Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 130
что хороший кофе должен быть в доме у каждого. И задумался о том, как это осуществить. Вскоре на рынке появилась та самая алюминиевая капсула, которая позволяла сварить чашку эспрессо за несколько секунд одним нажатием на кнопку. Но римляне с подозрением относятся к новшествам и со скрипом принимают их. Отказаться от привычного ритуала – засыпать молотый кофе в фильтр, добавить воду, поставить на плиту, успеть полистать новости – это почти как поступиться национальной гордостью. Но когда проспал все на свете, уже не до церемоний. Пришлось признаться, что кофе за пять секунд – это удобно, как ни крути. Но как быть со вкусом кофе? Итальянский снобизм еще не сдал последнюю крепость и не признал, что одинаковый бренд для всего мира, как «Макдоналдс», поселится у них на кухне. Решение нашлось: в Sant’Eustachio продаются подходящие капсулы с арабикой собственной обжарки в разных форматах – для капельных кофеварок, в банках для фильтра или моки.
А еще множество сувениров с эмблемой кофейни – желтой этикеткой с головой оленя. Кофейня взяла свое название и логотип из церковной легенды.
Зверь на эмблеме непростой: меж рогов у него христианский крест. Возможно, вы видели похожего на бутылке ликера Jägermeister.
Создатель напитка Курт Маст был заядлым охотником и изобрел настойку из лесных трав в честь «главного егеря» (егермейстера по-немецки), мастера охоты. Даже бутылку сделал такую, чтобы брать с собой, не боясь разбить, – похожую на фляжку, из непрозрачного стекла и небьющуюся. Испытания Маст проводил на собственной кухне, грохая о дубовый пол десятки бутылок, пока не создал самую крепкую.
Узнаваемую этикетку с оленем Курт придумал, вдохновившись легендой, которая перекликается с историей св. Евстафия. Правда, рассказывает она о разных персонажах, но события совершенно идентичны. Героем Курта Маста стал епископ льежский св. Губерт, живший в VII–VIII веках. Ему привиделся на охоте волшебный олень. Пораженный Губерт обратился в христианство, отдал все свое имущество церкви, а после смерти был канонизирован и считается покровителем охотников.
За много веков до него в Риме жил Плакида – военачальник при императоре Траяне, а позже его преемнике Адриане. Охота тоже входила в число его хобби.
Однажды, во время успешной вылазки в холмы близ Тиволи, он вышел на след оленя. Преследуя животное среди деревьев, Плакида застал его у обрыва. Собираясь прицелиться из лука, он был ослеплен божественным светом. Меж рогов у оленя пылало распятие, с которого послышался голос Иисуса:
«Зачем ты преследуешь меня, если я пришел тебя спасти?»
Точно такое же видение описывается в средневековом житии св. Губерта. То ли легенду позаимствовали потомки, то ли явление в лесу оказалось эффективным способом привлечения к вере, так что олень его повторил.
Плакида отправился домой, рассказал об увиденном домочадцам, и все они под впечатлением от услышанного обратились в христианство. Главу семейства нарекли греческим именем Евстафий, жену Феопистией, а двух сыновей Агапием и Феопистом. Но быть почитателем Христа в те времена (начало II века) было делом опасным, ведь продолжалась эпоха гонений.
Узнав о том, что его верный соратник предал языческую веру, император приказал казнить его вместе с родными. Приговор был жестоким – быть растерзанными на арене дикими львами.
Но случилось чудо. Животные повели себя странно: вместо того, чтобы наброситься на несчастную семью, они склонили головы и отступили.
Взбешенный император придумал другой надежный способ казни – замуровать мучеников в раскаленном железном быке, под которым развели костер.
Тогда произошло второе чудо. Евстафий с родными погибли без страданий, а когда их тела извлекли из пыточной машины, они были не тронуты жаром.
В Средние века на месте казни возвели церковь. Позже вокруг нее возникла площадь, где находится кофейня. Храм не раз перестраивали, добавили белоснежный фасад и колокольню. Крышу венчает голова оленя с крестом меж рогов, как его описывает легенда. Маленькие оленьи головы также спрятаны на капителях колонн. Поэтому римляне шутят – лучше в этой церкви не венчаться, а то сразу прослывешь «рогатым». Наставить рога (mettere le corna по-итальянски) значит изменить мужу или жене, а назвать оппонента cornuto («рогатый») – страшное оскорбление чести. Имя св. Евстафия теперь носит не только кофейня напротив церкви, но и весь окрестный квартал.
Не обошлось и без символа – «районного» фонтана Пьетро Ломбарди. Он расположен чуть дальше по via degli Staderari на стене здания Государственного архива. Раньше в этом здании находился главный городской университет La Sapienza, пока его не перенесли в новый кампус в 1930-е годы.
Отсюда название fontana dei Libri («фонтан книг»), а не «фонтан оленя», как подсказывала бы логика. Хотя в композиции есть и то, и другое.
Кстати, архитектор совершил небольшую ошибку, которую не замечают даже римляне.
Надпись в форме креста между рогов оленя R-IV S Evstacchio обозначает номер района. На самом деле его номер 8 (VIII), а не 4, как выбито на камне.
Как и в других римских фонтанах, вода здесь питьевая.
22. Утерянный порт
Оказавшись на набережной Тибра, мы могли бы спуститься к воде по широким ступеням и полюбоваться лодочками, покачивающимися на волнах у причала. Облокотившись на перила из белого камня, мы смотрели бы, как с грохотом разгружают бочки с баржи под звон колокола портовой церкви.
Жаль, что все это останется только в наших фантазиях, – речной порт Рипетта исчез чуть более века назад. Его описывают как шедевр архитектуры, а по историческим черно-белым кадрам кажется, что вы не в порту, а… на Испанской лестнице! Это не случайность.
В 1703 году в Апеннинах произошло сильное землетрясение. Его отголоски прокатились эхом по всей Италии. В Риме рухнула часть Колизея, оставив на земле горы белого камня. Чтобы ценный травертин не пропал зря, папа римский Климент XI решил использовать его для обновления речного порта, которому дал свое имя.
Но название «Климентинский» не прижилось в народе. Старое – «Рипетта» – подходило куда больше. С итальянского оно переводится как «малая пристань». Была еще «большая пристань» – Ripa Grande. В Рипетту прибывали товары из центра Италии: северных земель Лацио, Умбрии и Тосканы. А в Рипа Гранде – со Средиземного и Тирренского морей.
Напротив пристани Рипетта открывались ворота в город. Уже в древности в этом месте, где сейчас находится музей «Алтаря мира» (Ara Pacis) императора Августа, сгружали самые необходимые товары: оливковое масло и древесину.
Портом активно пользовались и в эпоху Возрождения – тогда он был просто обычным пирсом, без выдающейся архитектуры. Пока Микеланджело трудился над надгробием папы римского Юлия II, он упоминал его в письме:
«Мрамор продолжает
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 130
