— Ты принцесса, глупая, — потешаясь ее реакции, иронично рассмеялся я. Забавная все же зверушка попалась. — Не самое удачное продолжение рода королевского, но все же.
Тесс встала, бросила плести косу, которая, почувствовав свободу, тут же легла плотным черным полотном на узкую спину и закрыла горящую под алой блузой метку.
— Ты врешь, бестолковый дракон, — подумав, трогательно и тревожно сообщила девчонка. — Не знаю зачем тебе это, но обязательно выясню.
— Зачем же сильно напрягать извилины? Вдруг лопнут, — я рассмеялся во весь голос. — Как только вернемся в замок, не поленись, загляни в мои покои. Дам почитать занимательные документы, что прилетели прямиком из Ветроны, — игриво подмигнул букашке, с великим удовольствием наблюдая за тем, как от злости надулась венка ее на виске.
— Почему же сразу не сказал? — она заходила из стороны в сторону, внезапно замерла напротив, посмотрела на меня печально как-то. — Вот почему я, как ворона, в семье блондинов… Как так? Они меня обманывали всю жизнь? — Тесс прижала ладони к лицу и, отвернувшись от меня, затихла внезапно, и я заметил, как дрогнули маленькие плечики.
И я вдруг пожалел, что в такой форме сообщил ей эту новость.
Поднявшись с камня, медленно подошел к Тесс и коснулся ее плеч, на что она дернулась, пытаясь скинуть мои руки.
— Сам вчера только узнал, — вздохнул и прижал ее спиной к себе. — Твой отец хитрым королем оказался. Ты родилась в тот день, который не позволил бы избежать твоего участия в отборе. Вот он и отдал старшую, самую ценную дочь на воспитание в простую семью, чтобы тебя хенсой записали. А в итоге все равно случилось то, что было предрешено. Если вернешься, то уже не в родной дом, а в королевский дворец.
Тесс, что до этого сдавленно и тихо роняла слезы, по-настоящему расплакалась. Развернулась ко мне и, уткнувшись в грудь, смяла пальцами рубашку.
Я так растерялся, что не знал, как ее утешить. Приподнял аккуратно мокрое личико и смахнул слезу.
— Ты могла бы остаться… — помедлил, подбирая правильные слова, но само собой вырвалось: — Со мной.
— А как же Ливерий? Я же ему и отцу… — зажмурилась, будто ей больно произносить это, — слово давала…
— Нет больше Тессианны хенсы Айвен, а значит, и обещания никакого нет.
— Возвращаться мне некуда, но и здесь я не останусь, Асад. Я не смогу… — она покачала головой, темные волосы защекотали мои руки. — Во мне корнями проросла ненависть к вашему роду. Отец, что меня воспитывал, — сглотнула, — вложил в меня много гнева на короля Рониса за несправедливость. Я не признаю того своим настоящим отцом. Никогда. Какие бы ни были его побуждения — спасти меня хотел… Но получилось, что выбросил из семьи. Я не стану принцессой, я ведь тупая… — Усмехнулась горько, опустила взгляд на мои губы. В синих глазах девушки кружилась тьма — она расширялась и затягивала. — Я не преодолею это и… — сдвинула руки ниже, обняла меня за пояс и прижалась тесно-тесно. — Я никогда своего сына не отдам на войну, Асад, лучше сразу меня уничтожить, потому что я буду стоять за свое дитя насмерть.
— Я сделаю все, чтобы больше ни одной матери не пришлось отдавать ребенка в Цитадель, — обещал, а сам себе до конца не верил. Скорее сгину вместе с войском, чем уничтожу разбушевавшуюся тварь. Я не должен так думать и допускать подобные мысли, но и воевода короля имеет свои тайные страхи. А еще я боялся, что судьба разведет нас с девчонкой так же нелепо, как свела, и я больше никогда не увижу этих штормовых глаз. — Тебе стоит поесть и отдохнуть. Надеюсь, не захочешь снова полетать со скалы? А то прыжки в воду меня сильно утомляют.
Тесс отстранилась, взглянула на меня с надеждой и снова обняла, как будто я ей родной.
— Смотря как ты будешь себя вести.
— Приставать не буду, — улыбнулся с сомнением, задержав взгляд на упругих ягодицах девушки. — Накормлю и спать уложу.
— Я есть и спать не хочу, — прошептала девушка, щекоча меня по спине пальчиками.
— Тогда держись крепче, — вмиг покрылся чешуей, прижал ее крепко к себе и выпустил крылья за спиной.
Я взлетел стремительно и, минуя водную преграду, выпустил Тесс из объятий уже на выступе у входа в пещеру.
Тессианна
Заснуть не получалось. Я лежала в своих покоях, тревожась от непонятной мне тоски и мучаясь колким желанием встать и найти Асада. Сегодня он показался мне другим, чутким в проявлении нежности, но в то же время могущественным в своей власти. Как он расправлял крылья — дух захватывало, а как подшучивал, всякий раз, когда я огрызалась — просто улет. Мне даже понравилось его подстегивать к этому. Так мы весь день провели в пещере, ели жареное мясо и фрукты, пили вино, отчего я совсем осоловела и на несколько часов уснула на плече мужчины. Проснулась, ощутив на себе его проникающий под кожу взгляд. Я старалась делать вид, что не замечаю его поглядывания, не вижу, как нос раздувается, стоит дракону приблизиться, не понимаю, что бугрится в его штанах, когда Асад щурится и дышит напряженно и глубоко. Я просто избегала прикосновений, пыталась и себя проверить, сколько смогу прожить без этого…
До заката мы плавали в озере. Пока у меня не окоченели руки и ноги.
Наверное, я до конца не признавала правду, не хотела верить, что я не Айвен… потому и отвлекалась на пустые разговоры, нежности и баловство. Если мне врали всю жизнь, я должна как-то это принять, но пока не получалось. Одно я осознала — не вернусь домой. Пусть Асад этого пока не понимает, но его взгляд каждый раз говорит мне, что он надеется.
Но остается большая и самая глубокая проблема — Айшур. Жаль, что я плохо учила историю и мало об этом знаю.
Я подкинулась в кровати. Точно! Где-то Оми оставляла мне книги.
Два толстых талмуда в черной коже с золотистыми заклепками и узорами едва можно было удержать в руках. «Отбор» и «Дион» выбито было на обложках. Стоило ласково провести кончиками пальцев по буковкам, они отозвались свечением.
Я отнесла книги к кровати и, сложив спереди ногу на ногу, приготовилась читать.
«Веками четыре народа Диона жили в раздоре и холодной войне, — написано было во второй книге на первой странице, — и объединило их общее горе. Земли леденели, застывали реки, животные и птицы погибали от голода, а жители стали болеть. Через сотни лет неизвестной беды, драконий край — Арона — встретился лицом к лицу с врагом — спящим существом, пришедшем из тьмы — Айшуром. И слабел он только от пламени лиэнов, рожденных воинов-драконов».
Ну это я все уже знаю, ничего нового.
Через полчаса чтения истории у меня заболели глаза. В комнате сильно потемнело, а пользоваться магическими светильниками драконов я не умею.
Поначалу в окно ласково заглядывал голубоватый Лон, но сейчас он спрятался за густыми облаками.
Я отложила книгу и снова легла. Завернулась в одеяло, которое мне где-то нашел Асад, чтобы я не мерзла. Оми вопросов не задавала, а другие ничего не видели, дракон успевал меня «кормить» кровью, прежде чем я замерзну. О том, что его поцелуи «кормят» меня больше, я не призналась.
