею.
— Эйдолон должен перестать бороться. Может, это и не так уж плохо. Мы ведь знаем демонов, которые не особо менялись после, перехода.
— Назови хоть одного, — сказал Шейд и тут же подумал: «Не говори ничего!»
— Роуг.
Черт бы тебя побрал. Он ненавидел разговоры о Роуге, ненавидел то, как Эйдолон и Рейт относились к его смерти. Роуг никогда не понимал потребность Эйдолона защищать Рейта, даже когда был здесь, в чикагской лечебнице, около восьми лет назад. Когда Роуг умер, Эйдолон был опустошен, но Шейд вздохнул свободнее.
— Роуг не считается. Он был таким ублюдком, что думал не головой, а своим…
— Членом? — закончил Рейт. — Ты прав. Он всегда был таким. А как насчет Отто?
Шейд вздохнул.
— Он единственный в своем роде, и ему пришлось бросить ветеринарную практику.
— Он все еще работает время от времени. Есть вероятность, что Эйдолон тоже сможет работать здесь, и садист Юрий не возглавит госпиталь, после того как ты уедешь.
— На это не рассчитывай, — сказал Шейд. — Даже если его психика станет стабильнее настолько, что он сможет работать, то, будучи канцелярской крысой в офисе, быстро исчерпает свой ресурс. — Мужчина после эсгенезиса не контролирует свое стремление к сексу. Увидев любую самку, готовую к спариванию, он тут же сменит обличье и начнет ее добиваться. А если не сможет ее соблазнить, то изнасилует.
— Что за чушь. — Рейт вскочил на ноги. — Мы все проходим через трансформацию, и то, что вы оба постоянно жалуетесь, ничего не изменит. — Он пробежал пальцами по ремням, на которых крепилось оружие, и подтянул пару пряжек, хищно усмехнувшись при этом. — Я не могу ждать. Давай, детка.
Рейт знал, о чем говорит. Шейд не собирался бороться с эсгенезисом, как Эйдолон, но и не жаждал его приближения. Он просто надеялся, что ему повезет с парой. Вот только…
— Проклятия боишься?
Шейд нахмурился.
— Я ненавижу, когда ты так делаешь.
— Не могу ничем помочь. Твои мысли иногда вторгаются в мою голову. — Рейт наконец перестал нагружать себя оружием, добавив, вероятно, около двадцати фунтов к уже имевшемуся обмундированию.
— Будь ты неладен. — Шейд сжал кулаки, чтобы скрыть легкое дрожание, которое обычно сопровождало вторжение в мысли Рейта. Этим даром обладал и Роуг.
— Я серьезно. Кто-то залез в мои мозги.
— Ты мне не лжешь? — Две большие тайны хранились в голове Шейда. Секреты, которые могли уничтожить его младшего брата. Кроме того, Шейд всегда нервничал, когда Рейт отправлялся в поход по просторам его мозга.
— Ну что ты, братец, я тебе никогда не вру. — Рейт поднял с пола рюкзак и перебросил через плечо — Ты все еще встречаешься с той женщиной, Руной?
— В некотором роде да. — Шейд сомневался, что их отношения длиной в месяц получат развитие: она становилась прилипчивой, и он устал сдерживать себя во время секса. Люди — существа хрупкие, так что вряд ли стоит вступать с ними в какие-либо отношения. Они никогда не выживают в брачных ритуалах. А если кто и выживет, их потомки будут полукровками, так что это все равно не имело смысла.
— Я знаю, что она не единственная. Человеческая женщина не сможет удовлетворить твои потребности.
Шейд усмехнулся. Ни одна женщина, не важно из какого мира, не сможет удовлетворить его.
— Через час я закончу работу, а еще через час встречусь с Вантой и Айларкой. А еще с Нэнси, если она появится… — Рейт громко зарычал, Шейд вздохнул. — Давай опустим нотации для вампиров.
— Ты не можешь доверять им.
— Ты вампир, я доверяю тебе.
— Я не настоящий вампир, и ты не должен доверять мне.
— Нет никого другого, кому я доверял бы больше, чем тебе, — тихо произнес Шейд. Он любил и Эйдолона и доверял ему свою жизнь. Но у него и Рейта была сильная ментальная связь. Он знал все, что происходит у того в мозгах, пусть даже там была путаница и свалка. Эйдолон всегда следовал правилам, даже если его собственные чувства подсказывали ему другой путь, Рейт же всегда следовал велению сердца и даже инстинктам — а уж тем более когда они противоречили правилам. Кстати, Эйдолон был намного опаснее, потому что никогда не сворачивал со своего пути, а дорожка его частенько шла вразрез с тропинкой его семьи.
