Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
Штукина вышла, губы ее дрожали от унижения.
«Разумеется, — думала она, уныло бредя длинным полутемным коридором назад к своим собратьям по сцене, — разумеется, эта крашеная стерва, эта содержанка, эта наглая потаскуха с длинными ногами и смазливеньким личиком уже успела состроить капитану глазки. И он, как все мужики, купился на дешевое кокетство. А может, она уже посулила ему себя в награду за то, чтобы он избавил ее от неприятностей? Что, ну что в ней хорошего? Кукла Барби какая-то!»
Тут Лиза Штукина вспомнила, что кукла Барби блондинка, а у Ольги Чижовой карие выразительные глаза и густые, темные от природы волосы. Откровенно говоря, на Барби она совсем не была похожа. Наедине с собой — но только наедине — Лиза даже могла признать, что как актриса Ольга очень даже неплоха… Именно эта здравая мысль вызвала у Лизы наибольшую злость.
«Конечно, будешь казаться замечательной актрисой, если дают такие выигрышные роли! — возмущенно думала Штукина, — Виола в „Двенадцатой ночи“, Элиза в „Пигмалионе“… Попробовала бы она хорошо, с подлинной страстью и глубоким проникновением в образ сыграть Тома Сойера на детском утреннике! Или Кристофера Робина! Или Пеппи, черт бы ее побрал вместе с ее Длинным Чулком!»
Зависть очень опасное чувство, нельзя идти у него на поводу. Штукина внезапно ощутила такую острую и непреодолимую ненависть к Ольге Чижовой, что даже остановилась на месте. Ноги ее не держали, на лбу выступила холодная испарина, и срочно понадобилось в туалет.
Передвигаться после допроса ей разрешили свободно — ведь она рассказала уже капитану Сойке все, что знала, и еще много лишнего.
Штукина мелкими шажками устремилась к туалету. И вот там, на подходе, она увидела вдруг на полу что-то блестящее. Только ее зоркие глаза могли разглядеть в темном углу небольшую вещь. Пол покрывала густая пыль, потому что уборщица тетя Клава, раздувшаяся от гордости и переживавшая новое для нее состояние знаменитости — Человека, Который Первым Нашел Труп, так и не приступила сегодня к своим непосредственным обязанностям. И в этой пыли Лиза увидела хорошо знакомую всем в театре брошку-змейку. Лиза нагнулась и подняла брошку.
Тело змейки состояло из тщательно подобранных по размеру и форме мелких бриллиантов, а глазами ей служили два изумруда чистой воды. Брошку эту очень любила носить покойная Валерия Борисовна Кликунец, и про это знали все в театре, от Главного до швейцара.
Но как она тут очутилась? Возможно, Валерию убили здесь, и брошка упала на пол в процессе борьбы? Или ее потом выронил убийца, когда убегал? Но куда он бежал? — задала сама себе вопрос Лиза. — В туалет, что ли?
Она огляделась. Поблизости никого не было, никто ее не видел. Штукина решительно сжала зубы, достала из кармана носовой платок и завернула в него брошку, аккуратно вытерев то место, которого она коснулась пальцами. Потом она убрала сверток в карман и целеустремленно зашагала в сторону гримуборных. Там тоже никого не было. Она проскользнула в уборную Ольги и положила брошку поглубже в ящик туалетного столика, не забыв забрать собственный носовой платок.
Абсолютно никаких мыслей не было в ее голове, все действия совершала она на автопилоте и опомнилась только в зрительном зале, увидев на сцене знакомые лица своих коллег.
— Пройдите к остальным! — буркнул ей коренастый Шурик, как свидетель Штукина его больше не интересовала.
Капитану Сойке надоело выслушивать бабские сплетни, и он вызвал на допрос Главного. Но ничего от него не добился: Олег Игоревич был весь в искусстве и заявил, что житейские подробности его мало интересуют. Правда, он дал покойной Валерии объективную характеристику — она действительно очень любила театр, хорошо разбиралась в режиссуре и актерской игре и, он не боится в этом признаться, оказывала театру немалую спонсорскую помощь. Так что он лично и весь театральный коллектив были Валерии Борисовне за это очень благодарны. Она бывала в театре запросто, без приглашения. Могла посетить репетицию, никому не приходило в голову ей это запретить. Но вела она себя вполне корректно, сидела тихонько в зале, работать не мешала и с неквалифицированными советами не лезла.
— Значит, вы не находите странным то, что тело ее нашли в декораторской? — обреченно спросил капитан Сойка.
— Ни в малейшей степени! — заверил его Главный. — Валерия… она могла оказаться абсолютно где угодно, ходила, знаете ли, где ей вздумается и гуляла сама по себе, как та кошка у Киплинга.
— Черт знает что! — произнес капитан Сойка, оставшись один. — В этом театре бардак творится несусветный! Как и везде, — подумав, добавил он.
В дверь шариком вкатился напарник.
— Ну что? — встретил его Сойка дежурным вопросом.
— Да ничего, — с досадой ответил тот, — главный вход театра по дневному времени вообще был закрыт, а бабка, что сидит у служебного, клянется, что никто посторонний не проходил.
— Значит, кто-то свой ее заколол?
— Ага, как же! Бабуля не видела даже, как сама потерпевшая прошла, эта самая мадам Кликунец! А ты говоришь!
— Да я ничего не говорю, я думаю вслух… Ну, много там еще народу допросить осталось?
— Человек шесть, — Шурик зачитал по списку:
— Айвазян, Задунайский, Свиристицкая, Чижова… еще трое осталось, нет четверо.
— Знаешь, ну их всех! Ничего кроме сплетен не расскажут! Давай сюда эту самую, Чижову! Красивая женщина, хоть пообщаться приятно…
Лола вошла в кабинет Главного, где полицейская бригада устроила комнату для допросов. Капитан Сойка сидел за столом и в этой позе не казался таким огромным. Она быстро ответила на его обычные вопросы.
— Что вы можете сообщить следственным органам об убийстве? — скучным голосом спросил капитан.
— Ничего, — честно ответила Лола, — я ничего не знаю, я опоздала на репетицию и пришла в театр, только когда все уже вернулись из декораторской с этой… неприятной новостью.
— Отчего же вы опоздали? — вкрадчиво спросил капитан.
— Пробки, — Лола пожала плечами.
— Репетиция была назначена на час дня, — начал Сойка, — вы утверждаете, что приехали в театр…
— Примерно в половине второго, — сказала Лола.
— Отчего же тогда вахтерша не видела, как вы вошли? — улыбнулся Сойка.
— А ее не было на месте, — улыбнулась ему в ответ Лола, — она вечно торчит у себя в каморке — то чай пьет, то с сестрой по телефону разговаривает. Днем в театре народу много — все ходят туда-сюда, она говорит, что все равно за всеми не уследишь…
«Вообще-то похоже на правду», — подумал капитан, но вслух ничего не сказал, а наоборот, спрятал улыбку и насупился.
— Вы, вероятно, уже знаете, каким образом была убита потерпевшая? — официально спросил он.
— В общих чертах, — Лола снова пожала плечами.
— Ее закололи шпагой.
В это самое время в дверь всунулся Шурик и развернул на столе длинный сверток. В нем оказалось орудие убийства — довольно длинная шпага.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
