всё же ничего страшного.
Гуси хаоса двинулись следом за нами. Я послал ману в деревянную лестницу, вызывая обрушение части моста и создание преград следом за нами. Однако тварям этого было мало, и первый гусь успел подпрыгнуть и проломить собой деревянную стену.
К счастью, мы уже выходили наверх.
Послышался щелчок, и тварь пробил выстрел винтовки незнакомого образца у одного из проходчиков.
Гусь, что удивительно, исчез сразу, не став делиться. Но и фрагмента после себя он тоже не оставил.
— Хм, а занятный способ рыбной ловли вы придумали, — приветствовал нас Хиро. — Надо запомнить!
— Как бы так на проклятых или ещё какую срань не нарваться, — скептически ответил ему Розалий.
Я обернулся. Погони не было. Наверх существа не спешили, но что-то янтарное точно наматывало круги где-то внизу.
— Есть хорошая новость и плохая, — сказал я скорее себе, чем остальным. — Местные монстры — это жесть, но не запредельная. Что-то придумать можно.
— А плохая?
— Двадцать первый не даёт войти никому, кроме осознанного проходчика.
— Поэтому Король и не смог спуститься ниже, — поняла Белая. — Сколько бы у него не было слуг, весь техноцит построен на связи и подчинении её участников. Земля аномалий нарушает саму основу существования техноцита.
— Я бы так не спешила с выводами, — заметила Сайна. — Как насчёт автономного механизма, который сможет сам анализировать ситуацию и принимать решения без поддержки оператора?
— Создаем плацдарм и проверим, — кивнул я. — Идём, соберём всех и начнём готовиться к спуску.
8. Ненависть, которую нужно направить
Осталось только завершить последние приготовления. Любопытство разыгралось с новой силой.
Впереди был полузасыпанный вал и едва заметные останки стены. Когда-то в этом месте существовала перегородка между локациями. Здесь нас вновь окружил шелест.
Рядом оказались Манри со своим учеником.
Я призвал убежище, чтобы вернуть Лору. Наги с ней на руках уже стоял на пороге. Нужно было понять, как отразится перенос обратно на ней. Не сломала ли земля аномалий что-то у неё в голове навсегда.
Шансов было немного — в убежище она уже показала, что не агрессивна. Так что это было больше нужно другим дендроидам.
— Любопытно, — прошелестел Мордред. — Я постараюсь узнать больше.
— Не стоит. Из всех детей Леса земля аномалий примет лишь Наги.
— Понятно. Жаль, — отозвался бывший аниматург.
— Мы передали послание о том, что поймали сервер беспокойных, — напомнил Манри.
— Где она? — я опять не сразу понял, что речь идёт об Ангедонии. Совсем об этом забыл.
— Тумор не может её принять в тело Дайермонтула. Мы не можем её внести лично в лифт. Нарушение секретности, — пояснил Манри.
— Ведите в убежище сейчас, — сказал я, и бывший командор, а следом и остальные, начали растворяться в травах вместе с Лорой.
Мы продолжили путь к лифту от колодца. Двадцатый этаж был всё ещё почти безлюдным. Встретить здесь путника можно было редко — в основном только архитопы, идущие на рыбалку.
На середине этого пути нас вновь окружили дендроиды. На этот раз вместе с ними прибыло странное нечто, напоминавшее пребывающий в постоянном движении куст со множеством колючих веток и скрытых среди них пастей, сложенных из костей мёртвых существ.
— Это что? — спросил я у своих подопечных.
— Мобильная темница, — пояснил Мордред. — Моё изобретение.
Куст зашелестел особенно яростно, после чего начал выворачиваться наизнанку, и перед нами предстала спутанная по рукам, ногам и туловищу Ангедония.
Что особенно интересно, присмотревшись, я увидел на поверхности, к которой была привязана бывшая наместница, были небольшие кусочки разбитого зеркала, а за ветвями поблёскивало серебро. Мордред позаботился и о том, чтобы не давать ей призывать свои лезвия из мёртвой магии. Причём совсем не свойственными его цепям методами.
Духовная цепь? Душа разумного существа, находящаяся в теле некродендроида?
— Ага, а вот и новые прихвостни Вездесущей суки, — едко выплюнула Ангедония. Глаза её излучали ярость, видимую невооружённым глазом. В зрачках бывшей наместницы горел чёрно-лиловый огонь.
— Я говорил Мракрии, что подумаю насчёт того, чтобы сделать твою смерть быстрой, — сказал я. — Так вот, я подумал.
— Можешь засунуть себе свои слова в…
Повинуясь ментальному приказу, куст с пленницей рывком приблизилось ко мне, не давая закончить фразу.
Рука коснулась широкого открытого лба невысокой, но крайне мстительной и злопамятной особы.
— Пожалуй, лучше всё-таки тебя ассимилировать.
Сейчас её охватывал обруч из фиолетовых лоз. Их она уже создала сама, став казаться ещё более смертоносной. Ассимиляция была направлена на сдерживание её безумия и подавление магии пустоты.
Пришлось провести большую работу, в которой участвовала сперва Сайна — чтобы отключить все механические импланты в теле. Затем мы едва не потеряли пленницу, когда поняли, что они в том числе поддерживают её жизнь, а не только являются оружием. Здесь нам понадобилась Альма.
Бывшая наместница относилась к проклятым кадавромеханам. Как понятно из грубого названия, существо искусственное и состоящее из четырёх цепей. Проклятое порождение мёртвой магии, механизм и кадавр. Кадавры же сами по себе были двойной цепью, слиянием живой и мёртвой плоти, навеки зависшей между тем и тем.
Прямо как старина Керн, только во много раз сильнее за счёт ещё двух цепей.
Плюс Ангедония обладала долей сущности реальной проходчицы, пусть её осознанность и духовный ресурс давно уже был за гранью минимальной нормы.
Итого, имеем дело с существом, в котором гарантированно будет мне подчиняться только моя же цепь. Потенциально ассимиляция сможет повлиять на некро и био структуру. Сайна может заняться механизмом.
Очевидно что как бы я не старался, неподчинение всего этого мне гарантировано. Да и… чего уж там. Поступая так, я бы мало чем отличался
