них, то отбивался от привычных демонов, гроздьями повисших на платяном шкафу, раскачивавших люстру, тянувших ручонки из-под кровати.
— Милый, ты не против, если я рубашку сниму? Очень жарко.
— Рита, милая, конечно. Но давай поговорим. Мне кажется, мы с тобой ещё не готовы к любви.
— Дурачок, так я тебя и не заставляю. Мы не будем спешить. Просто обними меня, и будем спать.
Она сняла ночнушку, оставшись в одних трусиках, закинула на меня ногу, и мы уснули. Утром, немного смущаясь друг друга, пили некрепкий кофе и Рита сказал мне:
— А ты разговаривал ночью.
— Вот как! И что же я сказал?
— Ты убегал от тигров, вполне успешно. Но, что самое интересное, ты при этом галантно общался с какой-то дамой! Я уже начинаю ревновать.
— Так это была ты, моя единственная Прекрасная дама!
Рита, улыбаясь, поцеловала меня. Она выглядела такой близкой, родной в байковом красном халате, и её губы пахли кофе с молоком.
— Любимая, я хочу тебя спросить. Ты знаешь свою группу крови?
Девушка удивлённо приподняла брови:
— Вторая. Резус-фактор положительный. А какое это имеет значение? Меня ещё никто не спрашивал про группу крови. Впрочем, я начинаю привыкать, что ты мыслишь другими категориями, — и улыбнулась. — А ещё мне иногда кажется, что мы с тобой живём внутри какой-то удивительной книги, смысл которой я пока не поняла.
— Я подумал, что надо проверить нас. Как говорит в своих письмах Елена Рерих, в Эпоху Огня люди будут сочетаться по стихиям — огонь к огню, вода к воде; а ещё у настоящих половинок одной души должна совпадать группа крови.
— В твоих словах, Вадик, всё логично — если перед нами одна душа, разделённая когда-то на две половинки, у этих половин должна быть одна и та же группа крови. Мне только не нравится слово «сочетаться», это вроде уже и не «спариваться», но ещё и не «любить». Так какая у тебя группа?
— А я не знаю! Пойду сегодня сдавать анализы.
— Скажи мне сразу, как узнаешь, ладно?
И я отправился сдавать кровь. Анализы принимали на улице Жуковского в облупленной душной комнатке. Медсестра резким жестом дала понять, что занята, и копалась в раскрытой пухлой папке, беседуя с другой сестрой.
— Так чё там этот фраер, всё по бабам ходит?
— Конечно, ходит.
— Холодно же.
— Он горячий парень.
Когда странный диалог закончился, медсестра пригласила меня во вторую комнатку и перевязала руку жгутом.
— Назови фамилию, имя и отчество.
— Рейган, Вадим Викторович.
— Регент?
— Рей-ган: такая же фамилия, как у бывшего американского президента.
— Давай руку, быстрее!
Над моей головой навис огромный бюст медсестры — казалось, что халат сейчас лопнет и меня придавит к стулу этим бюстом.
— Через три дня приходи, вопросов не задавай! Вон там коробка, в ней будут лежать листочки с результатами, сам возьмёшь.
Я вернулся через три дня и начал перебирать листочки. Своей фамилии не отыскал.
— Девушка, простите! Здесь нет моей фамилии.
— Значит, ищи похожую! Вы все так невнятно мямлите свои фамилии, что невозможно правильно записать.
Я снова повернулся к коробке. На одном из мятых листочков было написано: «Ренегат В.В. Группа крови — A (II) Rh+». Фамилия — не моя, но ничего более похожего на «Рейган» в коробке не обнаружилось, и инициалы совпадали. Вторая положительная, как у Риты. Мир оказывает мне сопротивление в виде хамовитой девки, но это чепуха. Важно то, что я получил подтверждение: мы с любимой — половинки одной Платоновской души!
На следующий вечер я заканчивал подготовку к зачёту по античной литературе и уже собирался идти ночевать к Рите, как в мою дверь увесисто постучали. На пороге стояли Богдан и Чёрт — парни, которые разгуливали с баяном по этажам.
— Вадим, ты куда-то собрался? — начал Богдан, закуривая вонючую самокрутку.
— Да, уже ухожу, к девушке.
— А, мы видели, как ты с нашей соседкой зажимался. И как она, сладенькая? — влез в разговор Чёрт, но Богдан его одёрнул.
— Вадим, ты бы к нам как-нибудь заглянул, горилки нашей выпил. Мы же не кусаемся.
Чёрт хихикнул и рыгнул.
— Я не пью.
— Какая жалость. А мы хотели тебя ласково попросить о помощи. Понимаешь, у нас праздник, а водка закончилась, совсем. Уже одиннадцать, нас на улицу не выпустят, и чёрный ход со вчерашнего дня почему-то заперт. Ты человек новый, примерный, тебе поверят. Мы выбросим из окна одеяло, а ты скажешь, что вытряхивал его и уронил. Чтобы не проебать одеяло, вахтёрша тебя выпустит. Ты в ларьке купишь водки, замотаешь её в одеяло и принесёшь нам!
Парни были так довольны своим планом, что улыбались до ушей, за которыми вдруг на миг показались серые рожки, и я понял, что это — испытание. Помогу ли я купить им зелье, подыграю ли Сатане? Любимая сделала ко мне шаг, согрела своей любовью; я получил от Неба подтверждение, что мы — половинки одной души. Самое время для Империи — нанести ответный удар.
— Я не могу вам помочь, ведь водка — от дьявола. Не просите меня больше ходить за ней.
Чёрт захохотал козодоем, Богдан смачно сплюнул мне под ноги:
— Ты вроде этого блаженного, Воронца. Но он, хоть и дурачок, но наш, украинец. А ты чужой. Нет бы проставиться, поляну пацанам накрыть, подружиться. Ходишь фраером, кацапья морда. Теперь берегись.
И пропали в темноте. Водку они всё равно где-то раздобыли, и до глубокой ночи мы с Ритой слушали новый хит под баян в исполнении десятка пьяных глоток:
Моя ты школьная любовь,
Тебя я не забуду, нет.
Твои зелёные трусы,
И ноги волосатые!
Слова хулиганов запали мне в душу. Разумеется, я не собирался сближаться с этими хамами, но вдруг понял, что сторонюсь и своих соседей — хороших, честных парней. Можно наладить общение, напитать нашу комнату энергиями Света, зарядить токами Шамбалы
