мне вернулись после возвращения из царства Некромуса, были одновременно неожиданностью для врага и моей защитой. Надо было избрать тактику. Я не знал местности и в этом было преимущество у моего противника. Аккуратность и эффект неожиданности — вот единственное что я мог противопоставить хитрости, жестокости, осведомленности и сумасшествию врага.
"Несомненно он знает всё, что происходит в городе. Более чем уверен, что он не сидит на кладбище днями и ночами напролёт в ожидании очередной жертвы. Быть может он уже ожидает меня, затачивая свой дьявольский инструмент", — резюмировал я свои мысли.
Не найдя для себя правильной стратегии, я безотлагательно приступил к выполнению дела.
Вечер пришёл на смену дня, всей тяжестью своей темноты давя на напряжённые нервы. В поле, несмотря на полумрак, свою весёлую песню играли сверчки. Ветер шевелил высокую траву, распугивая улетавших в панике мотыльков. Почувствовав приближение человека вспорхнула птица.
Царило умиротворение. Казалось, что все сущее засыпает, убаюканное колыбельной мелодией вечерней природы. И только два человека во всей этой необъятной вселенной играют друг с другом в кошки-мышки, подкарауливают друг друга, пытаясь доказать кто из них самый опасный зверь.
Кладбище встретило меня выглядывающими из-за деревьев холмиками могил и перекошенными деревянными крестами. С виду оно было небольшое — единственная тропа уходила вглубь всего на пару десятков метров. Лес не был густым. Ближайшие несколько метров отлично просматривались, что не внушало оптимизма, ведь я уже мог быть замечен. Решив перестраховаться, я вошёл в лес левее тропы. Навскидку ширина кладбища была не более пятнадцати метров. Я продвигался вдоль тропы, пока она не переросла в небольшую полянку, в центре которой на возвышении стоял деревянный мемориальный столб с вырезанной звездой на вершине. Полянка была пуста от могил, которые расположились кругом среди ближайших сосен, поэтому разложенные на ней предметы были легко доступны глазу. На земле, устланной лёгким покровом еловых игл, лежал толстый свёрток, длинный жгут с иглой на одном конце и странного вида оковы.
— Любопытно, не так ли? — послышалось сзади.
Не успел я обернуться, как что-то тяжёлое обрушилось мне на голову.
Наступила темнота.
Некромант
Сильная боль пульсировала в затылке и висках, не давая мне открыть глаза. Казалось, что существует только эта боль и больше ничего. Но мир, словно свет солнца, пробивающийся через плотные грозовые тучи, начал просачиваться в моё сознание. Обоняние начало улавливать приятные хвойные ароматы, смешанные с запахом сырой земли. Слух ласкал шум ветра, пробирающегося сквозь лесную чащу. Резкий хруст веток, ломающихся под тяжестью чьих-то шагов, вернул меня в реальность. Я почувствовал вкус крови во рту — будто в нём была железка, пролежавшая под мелким моросящим дождём до тех пор, пока не пропиталась ржавчиной до глубины. Чутьё толкало к действиям, кричало откуда-то из глубины сознания: "Вставай! Беги! Спасай себя!" Распахнув глаза, через пелену затуманенного взгляда, я увидел покрытую опавшей хвоёй землю. Я лежал, уткнувшись в неё лицом, обездвиженный, со связанными руками и ногами. Резкое движение позволило мне перевернуться и увидеть виновника моих мучений. Склонившись надо мной стоял мужчина лет сорока. Одет он был в черную рубаху, которая неаккуратно была заправлена в серые холщовые штаны. Мужчина вызывал омерзение — лицо покрыто оспинами и обезображено огромным шрамом, подчеркнутые большими синяками бесконечно бегали независимо друг от друга маленькие глазки. На шее висело ожерелье из лап различных животных, украшенный по центру чьим-то глазом. Он держал в руках странное приспособление. Жгут с иглами тянулся в сторону моей шеи.
— Очнулся! Славненько! Не люблю, когда пропускают все веселье. Сейчас мы приступим к основным манипуляциям, пока ты в сознании. Ха-ха-хи.
— Зачем тебе это все? — произнёс я стараясь освободить руки. — Заделался некромантом?
— Что ты сказал? — в этот момент вечно бегающие глаза сфокусировались на мне с явной заинтересованностью. — Ты что-то знаешь? Интересно, ха-ха-хи.
— Да, я слышал о неудачнике, что поселился в окрестностях и выдаёт себя за некроманта. Сразу понял, что это ты. Странно, что тебя ещё не поймали.
— Ты как смеешь со мной говорить в таком тоне? Я повелитель мёртвых! Ещё несколько обрядов и восстанет моё войско!
— Ты хоть одного-то поднял? — продолжил я в том же духе, хоть и начал понимать, что запал был резковат — оковы снять мне не удавалось, а двигать руками для применения сил я не мог.
— Представь себе, поднял. Несколько лет назад я на этом самом кладбище нашёл интересный дневник какого-то некроманта, написанный на неизвестном языке. Единственная понятная запись гласила "Разрежь себе лицо кинжалом, что в сей дневник вложен, и выпей кровь, стекающую вниз. Этот кинжал, вонзенный тебе в сердце, даст силы для прочтения страниц". В дневнике действительно был вложен кинжал из чёрного металла. Выполнив, не колеблясь, предписанное я ощутил огонь в груди. В том самом месте, где было моё сердце и куда я вонзил кинжал. Кинжал исчез, войдя в меня, наполняя меня силами ранее не виданными. Но вместе с тем кинжалом исчез и дневник — остался лишь один лист. Ярость и безумство переполнили меня. Стали вылезать мёртвые из ближайших двух могил, но, высунувшись наполовину, обратно заползли вниз и упокоились. Мне не хватало сил и тогда я решил изучить лист, что остался. В нем я смог прочитать ритуал, который совершаю теперь. Девять раз надо провести его и подчинится мне загробный мир.
«Он действительно сумасшедший», — родилась мысль голове и словно эхо ей вторил шепот: "Эрргооой…"
В этот самый момент я почувствовал уже знакомую ледяную энергию, пробегающую по всему телу и наполняющую его изнутри. Мир вокруг стал приобретать красные оттенки и становиться мутным. Оковы упали с моих рук и ног. Я поднялся, но не как обычно поднимаются лежащие люди — я всплыл в воздух.
— Что ты такое? — испугался мой похититель.
— Кируторуа мартие дуниа, — повторил я странные слова, всплывшие в моем сознании.
В этот самый момент над могилами поднялись тени. К ним присоединились ещё тени, прилетевшие неизвестно откуда. Среди них я узнал компанию из трактира. Нас окружили существа с лицами молодых людей и пожилых, мужчин и женщин, мальчиков и девочек. Все они смотрели с ненавистью на мужчину, который, судя по мертвенно бледному, ещё более изуродованному гримасой ужаса лицу, тоже их видел. Тени протянули обе руки в мою сторону, будто вопрошая и тишину ночи, словно раскат грома, нарушили десятки голосов: "Он осквернил это место! Он убил нас! Он сумасшедший! Отдай его нам, о Эрргооой!"
Удовлетворяя их просьбу, я произнёс очередную непонятную мне фразу: "эргой туариш".
