* * *
Раскрасневшаяся и смеющаяся Мэдлин лежала на траве. День клонился к вечеру. Она запыхалась после того, как поиграла в пятнашки с племянником, несколько раз прерывая эту оживленную игру, чтобы покрутить в воздухе Кэролайн.
На чугунной скамье сидела Александра и шила.
– Вам нужно быть матерью, – сказала она. – Не стоит больше откладывать это, Мэдлин. Обзаводиться детьми – значит терпеть большие неудобства в течение девяти месяцев или около того и по-настоящему промучиться в течение нескольких часов. Но тем не менее это чудесно.
Мэдлин усмехнулась в ответ:
– Для этого нужен муж. Если я попробую обойтись без него, свет этого не поймет.
– Мне бы хотелось… – начала Александра. А потом выпалила:
– Мне бы хотелось, Мэдлин, чтобы вы нашли кого-то, с кем могли бы устроить счастливую жизнь! Я надеялась… Впрочем, не важно.
– Да, – согласилась Мэдлин, – не важно.
– Вы не хотите пойти с Анной и мисс Кэмерон? – весело спросила Александра.
– Нет. – Мэдлин улыбнулась. – Наверное, я старею. Они мне кажутся детьми. Нет, Александра, такие прогулки не для меня. С тех пор как у Ховарда появилось собственное хозяйство, он стал скучным до безобразия.
– Но он очень много работает, – вступилась за молодого человека Александра. – Он, без сомнения, станет таким же процветающим и уважаемым человеком, как и его отец.
Мэдлин состроила гримаску.
Александра протянула руку дочери, и та высыпала ей на ладонь головки маргариток.
– Какая прелесть, ангел мой! Вот мы придем домой и сразу же положим их в водичку. Я знаю, Мэдлин, вам не хватает Доминика. Жаль, что он не приехал в этом году, но я его хорошо понимаю и очень рада, что они с Эллен так счастливы, что им хочется сидеть дома наедине друг с другом.
– Я тоже рада, – сказала Мэдлин, легла на спину и зевнула.
– Джеймс проводит время по-своему, – проговорила Александра, бросив быстрый взгляд на свою золовку, лежащую с закрытыми глазами. – Он даже не пришел к ленчу, а потом поскакал галопом через холмы к утесам.
– Иногда человеку нужно побыть наедине с собой, – сказала Мэдлин после недолгого молчания. – Может быть, ему кажется, что в доме слишком много народа. Он привык к одиночеству.
– Да, – нахмурилась Александра, – сначала, когда он вернулся, я думала, что он изменился. Он казался уверенным в себе и счастливым. Но грустная маска опять появилась на его лице.
Мэдлин сглотнула.
– Может быть, это то же, что и у Дома. Домми терпеть не может прощаний. Может быть, Джеймс думает о том, что ему вскоре придется снова прощаться с вами, с матерью и отцом.
– Может быть, – вздохнув, согласилась Александра, – а я-то надеялась… Ах, Мэдлин, я-то надеялась… Ну да не важно. Пора отвести детей к няне Рей. Вы идете?
– Пожалуй, я побуду здесь еще немного, – ответила Мэдлин. – Это восхитительно – трава и солнце.
Сегодня вечером Мэдлин намерена начать новую жизнь. Самое большее в течение этого года она намерена найти себе мужа. И если выбирать головой, а не сердцем, сделать это будет совсем не трудно. Ей повезло – она до сих пор сохранила свою красоту и привлекательность. И среди ее знакомых мужчин много людей здравомыслящих и добрых.
До сих пор любой человек, с которым она могла бы вступить в союз, отвергался, потому что у него не было ни тонкого мрачного лица, ни горящих пронзительных глаз, ни упрямого завитка волос, ни задумчивого угрюмого характера, ни неотразимой сексуальности Джеймса Парнелла.
Стало быть, пусть Джеймс отправляется туда, откуда пришел. А потом пусть он станет ее прошлым, о котором вспоминаешь с тоской и легким сожалением.
Сегодня вечером начнется новая жизнь.
Эта мысль успокоила ее. И Мэдлин погрузилась в сон.
Миссис Мортон устроила карточную игру и шарады, развесила цветные фонарики на деревьях вокруг террасы и лужаек и велела кухарке приготовить такие горы угощений и столько чаш с пуншем, что Кортни будут, без сомнения, посрамлены. Все гости приехали на вечер в самом приподнятом расположении духа. Вдовствующая графиня Эмберли и сэр Седрик Харвей улыбались со снисходительным видом, леди Бэкворт выглядела дружелюбно, хотя и попросила, чтобы в гостиной ее усадили как можно дальше от открытых окон. Бедному лорду Бэкворту пришлось отказаться от приглашения из-за слабого здоровья.
Мистер Кэррингтон громко заявил мистеру Мортону, что им придется вынести еще один вечер того, что леди называют светскими развлечениями, и мистер Мортон фыркнул в знак согласия, в то время как корсет мистера Кортни заскрипел от смеха. Миссис Кэррингтон укоризненно посмотрела на мужа и уверила всех, кто мог ее слышать, что он шутит.
Сэр Перегрин заставил покраснеть мисс Легацию, выразив восхищение ее новым чепцом, хотя он и не был новым, как призналась миссис Кортни.
Все приветствовали мистера Генри Кларка и его старшего брата – человека с наружностью еще более приятной. Он был обладателем такой шевелюры из золотисто-каштановых кудрей и такой прекрасной фигуры, которые были просто созданы для того, чтобы за них сражались все молодые леди.
Конечно, он был здесь не единственным. Капитан Хэндз, темноволосый, с лихо закрученными усами, казался весьма примечательным джентльменом, а лейтенант Коули обладал располагающим лицом. При этом не существовало никаких там миссис Хэндз или миссис Коули.
Анна Кэррингтон и Джин Кэмерон сидели голова к голове и без конца перешептывались и посмеивались с понимающим видом. А у леди Мэдлин блестели глаза, она сияла, как это было всегда, насколько все помнили.
Леди Эмберли была настолько благосклонна, что появилась вместе с графом. Прошло четыре года с тех пор, как она стала титулованной особой, но так и не научилась важничать. Мистер Уотсон сидел подле своей молодой жены, а та краснела и беседовала с Хетти. В жену свою мистер Уотсон, этот тихий поэт-фермер, был откровенно влюблен.
А мистер Парнелл выглядел таким же спокойным джентльменом, каким был несколько лет тому назад, когда впервые приехал в Эмберли со своей сестрой перед ее свадьбой. И таким же красивым.
В общем, подумала миссис Мортон, она может чувствовать себя совершенно удовлетворенной после всей проделанной работы и всех пережитых треволнений.
Ее прием будет иметь успех.
* * *
– Какие кудри! – прошептала Анна на ухо Джин. – Вам не хочется намотать их на палец?
Обе подавили смешок.
– Он очень хорош собой, – сказала Джин, бросая быстрый взгляд на мистера Гордона Кларка. – А вы уже изменили мистеру Чэмберсу, Анна?
– Фи! – отозвалась та. – Он даже не сделал мне предложения, пока мы гуляли. Он только сказал, что сочтет за честь зайти ко мне следующей весной, когда мы будем в Лондоне. Я не доставлю ему удовольствие и не стану все это время сидеть в одиночестве.
