делом беря ее текилу и опрокидывая в себя за секунду.
– Федя, блин, я тебя прибью! – рычит Ари, а я продолжаю тупо пялиться на него, словно он может исчезнуть по одному только моему желанию.
– Иди и развлекайся отдельно от нас! – не скрывая своей злости, требуя я. – В няньке мы точно не нуждаемся!
– Я и не планировал тусоваться с вами, что вы такие нервные? – поднимает он руки, с наглой ухмылкой на лице отступая от нас спиной вперед. – Просто подошел поздороваться, истерички.
И с этого момента мой вечер безнадежно испорчен, потому что этот гад всегда так делает – приходит и портит мне все веселье.
Глава 12
Я уже немного навеселе, когда замечаю, как девка, которая весь вечер строила Феду глазки, трется теперь своей шикарной, сука, грудью, о его предплечье. Ари танцует со знойным красавчиком уже которую песню подряд, а я сижу и тухну тут над коктейлями, метая взгляды-кинжалы в сторону веселящегося Дубова, который ни разу не обернулся. Вот ни разу! Даже мимолетный взгляд на меня не кинул. И чем больше я пью, тем больше возмущаюсь. Какое он вообще имеет право хорошо проводить время?!
Решив высказать ему все, что наболело, я встаю и шаткой походкой иду через весь бар, натыкаясь на танцующие пары, возмущение которых игнорю, видя перед собой лишь четкую цель добраться до Феда.
– Федор, черт бы тебя побрал, Дубов! – оказавшись перед ним, тычу пальцем в его удивленную рожу. Да как он вообще смеет удивляться, когда сам сюда за нами пришел?!
– Кто это? – на английском с ужасным акцентом спрашивает его шлюшка, кладя руку на мускулистое предплечье этого сексуального гада.
– Иди отсюда, д-дура, у нас разговор! – машу на нее рукой, как на надоедливую муху, которой она и является. – Кыш!
– Ты напилась, – грубо констатирует Фед, перехватывая мою кисть, когда я чуть не заезжаю его шлюшке по губам.
Коза рыжая, как она вообще смеет на меня смотреть так, словно это я здесь лишняя? Трется своими дойками огроменными о первого встречного и еще строит из себя важную цацу!
– Дубов, ты гад! – решив не терять на них слишком много своего времени, высказываюсь я. – Ты настоящий гаденыш, ты в курсе, гад? И я рада… М-м… А, да! Я рада, что могу сказать это тебе лично. Я пришла сказать, что ты, Фед, тот еще…
– Гад? – подсказывает он подергивающимися от смеха губами.
– Да как ты смеешь смеяться надо мной! – разозлившись, притопываю ногой и немного теряю равновесие, пошатываясь и сталкиваясь с проходящим мимо мужчиной, который отталкивает меня, из-за чего я спотыкаюсь и все-таки падаю.
Прямо на грязный пол! На виду у Феда! Боже, какой позор!
Мне становится так обидно, что на глаза наворачиваются слезы. Я даже не делаю попытки встать, закрывая лицо ладонями и громко всхлипывая.
– Эй, Стужа, – касается моего плеча горячая ладонь гаденыша Дубова, но я отпихиваю ее, продолжая мелко всхлипывать. – Ну давай, вставай!
– Иди к черту! – истерически визжу, отползая подальше.
Ползу, ползу, ползу, пока на мою ладонь не наступает какой-то урод. До чего же больно, а-а-а!
– Черт возьми, да встань же ты! – хватает меня за подмышки Фед, ставя на ноги насильно, и я прислоняюсь к нему всем телом, начиная рыдать теперь над своей оттоптанной рукой, бережно прижимая ее к груди. – Тебе больно? Покажи.
– Иди к черту! Гад! – кричу, задыхаясь и всхлипывая, а потом удивленно ойкаю, когда пол исчезает из-под ног и запоздало понимаю, что нахожусь у него на руках.
Фед взял меня на ручки!
Не успеваю устроиться поудобнее, положив голову ему на грудь, как он усаживает меня на стул. Нет, не хочу на стул! Хочу обратно к нему на ручки!
– Блядь, только не говори, что принимала что-то! – ругается этот грубиян, хватая меня за лицо и заглядывая в глаза.
– Коктейльчики! – с энтузиазмом восклицаю я. – Давай еще!
– Какие, на хрен, коктейльчики?! – рычит Фед. – Ты курила? Брала у кого-то таблетки?
– Не-а, – отвечаю беззаботно, чувствуя, как улучшается настроение от его внимания.
Фед и думать забыл о шлюшке, он теперь весь сосредоточен на мне. Такой заботливы-ы-ы-й…
– Ари! – кричит этот дурак, чуть не оглушая меня. – Ари, блядь, иди сюда!
– Не мешай ей веселиться, зануда! – фыркаю я, хватаясь за его плечи и пытаясь подняться. – Давай лучше тоже потанцуем. Время кайфовать!
– Ты уже накайфовалась, – бурчит он, усаживая меня обратно.
Я дуюсь, чувствуя, как усталость медленно берет надо мной верх, и кладу голову на стол, лениво наблюдая, как Ари приближается к нам. Почему-то, она резко начинает двоиться и одна Ари разделяется на две. Клонируется на глазах, ух ты!
– Ари, тебя теперь две! – говорю восторженно, но держать глаза открытыми становится все сложнее и сложнее.
Фед ругается и рычит на свою замечательную сестру, поэтому я решаю немного отдохнуть и подождать, пока им надоест орать. Прикрываю глаза, думая о том, как еще мы можем повеселиться, потому что ночь только началась. Нам будет очень-очень весело, да. Ну просто ка-а-а-а-а-йф…
* * *
К сожалению, проснувшись на следующее утро я очень ясно помню свой позор. Блин, ну что я за идиотка?! Знаю ведь, что легко пьянею, и все равно рискнула с этими коктейлями.
Едва содрав себя с кровати, я принимаю душ и одевшись в хлопковые шорты с топом, иду на кухню за обезболивающим и кофе. На часах на моем телефоне всего шесть утра, так что все еще спят, а горничная и повар приходят обычно к семи. Мне хоть в этом повезло, будет время очухаться в одиночестве и подумать, как вести себя с Федом.
Сажусь за кухонную стойку с крепким эспрессо и наблюдая, как светло уже на улице в такую рань, удивляюсь, с чего мой организм решил проснуться ни свет, ни заря. Вид через стеклянные стены открывается прекрасный, конечно. Но его очень скоро портит приближающаяся к дому фигура младшего Дубова в одних купальных шортах. Он с пляжа идет, что ли? И чего ему не спится, гаду такому?!
Сбегать в свою комнату уже поздно, потому что он меня заметил и еще издалека насмешливо машет рукой. Я остаюсь сидеть, решив сделать вид, что ничего такого вчера не случилось. Ну напилась, обозвала парня гаденышем, с кем не бывает? К тому же, он гад и есть, так что ничего нового я ему не сообщила.
– Похмелье мучает? – открывая дверь и заходя в дом, подозрительно дружелюбно спрашивает Фед.
Взяв со стула оставленное кем-то полотенце, он
