пугаться и не подумала, только игриво усмехнулась в ответ. И заметила, как уголки губ колдуна дрогнули в несмелой улыбке. − Хотя, − философски произнес он, − мне даже нравится, как меня называют. − Он выдержал паузу и проговорил заупокойным голосом: − Черный колдун. − А потом рассмеялся и добавил: − Зато боятся. Ну, и уважают иногда. Когда припугну, как следует. Ах, да! − вдруг спохватился он. − Ты же хотела научиться использовать свои способности. Так?
− Так, − тут же кивнула я, не сумев спрятать неуемного воодушевления в голосе.
− Тогда смотри! − Энтузиазмом так и просиявший колдун еще и со мной мог бы поделиться! Он схватил салфетку, небрежно скомкал ее и засунул в стоящий рядом стакан. − Главное − представлять конечный результат и стремиться к нему, − увлеченно пояснил чародей. − И все время держать желаемый образ в сознании, не упускать его…
Эдвин поставил стакан перед собой и сурово уставился на него, словно на партизана во время допроса. Я искренне посочувствовала ни в чем не повинной посудине. Кажется, от такого взгляда можно выложить все адреса и явки даже будучи стеклянной утварью. После таких размышлений я, в общем-то, не особо удивилась, заметив, как зашевелилась, изворачиваясь и меняя форму салфетка, закручиваясь у основания в тонкий стебелек, нежными лепестками вытягивая в стороны края и уголки, из сердцевины выпуская пыльчатые тычинки, как дрогнул, изгибаясь, стакан, стройнея и преображаясь на глазах. Спустя мгновения на столе перед колдуном стояла узкая и высокая хрустальная ваза с изящной белой лилией.
Эдвин быстрым движением взял цветок за стебелек, и, в одно мгновение очутившись возле меня, с галантным поклоном протянул его.
− Спасибо, − слегка засмущавшись произнесла я, принимая подарок.
− Теперь ты попробуй, − предложил Эдвин, видать, всерьез возложивший на себя тяжкое учительское бремя. − Попробуй преобразовать что-то имеющееся в наличии во что-то воображаемое.
Я огляделась. Чистые салфетки находились довольно далеко от меня. Тянуться за ними я поленилась, а попросить чародея подать их постеснялась, посему совершила самое глупое из того, что могла бы: уложила лилию себе на тарелку и, собрав во взгляде всю суровость и грозно сдвинув брови, уставилась на нее в безуспешной попытке преобразования.
Колдун едва слышно усмехнулся у меня за плечом.
− Расслабься, отбрось все посторонние мысли, почувствуй структуру изменяемого предмета… − терпеливо объяснял он. − Различие вещей происходит не от различия составляющих их частиц, ибо частицы эти одинаковы, а от различия в их комбинациях. Постарайся уловить в скоплении частиц закономерность, связывающую их воедино. А потом разрушить эту связь и создать новую…
Эдвин в нужный момент шепотом подсказывал, что нужно делать, наклонившись к моему уху, чуть шевеля мои волосы своим дыханием. А я прикрыла глаза, чтобы лучше сконцентрироваться на совершаемых действиях, мысленно находя разнообразные скопления частиц, составлявших окружающие предметы, вторгаясь в них, познавая и изменяя. Как выяснилось, понять ту самую «закономерность комбинации» − меньшая из проблем, так как в этом случае приходится изучать лишь данность. Куда сложнее преобразовывать предмет во что-то, ибо в этом случае необходимо создавать новую структуру, о законах соединения частиц которой представление остается весьма смутным, даже при условии, что образ создаваемого предмета все время держится в сознании.
После нескольких неудачных попыток воссоздать желаемое, я немного схитрила, мысленно нащупав поблизости какую-то комбинацию и совершив преобразование по аналогии с ней.
− Хм… − многозначительно выразился колдун у меня над ухом.
Я открыла глаза и смогла лицезреть причину его красноречивости. Посреди тарелки, еще хранившей следы поглощенного мной завтрака, вместо нежной лилии красовался пухленький вареничек.
Не долго думая, Эдвин схватил его двумя пальцами и повертел, разглядывая на свет.
− Неплохо для первого раза, − оптимистично заверил он. Затем надкусил мое творение, прожевал, проглотил и добавил: − И вполне съедобно. Будешь? − Колдун протянул мне оставшуюся часть вареника.
− Ага! − обрадовано подтвердила я и закинула в рот предложенное угощение.
По вкусу вареник ничем не отличался от настоящего.
− Может, позавтракаем? − спросила я, отследив голодный взгляд, которым Эдвин проводил в последний путь остатки моего творения, и словно бы случайно позабыв, что один раз сегодняшним утром я уже имела честь принять пищу.
− Давай! − улыбнулся колдун, мигом очутившись в кресле напротив меня.
Кушанья, которые я еще не успела истребить были честно поделены пополам, после чего мы приступили к увлеченному их поглощению. Должна сказать, что аппетита колдуну было не занимать. И на что только Луцифарио жаловался? Дружными и слаженными усилиями мы опустошили тарелки довольно быстро. Дверь в обеденную залу тихонько скрипнула.
− Может добавочки? − поинтересовался демон, просунув в приоткрытую дверь физиономию, выражающую полное удовлетворение наблюдаемой картиной.
− Нет, не стоит, − ответил колдун. Поднялся с кресла и энергично вытер рот и руки салфеткой. − Дела не ждут, время не терпит, − произнес он с присущим незабвенному архимагу Серхасу патетизмом.
− Какие дела? − опешила я. И тут же спохватилась, вспомнив старую добрую поговорку, убедительно советующую не совать нос в чужие дела. Однако, память колдуна, похоже, подобных воспоминаний не подкинула, ибо он крепко призадумался и даже начал объясняться:
− Э-э-э… Н-ну-у, например… − Эдвин с нажимом потер лоб, что, вероятно, усилило умственную деятельность и поспособствовало снисхождению озарения. − Хм! Было бы неплохо выяснить причины образования Пасти.
Я захлебнулась истерическим смехом.
− Да уж! Пожалуй, эти срочные дела точно не могут подождать! Особенно с учетом того, что ты не одно столетие ими занимаешься. Даже у Белых магов успехов и то больше. Они хотя бы сумели привязать твою бурную магическую деятельность к ее образованию. И, насколько я понимаю, доказательств у них хоть отбавляй, и они далеко не из пальца высосаны.
Воодушевившийся было колдун грустно опустился на стул после моей тирады.
− Неплохо было бы взглянуть на эти их доказательства, хотя бы одним глазком, − заинтригованно произнес демон, влетев в комнату.
− Ага, прийти к Серхасу и выразить свое страстное желание проникнуться в тайны всего, что маги против меня имеют, − передернул Эдвин. − Старина архимаг наверняка будет счастлив встрече и не сумеет отказать в просьбе.
− Ну, зачем сразу «прийти» и «выразить»? − раздраженно буркнула я и отвернулась, ибо последние слова колдун произнес, с издевкой глядя мне в глаза, да еще и реверанс при этом изобразил, словно глупое предложение взглянуть на доказательства поступило именно от меня.
− А что? −
