Благодарю, Борис Владимирович, — лучезарно улыбнулась матушка и на прощание пожала руку обер-камергеру. — Надеюсь на скорую встречу.
Шрюмер пожал руку и мне.
— Добро пожаловать в Зимний, ваша светлость, — шепнул он. — Надеюсь увидеть вас здесь снова как можно скорее.
Он мне понравился, этот Шрюмер. Да, должность обер-камергера была почетной и предполагала много пафоса, но Борис Владимирович показался мне довольно приземленным и не испорченным бриллиантами человеком, как это бывает с теми, кто лишь недавно выбился в люди. Кроме того, он явно хорошо относился к матушке, и в моих глазах это автоматически добавляло ему очков.
— Вы давно знакомы с его высокопревосходительством? — спросил я, пока нас вели в другую часть дворца.
Матушка улыбнулась воспоминаниям.
— Я знаю Бориса Васильевича с детства. Он с молодости делал карьеру при дворе, но тогда, конечно, занимал не столь высокие должности. Пару раз покрывал мои шалости и спас от весьма сурового наказания. Удивишься, но многие фрейлины были в него влюблены. В молодости его высокопревосходительство был чудо как хорош собой. На одной из фрейлин он, собственно, и женился… Если мне не изменяет память, она теперь статс-дама и служит при дворе императрицы.
— Семейный подряд, — улыбнулся я.
— Бароны Шрюмеры всегда были в Зимнем. Уже лет сто пятьдесят служат во дворце. Если кто и может писать учебники о том, как надлежит нести придворную службу, так это Шрюмеры. Но только Борис Васильевич поднялся так высоко и получил бриллиантовый ключ. К слову, именно близость ко двору помогла мужчинам и женщинам их рода делать выгодные брачные партии, что укрепило их род и в магическом плане. Не смотри на титул барона, там есть куда более высокие заслуги…
Я молча кивнул. Значит, со Шрюмерами нужно дружить. И раз они так давно и близко при дворе, то знают все обо всех. Это тоже может пригодиться, если в Зимний придется зачастить.
Тем временем нас провели по галерее, что соединяла Зимний дворец и Малый Эрмитаж. Мы оказались в уже знакомых интерьерах. Лакей передал нас заботам других слуг и сам поспешил передать весть о нашем согласии на обед.
Мы оказались в зале с часами в виде павлина. Увы, металлическая птица так и застыла — ее не заводили. Едва слуги разместили нас в прохладе арочной ниши, как в зале появился сам кузен Андрей.
— Ваша светлость!
Он торопливо направился к нам, буквально сияя от радости. Хорошо играл, зараза такая. Он пожал мне руку и поклонился моей матушке.
— Анна Николаевна, дорогая тетушка. Счастлив принимать вас в этом доме и благодарю за согласие на трапезу.
Матушка улыбнулась.
— Вы так выросли и возмужали, дорогой племянник. Приятно смотреть. Поздравляю с получением Алмазного ранга.
— Как и я вас — с выдающимися успехами сына. — Кажется, с формальными расшаркиваниями было покончено, и Андрей перешел к делу. — Пока столовую готовят, не желаете ли прогуляться по висячему саду? Сейчас там отдыхают матушка с сестрой. Мой младший брат еще на занятиях и присоединится перед самой трапезой.
— С удовольствием поприветствую их императорских высочеств, — кивнула светлейшая княгиня.
Кузен распахнул стеклянные двери, что отделяли висячий сад от зала с часами. Там, в саду, в окружении статуй, клумб и деревьев, под белым зонтиком прогуливались две женщины. Чуть поодаль следовали две дамы в нарядах фрейлин.
— Матушка! Марина!
Женщины обернулись на окрик. Увидев нас в компании кузена, они тут же свернули на главную дорожку и направились в нашу сторону.
Наши матери, разумеется, были знакомы. Я же довольно смутно помнил Елизавету Александровну. Великому князю повезло жениться на греческой принцессе. У императорского Дома вообще были довольно крепкие связи с правящим домом Греции, и Федор Николаевич приходился очень дальним родственником своей жене.
Даже сейчас это была яркая дама, чья внешность резко контрастировала с нашей «романовской» породой. Елизавета Александровна могла похвастаться смугловатой кожей, темными, почти черными, волосами, пышными формами и по-южному активной жестикуляцией.
— Анна Николаевна! Ваша светлость!
Казалось, нынешняя хозяйка Малого Эрмитажа была рада видеть мою матушку. Согласно протоколу, моя мать должна была кланяться жене своего брата, поскольку та была выше статусом. Что матушка и сделала, а заодно поклонился и я, исподлобья разглядывая молчаливую девушку, что сопровождала великую княгиню.
— Как я рада, что Андрей все же смог вытащить вас на обед! Он все говорил про какой-то про ресторан… Но какой ресторан, когда такой праздник? Испытание пройдено… — она почти театрально взмахнула руками и внезапно уставилась на меня. — А это, должно быть, Алексей Иоаннович. Боже, как похож на вас, Анна Николаевна…
— Позвольте представить вам моего младшего сына, — улыбнулась моя матушка и многозначительно на меня взглянула. Дескать, привыкай, это темпераментная женщина. Они и правда отличались, как день и ночь.
Я снова поклонился, но великая княгиня протянула мне руку для поцелуя.
— Какой очаровательный юноша! Андрей успел мне о вас рассказать, и я буду счастлива познакомиться с вами поближе. А это моя дочь, Марина Федоровна.
Судя по всему, великая княжна Марина была единственной, кому все это мероприятие не внушало никаких радужных перспектив. Она была примерно моего возраста и унаследовала материнскую внешность — копну густых темных волос, формы, только была побледнее. И цвет глаз передался от отца — романовский, синий.
Девушка протянула мне руку.
— Я очарован, ваше императорское высочество.
Она натянуто улыбнулась.
— Взаимно, — сухо ответила девушка. — Не пора ли звать Сашу? Вот-вот позовут на обед.
— Да, пора! — спохватилась великая княгиня. — Мариночка, душа моя, сходи за братом.
Девушка с явным облегчением покинула наше общество. Было в ней что-то отталкивающее, но я пока не мог понять, что именно. Надменность — да. Какая-то нелюдимость и замкнутость — тоже. Словно она выстроила перед собой ментальную стену. Интересно, почему.
— Какая досада, что вы находитесь в столь близком родстве, — вздохнула гречанка, глядя вслед удаляющейся дочери. — Святейший Синод запрещает браки кузенов. А ведь могла бы сложиться такая удачная партия…
Мы с матушкой ошарашенно переглянулись. Вот это я понимаю — решать вопросики с балканским колоритом. Не успели познакомиться, а меня уже рассматривают в качестве жениха.
— Маман, не пугайте наших гостей, — усмехнулся кузен Андрей. — К тому же Марине еще рано об этом думать. Сперва надлежит пройти Испытание.
— Ей рано, а мне — нет, — весело ответила Елизавета Александровна. — Впрочем,
