Книга Сколько стоит любовь? - Эльза Ярс

Марина любезно предложила нам пройти в гостиную, где был накрыт стол на четыре персоны. Перед этим Рома затащил меня в ванную комнату для совместного мытья рук. Там было достаточно много места, благодаря специальной перепланировки, которую сделали для кресла Марины.

Красиво сервированный ужин привлёк внимание моего голодного желудка: тут были какие-то салаты, тарелки с сырной и колбасными нарезками и большое блюдо со всевозможными канапе и рулетиками.

— Ого! — не смогла я сдержать удивлённый возглас. — Да тут целый пир! И как всё красиво.

— Да, Рит, моя сестрёнка первоклассный кулинар.

Марина мило зарделась от такого комплимента — ей явно было приятно внимание и похвала брата. Мы расселись за столом и принялись за ужин. После пробы закусок и, предложенного Ромой, вина, Марина попросила брата принести горячее, которое она оставила на кухне.

В общем, после дегустации её горячего я решила, во что бы то ни стало, подружиться с этой девушкой. Я всегда относилась спокойно к пище и не кидалась на разные калорийные не полезности, но так вкусно меня ещё ни разу не кормили! Нежнейшее мясо с ароматным картофелем…ммм…аромат каких-то итальянских трав и специй… Как я не проглотила язык — не понятно.

Наша трапеза прерывалась лёгким разговором. Марина с Ромой вспоминали смешные случаи из детства. Когда разговор касался их погибших родителей, то на их лицах появлялось одинаковое счастливо-грустное выражение. Я же не переставала нахваливать кулинарные способности Марины. Мы с ней обсудили мою работу, её увлечения кулинарией. Спрашивать о её планах на будущее или об операции я не стала. Как бы не храбрилась девушка в присутствии брата, вряд ли ей будет приятно обсуждать такие важные вещи со мной — незнакомой женщиной.

Под конец ужина Роме позвонили и он, извинившись, встал из-за стола и ушёл разговаривать в свою комнату. Их квартира была трёхкомнатной, как мне пояснила Марина. Ремонт не делался давно, но всё выглядело прилично и чувствовалась забота хозяев. Судя по яркому цвету штор и обивки дивана, эти предметы интерьера были куплены недавно. Спокойно и уютно — мне понравилось.

Как только, до нас стал доноситься приглушённый голос Ромы из соседней комнаты, Марина резко развернула своё кресло, подъехала ко мне и спросила:

— Рит, ты любишь моего брата?

Я немного растерялась от её резвости, поэтому не сразу ответила:

— Кажется да. Мы ещё мало общались, но он стал мне очень дорог.

— Это хорошо. — сказала Марина со вздохом, затем взяла мою кисть в свои ладони.

Мы немного посидели в тишине — видимо девушка собиралась с мыслями, а затем она продолжила:

— Рит, ты же знаешь, что мне предстоит операция на позвоночник. — я согласно кивнула. — Конечно летальный исход маловероятен, а вот остаться овощем или мало на что способным инвалидом я могу. Пожалуйста, не бросай Рому, если такое случиться. Я стала его якорем после смерти наших родителей, а если меня не станет…у нас больше никого нет. У Ромы больше никого не останется. Только ты.

Я сильно сжала её пальцы, наверное причиняя боль, но она мужественно терпела. Такая сильная, любящая девочка. Она такая же, как и Рома. Их родители воспитали замечательных детей! Мои глаза зажгло от непролитых слёз и чтобы не разреветься, мне пришлось закинуть голову назад. Немного успокоившись, я взяла себя в руки и, молча кивнула. Моё зрение расплывалось от слезящихся глаз, но мне казалось, что Марина улыбается. Она подъехала ко мне ещё ближе, встав вплотную к моему стулу, наклонилась и обняла меня за плечи. Так нас и застал Рома, вернувшийся после разговора.

— А, что тут происходит? — спросил он строгим голосом. Уж, не знаю к кому он решил адресовать свой недовольный тон, но обижать такую милую и заботливую сестру я ему точно не позволю.

— А ты не рычи! — ответила ему не оборачиваясь. — Мы девочки, нам можно. — сказала ничего не объясняющую фразу и мы с Мариной заговорщицки рассмеялись.

— Ну, раз так, то ладно. — пожал плечами Рома и сел к нам за стол.

Посидев ещё немного и договорившись встретиться с семьёй Зориных в выходные, мы с Романом стали собираться: я на такси домой, а он провожать меня. Стыдно признаться, но фамилию моего мужчины я узнала только сегодня. Позор!

Пока спускались на лифте вниз и ждали заказанное такси, Рома пытался выпытать о чём же мы говорили с его сестрой. Я, словно заправский партизан, не сдавалась и мило отшучивалась. Когда у меня закончились отговорки, я решила прибегнуть к «тяжёлой артиллерии»: залезла руками ему под куртку — мне срочно понадобилось отогреть свои замершие пальчики (на улице было довольно прохладно) и стала страстно его целовать. Сначала шею мужчины, потом поднялась поцелуями по подбородку к его губам.

Мы стояли в тени, под козырьком подъезда. Ночной весенний воздух пах, пробившейся после зимы, листвой. Мягкий свет струился от фонаря, стоящего неподалёку. Мы словно два подростка утонули в своей страсти, сжимали и тискали друг друга. Моя причёска наверняка стала напоминать птичье гнездо, а губы уже пекло от страстных поцелуев. Не знаю куда бы потащил меня Рома (или я его), если бы, спустя некоторое время, из-за угла дома не показалась узнаваемая машина с шашечками. Поцеловав меня на прощание, Рома, как и прежде, открыл мне заднюю пассажирскую дверь и помог сесть в машину. Уже отъезжая от его дома, я высунулась наружу через окно, посылая своему мужчине воздушный поцелуй. Вроде выпили всего лишь по бокалу вина, а моё настроение было хмельное. Рома в ответ прижался рукой к своему уху, показывая узнаваемый жест «до связи». А затем, пока я окончательно не исчезла из его поля зрения, тоже поцеловал воздух на своей ладони и дунул в мою сторону невесомый знак своих чувств.

25. Рома

И понеслось…Я пахал, как в попу ужаленный. Старался обеспечить себя работой по полной программе и буквально вырывал у коллег выгодные для меня заказы. Весна — начало светских раутов и публичных встреч. Где я только не был и кого только не сопровождал! Светские львицы, богатые и гордые разведёнки, а уж вдовы влиятельных людей — вообще основа нашей службы. Костюмами и даже фраком на выход я был укомплектован, прикупил лишь пару рубашек с галстуком на выход, чтобы не светиться в одинаковой одежде. Чудом удавалось не пересекаться с клиентками на всех