ровно год с начала войны на Тихом океане. Японцы наверняка будут праздновать эту дату, саке своего напьются, ну а мы, во всеобщей суматохе, в море и выскользнем!
– А и верно! Как же я сам не догадался!
– То-то же!
Все прошло так, как и надеялся сержант. В ночь на 8 декабря они неслышно вытянулись в море, озаряемые залпами рвущихся на соседнем острове петард и фейерверков. До рассвета успели пройти около пяти миль. Утром все, зевая и потягиваясь, вышли на палубу, за исключением менадонезийца Монгана, которого свалил на койку очередной приступ малярии.
И тут совершенно неожиданно подошедший вплотную к шкиперу сержант выхватил откуда-то из-за пазухи припрятанный револьвер.
– Внимание! Всем матросам оставаться на своих местах! Я беру на себя командование этим судном и приказываю изменить курс на юго-восточный! Идем в Австралию, господа!
Для Саши, в детстве прочитавшего немало книг Стивенсона и стихов Багрицкого о пиратах, все произошедшее поначалу показалось каким-то сном. Однако реальность быстро напомнила о себе. Заметив, что один из матросов нерешительно потянулся к лежащему возле мачты плотницкому теслу, он нарочито демонстративно вытащил из кармана костюма свой «люгер».
– Ну, не надо! Делайте, что вам приказано. Мне тоже хочется взглянуть на Австралию! Пусть и планировал я попасть туда совсем иначе.
– Вот как! – явно обрадовавшись, воскликнул де Хаас. – А ты, я вижу, тоже парень не промах! Раджа Саву не напрасно на это намекал! А я, признаюсь, не сразу ему поверил.
– Так точно! Разрешите представиться – солдат милиционного ополчения KNIL Тан Ли, армейский номер 189371.
– Очень приятно! Старший сержант-инструктор KNIL Хендрик Йохан де Хаас, армейский номер 84875! – в ответ отчеканил тот.
– Менадонезийский жандарм первого класса Эдвард Данус, армейский номер 26290, – словно эхо, откликнулся один из менадонезийцев, старавшийся не упускать из виду напряженно застывших на палубе матросов.
– М-м-менадонезийский к-к-кавалерист в-в-второго к-к-класса М-М-Монган, а-а-армейский н-н-номер н-н-не п-п-присвоен, – стуча зубами, прохрипел второй менадонезиец, в изнеможении ухватившись за дверной проем каюты.
Джон Бакстон и Кунрад Скхелете скромно промолчали, явно чувствуя себя чужими на этом празднике военной терминологии.
После того как Сашу окончательно приняли за своего, прау изменило курс и направилось на юго-восток. До Австралии ни шкипер, ни его матросы никогда раньше не ходили, а из навигационного оборудования на борту имелись лишь припасенные запасливым сержантом маленький сухопутный компас и вырванная из школьного атласа страница. Можно представить, что то было за плавание! Даже по достижении 12 декабря побережья Австралии, оно, по сути, только начиналось. Перед путешественниками открылись усеянные скалами бурные прибрежные воды, за которыми простирался унылый пустынный пейзаж, лишенный каких-либо признаков жизни.
Медленно, чуть ли не на ощупь, прау двинулось к северо-востоку. Вот когда Саша пожалел об оставленном в Себу передатчике! Но сделанного, как известно, не воротишь. Лишь восемнадцать (!) дней спустя сержант де Хаас и его товарищи заметили на горизонте столб дыма, вздымавшийся к небу из маленькой туземной деревни. По счастливой случайности это случилось 31 декабря – в самый канун нового, 1943 года. Высадившись там, они наконец пополнили свои порядком истощившиеся запасы пресной воды. Более того, туземцы согласились предоставить проводников и отвести де Хааса и Сашу к ближайшей миссии Порт-Китс. Пеший марш туда занял почти всю ночь, продлившись с 22 до 8 часов утра. Из миссии обоих скитальцев забрал на своем самолете знаменитый «летающий доктор» Фентон. Однако из-за непогоды, он не смог доставить их в Бэчелор, приземлившись только на военной авиабазе в Дарвине. Оттуда, воспользовавшись местной радиостанцией, Саша умудрился послать весточку в NEFIS. Как следствие, их с сержантом перевезли на машине в Бэчелор, после чего, 5 января, пересадили на транспортный самолет и доставили в Брисбен. На том их одиссея и закончилась.
Саша засел за отчеты, а сержанта де Хааса и его товарищей по несчастью ещё долго мурыжили в контрразведке, подозревая в них японских шпионов. К счастью, все для посланцев яванских партизан окончилось благополучно.
Глава 14
После возвращения в Австралию, Саша с удовольствием выкупался в пресной воде, привел себя в порядок, побрился, после чего сутки отсыпался. А затем, принялся за описание собственных похождений. Однако его бурная канцелярская деятельность была прервана буквально через пару дней очередным вызовом к капитану Спору.
– Ну, вы даете! – потрясая Сашиным рапортом, воскликнул тот. – Пираты, блин, Тиморского моря! Мы тут, понимаешь, места себе не находим, все думаем, куда же запропастился наш перспективный агент Тан Ли? Не иначе, в руки японской контрразведки угодил. А он подвигами флибустьерскими занимается! В захвате прау туземного участвует! Поступок, конечно, лихой, ничего не скажешь. Вот только вам с сержантом Бронзового креста за него явно не дадут. Хотя судно это, не скрою, возможно, в наших операциях и пригодится. Ну а в остальном… Считайте, что экзамен на профпригодность вы сдали. Не растерялись в форс-мажорной ситуации, смогли использовать сложившиеся обстоятельства себе на пользу, проявили инициативу, наконец. Такие люди нам, в NEFIS, нужны. Даже – жизненно необходимы. И пока переговоры с русскими о вашем внедрении в Маньчжурию через их территорию ещё не вышли, так сказать, на финишную прямую, я и решил использовать ваш незаурядный потенциал в местных условиях. Понимаете, о чем речь?
– Опять новое задание, господин капитан?
– Угадали, Тан Ли, угадали. За время вашего отсутствия, буквально в последних числах декабря, до нас дошли крайне тревожные известия. Якобы японцы, до того оккупировавшие область Фак-Фак на Новой Гвинее, на том не остановились и продолжают продвигаться в сторону оставшихся в наших руках владений. Правда, в чем это, конкретно, выражается, пока непонятно. Возможно, мы имеем дело с обычными слухами. Их после начала войны много гуляет. Один другого чуднее. Но и оставлять подобную информацию без внимания тоже никак нельзя. Лишиться последнего клочка Нидерландской Индии, над которым все ещё развевается голландский флаг, для нас было бы очень чувствительно. Вот я и распорядился привлечь вас к операции по установлению крайних границ продвижения японских войск. Причин тому несколько. И самая основная заключается в том, что службу свою, по-моему, вы начинали именно на Новой Гвинее, верно?
– Да. Но провел-то я там всего пару месяцев.
– Ничего страшного. Главное, что с местными условиями, в общих
