ее основание. Но игнорировать «шумящих» в переходах пришельцев он не мог. Как, впрочем, и стоять на месте – доклады с поверхности не вдохновляли. Линия обороны армейцев держалась, но медленно откатывалась к Владивостоку. Как только протопрограмма их основательно прижмет, у нее появятся силы, чтобы спуститься в тоннели и проверить, кто там бродит.
– Отсылай трех бойцов на разведку. Если обнаружат врага, то пусть нам сообщают и на рожон сами не лезут. Если тоннель идет к пирамиде, пусть продвигаются по нему. – Формально взводом командовал Малой, поэтому Павел приказы транслировал через него.
– Понял, сейчас свяжусь… а нет, не свяжусь. Связи с основной группой нет!
Павел, глянув на интерфейс, заметил, что пропала не только связь – на тактической карте исчезли все дружественные метки. Полковник выхватил из-за креплений на спине мачту ретранслятора и, размахнувшись, всадил ее заостренный конец в камень. На корпусе ретранслятора загорелся небольшой зеленый индикатор, указывающий на то, что устройство функционирует и смогло уловить сигнал. Однако сигнал крайне слабый и нестабильный – иконки на виртуальной карте то исчезали, то появлялись вновь. Да и голосовая связь была не идеальной, полковник едва слышал бойцов сквозь треск помех.
– У тебя ретрансляторы остались? – Павел спросил у Малого, когда тот закончил раздавать указания.
– Один. А у вас?
– Последний истратил. – Над командирами нависла угроза потери управления своими подразделениями.
И проблема эта в дальнейшем только ширилась и углублялась. Аналитики под руководством Марины пытались составлять новую карту тоннелей на основе данных, которые поступали с МКП. Карту эту они постоянно обновляли, но разобраться в этой схеме было невероятно сложно, многоцветный план походил на кровеносную систему, состоящую из тоннелей-вен и более тонких проходов-капилляров.
– Тут не роту под землю загонять надо, а пять дивизий, – произнес Павел, прокручивая схему перед глазами.
– Лучше десять. – Малой в своем МКП тоже впечатлился размерами лабиринта, который им предстояло преодолеть.
– Только у нас на все про все десять машин, точнее, уже семь, – Павел вспомнил, что только что три «Титана» их покинули. – Но, с другой стороны, мы прошли уже больше половины пути. И не увидели ни одной, даже самой занюханной, вертушки! Скорее всего, протопрограмма против наших наверху бросила все, что у нее есть! Там парни сейчас гибнут, жизнями своими оплачивая наш поход. И от нас зависит, зря они умирают или во имя великой миссии!
– Не зря! Во имя великой миссии! Идем только вперед! – на общем канале загалдели бойцы.
Эти крики Павла слегка удивили. Но Малой тут же объяснил причину их возникновения.
– Я вас на общий переключил, ребят вдохновить.
Если бы они не находились в МКП, то Павел бы взглядом прожег в нем дыру.
– Значит, так, бойцы, нам надо попасть в пирамиду. И сделать это быстро. Подтягивайтесь все к нам, будем отрабатывать построение «паровоз».
– А это… это что? – переключившись на личный канал, спросил Малой. – Мы такое не тренировали.
– Я тоже, – сознался Павел, лихорадочно шлифуя возникшую в голове идею.
Им нужна скорость, но при этом и максимальная защищенность. Людей и так мало, а если их отряд потеряет еще одного-двух-трех, то ни о каком лихом штурме пирамиды не может быть и речи.
– Стройся в колонну по одному! – скомандовал Павел, после того как в тоннеле собрались все бойцы. Полковник сам возглавил колонну. – Выставляйте антигравы на восемнадцать процентов…
– Так мы же взлетим! – не по-уставному перебил полковника один из бойцов.
Павел заострять внимания на нарушении дисциплины не стал. Обстановочка была нервная, спокойствия впереди тоже не предвиделось, пилотов МКП следовало немного успокоить, а не раскачивать им психику.
– Недорабатывали вы, братцы, на тренировках. Отрыв начинается на двадцати, на восемнадцати вы всего лишь снизите вес МКП до сотни килограммов. И…
– Парим как бабочка, жалим как пчела! – выпалил Малой.
– Несетесь как курьерский поезд, – поправил его полковник, – едва касаясь земли. Опасности две. Первая – врезаться в стену. Или в товарища. Последнее хуже – повредите и свою машину, и его. Второе – мы можем наткнуться на противника. На большой скорости мы, скорее всего, с ходу влетим в его порядки. О дальней перестрелке не может быть и речи. Поэтому головная машина всегда держит поднятым щит. Осторожнее! Не скребите силовым полем стены, излучатель быстро перегреется. Малой!
– Я!
– Идешь замыкающим. При любой угрозе разворачиваешься и включаешь щит.
– Так, может, мне его сразу активировать и спиной вперед бежать? А что? Заткнем тоннель пробками с двух сторон.
– Мысль гениальная, но трудноосуществимая. Бежать будем с такой скоростью, что и лицом вперед бы не расшибиться. Тебе держать щит наготове, – полковник через интерфейс назначил порядок сменщиков. – Как только мой щит погаснет, занимайте мое место. Ну что, начали?
Полковник включил антигравитационные двигатели и сделал шаг. «Мухтар» двигался легко, будто балерина. Однако Павел знал, что эта легкость обманчива. Разгонялся он не торопясь, привыкая к тому, что через обратную нейросвязь мобильный комплекс ощущался не тяжелее перышка. Но на поворотах сразу становилось очевидно, что инерция от движения двадцатитонной махины никуда не делась. Стоило только слегка поменять вектор движения и попытаться повернуть направо вслед за извивающимся тоннелем, как машину неотвратимо потянуло в стену. Павел мгновенно выключил антигравы, оттолкнулся от стены «ногой» и снова включил системы, делающие МКП практически невесомым.
Его трюк повторили бойцы, причем с радостным гиканьем.
– Держать строй и дистанцию до впереди идущего! – остудил их пыл Павел, потом вызвал машины своего взвода, заметив, что их иконки на виртуальной карте снова начали пропадать. – Первый взвод, доклад!
Ответом ему было одно лишь шипение помех. Павел остановил отряд и приказал установить ретранслятор. Ситуация со связью не улучшилась, отряд ушел в тоннели настолько глубоко, что перестала справляться даже сеть передатчиков. Полковник также перестал получать данные и от командного центра. Теперь о том, что творилось наверху, он мог только догадываться. Что ему оставалось? Правильно – несокрушимой стальной волной катиться по переходам и чесать кулаки от нетерпения, желая поскорее встретить врага.
Желание Павла осуществилось уже в следующем, наполненном сияющими кристаллами зале. Пять вертушек, как будто бы и не подозревая, что наверху их приятели сшиблись с людьми не жизнь, а на смерть, неторопливо отрывали от стен кристаллы и укладывали их в парящую над землей тележку. Мирный труд прервался толпой ввалившихся в зал МКП. Павлу даже не потребовалось командовать. Его парни набросились на вертушки, как голодные волки на ягнят.
Павел протаранил первую из них, отключив щит и выставив вперед левое плечо. Пришелец, начавший трансформировать лопасти в щупальца, закончить перестроение не успел. Удар сшиб его на землю, и подняться он уже не смог – двумя
