смогла произнести.
Закатила глаза, запустила пальцы в его волосы, прижимая к своему животу.
Сумасшествие… Это какое-то сумасшествие… Что мы делаем?
И как только я почувствовала горячее возбуждённое дыхание внизу живота, послала к чёрту все мысли.
Горячо… Обжигающе горячо. Восхитительно.
Неповторимо.
Я лежала на боку, подтянув одеяло к подбородку. Смотрела в одну точку, не моргая.
Всё было как в тумане, я даже не поняла, как оказалась у Андрея дома.
Умопомрачительные поцелуи, жаркие объятия, секс, от которого сносило крышу, — он полностью подавил мою волю. А, может, я сама этого хотела?
У меня не было ответа на этот вопрос.
Приподнялась и потянулась за лифчиком, брошенным на пол. Мне нужно уходить…
— Оля, — Андрей положил руку мне на бок, скользнул ею поверх одеяла, обнимая и прижимая к себе. — Останься.
Я замерла. Не стала оборачиваться. Было сложно на него смотреть. Не понимала, что в этот момент чувствовала, но, кажется, дурман наконец-то спал.
— Мне надо домой.
— Зачем? Через два часа начнёт светать, оставайся, и с утра поедешь на работу.
— Андрей, мне надо домой, — возразила я твёрдо.
— Ярцева, — перенял он мой тон. — Ты упрямая, как сто китайцев.
Одним резким движением он повалил меня на кровать, навис надо мной и посмотрел в глаза.
Теплый взгляд, несмотря на хмурое выражение лица.
— Зачем тебе куда-то ехать? Сбегать уже поздно, — сказал он строго.
Я отвернулась, сильнее тянула одеяло, будто оно могло меня защитить. Слабая броня. Да и не броня вовсе.
Перевернулась снова на бок, укрываясь от его прямого взгляда. Андрей понимал, что со мной что-то творилось. Может быть, он понимал даже больше, чем я. Как бы мне хотелось, чтобы кто-нибудь объяснил, что не так? Или что так? Просто вразумил, дал ответ: почему мне так плохо?
Хорошо, но одновременно плохо. Дурно. Тошно.
Нравилось мне заниматься сексом с Гординым? Нравилось. Да что там? Это был лучший секс в моей жизни. Лучший мужчина… Но почему же мне хочется бежать от него без оглядки? Неужели дело в том, что он выиграл, получив меня, как трофей?
Нет… дело не в этом. Я сама сдалась без боя.
— Что с тобой происходит? — спросил он в несвойственной ему манере.
Как? Ласково… Нежно… Заботливо. Подул мне на лоб, каштановая прядка отлетела к виску.
— Ольк…
Я слабо улыбнулась. Мало кто из знакомых так меня называл. Но от него это слышать было приятно. Я закусила губу и зажмурилась.
Что не так? Кажется, я поняла.
— Ты пробил мою броню, Гордин.
Андрей шумно выдохнул.
— Годами я её выстраивала, сторонилась мужчин, а ты вот так взял и пробил.
Тёплые губы коснулись моей щеки, а сильные руки крепко обхватили, прижимая к обнажённому мужскому телу. Пальцы осторожно тянули край одеяла, оголяя плечо, которое Андрей тут же принялся целовать и сладко покусывать.
Внутри зарождался ураган эмоций — самых разных: от непринятия происходящего до сладкого, томительного предвкушения.
— Зачем ты это сделал?
— Что я сделал?
— Заставил почувствовать себя той, кем я не являюсь…
Андрей замер. Сначала мне показалось, что он не понял моего упрёка. Но я очень плохо знала настоящего Андрея Гордина…
Одной рукой он легонько надавил мне на плечо, я легла на живот, обняла подушку. Другой рукой он стянул с меня одеяло до ягодиц. Водил пальцами по моим плечам, откидывал волосы в сторону и пробегался по позвоночнику. Я подняла голову, вся напряглась. Хотела уже попросить перестать меня трогать, но на ухо мне прошептали:
— Ч-ш-ш… расслабься.
Не могла я расслабиться, зная, он лицезреет мои шрамы. Это слишком неприятно и больно.
— Андрей?
— Ч-ш-ш… Доверься.
Мои ресницы дрожали, дыхание участилось, становясь нервным. Я сильно зажмурилась, когда моей огрубевшей от рубцов кожи коснулись нежные губы Андрея.
Сантиметр за сантиметром он целовал мою спину, заставляя каждый раз вздрагивать.
— Не надо… — простонала я, уткнувшись лицом в подушку.
Он не останавливался, продолжал меня мучить.
— Не надо!
Его руки ласкали талию, юркнули к животу.
— Гордин, не надо!
— Оля. До-ве-ряй.
Я зажмурилась сильнее, искала в себе силы противостоять этой пытке, но их уже не осталось.
Он целовал меня упоительно нежно, я и подумать не могла, что Андрей Гордин может быть таким ласковым мужчиной. Я видела его животную страсть, а сейчас узнала человеческую чуткость.
— Не надо… — стонала, но Гордин не останавливался.
Перевернув меня на спину, снова навис. Его обеспокоенный взгляд разрушил меня окончательно.
— Ну чего же ты плачешь, глупая? — произнёс незнакомым мне ранее тёплым голосом. — Ты даже не представляешь, какая ты красивая, какая желанная.
Он целовал мои щёки, стирая подлые слёзы.
— Ни одну женщину я не хотел так, как тебя.
Я горько выдохнула.
— Не веришь?
Я молчала. Не верила.
Андрея это задело.
Он снова начал меня целовать, но уже не нежно, а настойчиво, требовательно. Пальцы впивались в мою кожу, сжимали грудь. Под его ладонями кожа приятно согревалась, а жар разносился по всему телу, распаляясь внизу живота.
Коленом он раздвинул мои ноги и, не отрывая от меня возбуждённого взгляда, медленно вошёл.
Я смотрела, как волна удовольствия накрывала его с головой, и тянулась к губам. Терпкий, но такой желанный поцелуй заглушил мой стон, я обхватила его плечи руками и начала двигаться в такт.
Мы целовались, не могли оторваться друг от друга. Задыхаясь без воздуха, я лишь намиг прервала поцелуй, но Андрей тут же завладел моими губами. С ним я становилась податливой, полностью отдавалась невероятным ощущениям. С ним я сама себе не принадлежала.
Прикрыла глаза, умоляла не останавливаться, вытягивала шею, позволяя её целовать.
Андрей двигался медленно, наполняя меня собой до конца. Согнул ногу, начал врываться сильнее, яростнее, быстрее.
— А так веришь?
Кровь гудела у меня в ушах, губы высохли от сбитого дыхания и частых стонов.
— Веришь? — рычал Гордин, двигаясь как сумасшедший.
Вцепившись рукой в спинку кровати, он ускорился. Я выгибалась, полностью отдаваясь наслаждению. И когда приятная дрожь завладела всем моим телом, я впилась ногтями в его спину и с криком кончила.
Андрей кончил следом, накрыл моё тело своим и уткнулся лицом в мою шею. Дышал рвано, сбивчиво, я трогательно гладила его влажную спину.
Облизала губы, прикрыла глаза, глубоко вздохнула и прижалась к нему, как маленький, брошенный котёнок. Он обнял меня своей сильной рукой, не отпускал.
— Как же я хотел с тобой это сделать, — проговорил тихо-тихо.
— Что? Очередной раз трахнуть меня? — я усмехнулась.
— Нет. Обнять.
20
Андрей
Я стоял у плиты и задумчиво глядел на турку. Следил, чтобы
