мужчина решить вопрос на кулаках, ножах и прочих предметах. Тогда еще Жел промолчал, а на утро остатки языкастого коллектора валялись разбросанные по всей улице. Как позже выяснилось, ночью его выволокли прямо из постели. С тех пор никто не оскорблял Тюфяка, а сам Жел взял себе это прозвище, как напоминание о том, что оскорблять его не стоит.
Вот и сейчас, прикинув, что после стрелы они будут ослаблены и смогут не удержать улицы, в добавок к существующим четырем добавится три новых, он решил прибегнуть к помощи профессионала. Золото у него водилось, так что осталось лишь найти человека. На его счастье, найти удалось быстро, еще и залетного, который не будет трепаться лишний раз и которого можно будет безболезненно убрать, что обрубит нити, идущие к нему, и заодно не испортит репутацию.
** ** **
Артур испытывал стойкую неприязнь к бандитам, грабителям, разбойникам и горлорезам. Воров он тоже не сильно жаловал, особенно карманников, ведь домушники не могли у него ничего украсть, по причине отсутствия места, откуда красть. Впрочем, неприязнь не была причиной отказываться от работы на криминальные элементы. Особенно когда была возможность сократить их ряды. Вот и сейчас его задачей было сокращение популяции отбросов общества, которые честному труду предпочли легкий путь грабежа и террора.
Конечно, некоторые за кружкой пива или чего покрепче любили рассуждать, что это не люди такие, это жизнь такая, где честному работящему человеку не выжить. Любили обвинять власть, страну, город, чиновников, соседей, в общем всех, но не себя. Присуждать другим людям, которые достигли хоть чего-то, невероятное везение и полностью игнорировать весь тот колоссальный объем работы, которую они сделали. Ведь намного проще обвинить другого, чем взяться за дело. Вот только все эти рассуждения не стоили ничего, потому что огромное количество крестьян, помещиков, купцов, дельцов и даже простых наемников зарабатывало на жизнь именно честным трудом. Да, купцам приходилось обсчитывать покупателей, уходить от налогов, дельцам перепродавали все с огромной наценкой, начиная имуществом и заканчивая булками с капустой, а наемникам убивать. Вот только здесь можно было увидеть хоть какой-то труд. Порой небольшой, а порой и огромный.
Разбойники же, вместе с остальными представителями своей касты, приходили на все готовое, отбирали честно нажитое, а потом просто прожигали все, чтобы снова прийти на готовое. И в этом бесконечном круговороте безнаказанности их аппетиты только росли. Они облагали лавочников все большим налогом, грабили все более зажиточных горожан, все больше случайных мужчин и женщин, выходя ночью на улицы, не возвращалось домой.
Иногда полезно разорвать сей порочный круг.
Именно с этими мыслями Артур взбирался на крышу трехэтажного здания, что стояло напротив неплохого борделя, куда любил захаживать некий мужчина с говорящим прозвищем «Щербатый». Задачей стрелка было обезглавить шайку, чтобы конкуренты могли подмять под себя улицы. Он не был наивен, его попытаются убрать, как только работа будет выполнена. Именно поэтому он стребовал аванс в половину стоимости убийства, и сейчас двадцать монет золотом приятно грели ему карман. Вот только он не собирался подставляться, предпочитая подставить нанимателя.
Забравшись и выбрав удобную позицию для стрельбы, крыша была четырехскатной, что позволило ему передвигаться по кругу, он стал готовить оружие. Открыв узкую неглубокую, но вытянутую сумку, он вынул металлическую дугу, ложе, клинья, тетиву и небольшой сверток, в котором лежали болты. Рунный разборный арбалет, его гордость, был по-настоящему произведением воинского искусства. За него ему пришлось заплатить практически сотню золотом, но это того стоило.
Металлическая дуга была замотана узкими полосками ткани, сам арбалет был выкрашен черной матовой краской, а крепление дуг осуществлялось с помощью клина, в остальном же ни дорогой отделки, ни каких-то заметных отклонений от стандарта. Вот только это все было напускным. Ткань на дугах скрывала рунные цепи, что усиливали и ослабляли дуги, краска прятала руны, что были нанесены и инкрустированы золотом, и все это великолепие приводилось в действие специальным переключателем, что располагался под ложем арбалета.
Стоило только перевести переключатель в крайнее положение дальше от стрелка, как руны начинали усиливать дуги и выстрел происходил с заметно большей силой. Как только переключатель оказывался ближе к стрелку, рунные цепи ослабляли дуги настолько, что с заряжанием арбалета можно было стравиться одной рукой меньше чем за удар сердца. Все это дарило дополнительные мгновения, от которых зачастую зависела жизнь. Конечно, усиление и ослабление расходовали запас руны, но ее можно было потом и пополнить, были бы деньги.
После того, как оружие было подготовлено он стал вынимать снаряды. На них стрелок также не скупился. Такой арбалет мог стрелять не только болтами, как рунными, так и обычными, но и спицами. Спица представляла собой тонкий, но при это довольно тяжелый металлический прут, на котором были сделаны спиральные каналы, которые стабилизировали полет снаряда, закручивая его в воздухе. Из обычного арбалеты такими не постреляешь, слишком тяжелые.
Как только все было готово, он стал ждать. Солнце вставало в зените и было очень жарко, особенно на крыше, но мужчина не жаловался. Через колокол, что он провел на крыше на солнцепеке, он готов был убить атамана даже бесплатно, лишь бы побыстрее уйти с открытого пространства. Однако все еще был вынужден ждать. Еще через полколокола его старания были вознаграждены. Щербатый явился в бордель, подписав себе смертный приговор. Дальше все было лишь делом техники.
Дождавшись того, что атаман покажется в окне на втором этаже вместе с какой-то девицей, Артур отбежал по карнизу на угол здания и, прицелившись, выстрелил в дверь, что вела на улицу. Спица, летящая так быстро, что оставляла за собой видимый след от рассеченного воздуха, впилась в полотно двери под острым углом, намертво, как огромным гвоздем, прибив дверь к косяку. Это подарит ему десять-двадцать ударов сердца для того, чтобы сбежать, пока бандиты поймут, что к чему, и будут вышибать дверь, вылезать из окон или выбегать через запасную дверь. Затем он кинулся по второй стороне крыши к месту, откуда будет легче всего попасть в Щербатого, на ходу перезаряжая арбалет и вкладывая в ложе разрывную спицу.
Как
