писателей Кенугардиею был прозван; и тому может быть Гунны несколько причиною были. Только и то явно, что имя сие у Гелмолда, и у неизвестного славянской летописи сочинителя у Линденброга, Хиве у хронографа Саксонского, и у Адама Бременского, Китава и Куиева у Эггегарда Враггенского, также и употребляемые от восточных писателей имена Куяба и Куиа, конечно, из слова Киев испорчены.
Торфей, следуя Еймундовой истории, пишет, что Гардерихия между тремя Владимировыми сыновьями Яриславом, Буриславом и Вартиславом так была разделена; что Яриславу досталась Голмгардия, Буриславу Кенугардия, а Вартиславу Палтеския. Из чего явствует, что здесь говорится о разделении России великим князем Владимиром Святославичем, между сыновьями его учиненным, хотя не всех их имена и наследства означены. А что Ярослав по определению родительскому получил новгородское княжение, то бесспорно. Палтескию находим в Полоцке, над которым Владимир определил владетелем сына своего Изяслава. А как сей прежде отца скончался, то получил сие княжение Брячислав, внук Владимиров, которого Торфей почитал за сына Владимирова.
Нельзя себе представить, чтоб историк умолчал о Киеве, столичным городе всего царства. Следовательно, оной под именем Кеногардии разумеется; а когда норвежской писатель упоминает о Буриславе, которого наши летописцы Святополком именуют, то, по моему мнению, их согласить можно, полагая, что сей великий князь по примеру других российских великих князей имел два имени. Ибо в другом месте истории норвежской описывается война, которую имел Ярослав с Святополком о владении. Норвежцы обоим великим князьям служили. Святополка называли везде Буриславом: а как могло статься, чтоб не знали они подлинного его имени?
Я уповаю, что всякой со мною согласится, когда я рассуждаю, что писатели, объявляющие о делах северных народов, при Кенугардии разумеют Кенугардию, в Финляндии лежащую, а не Киев, на которой сим народам за великим расстоянием напасть не так способно было. В оной же Кенугардии владел храброй и сильной царь Сисар, которой в те же почти времена, или не много прежде, наступя войною на Швецию, убит от Старкадера, храброго мужа. О других российских царях, в Голмгардии или Кенугардии державствовавших, объявить едва можно, в которое время каждый из них владел. Довольно и того, чтоб вообще об них упомянуть, что они царствовали не много прежде, либо после короля датского Фротона Третьего.
Древние скандинавские истории, что саги называются, превозносят Сигурлама, гардарикского царя, с супругою Гейдою и с сыном Свафурламом, которой, по мнению Торфееву, жил в оные времена, а другие пишут, что он был Отинов сын и от отца возведен на царство; иные же, не упоминая о его роде, только объявляют, что владел Гардерикею. Без сомнения Герравда причислять должно к российским царям, которого дщерь Гейрриду взял себе в супружество Норвежец Авгмунд-Флок, которому по сему сродству досталась во владение немалая часть России.
Герравд, царь российской, как пишут, дщерь свою Силкизифу отдал в супружество за норвежца Одда, которая принесла ему царство в приданое. Одд, родивши от супруги своей двоих сыновей, Асмунда и Герравда, для любви своей к отечеству возвратился в Норвегию. Гумлий, царь гунландской, отошел от норвежца Гейдрик: а, морские поиски чинящего, во внутренние царства своего места и выдал за него дочь свою Сифку, от которой Гейдрик родил сына именем Главда.
Гроллавг был сильнейший изо всех гардарицких царей своих времен, не только в рассуждении пространного его владения, но и великого ради богатства; супруга его Герборг, сын Герлавг, дочь Гергерда все красотою славны. Гейдрик Норвежец, для утверждения своей у царя власти, увез с собою сына его Герлавга яко бы для воспитания, а с дочерью его Гергердою браком совокупился, с которою вприданое получил Виндландию, то есть Финляндию. Причем, шведской писатель Олай Bepeлий за примечания достойно находит, что в те времена Финляндия принадлежала к российскому государству.
В сии времена в первые упоминается о приморском городе Алдейгиабурсе с Россиею смежном и славную имевшем гавань, откуда в Голмгардию сухим путем идти можно было. По моему мнению, построен он в здешних странах от готов, что и по имени явствует, которой на их языке старую крепость или город значит. Жители онаго города, утвердившись властью и помощью своего народа, имели в начале собственных королей, в числе которых находился Ингвар, убитой от Стурлавга прозванием Трудолюбивого. Стурлавг дочь Ингварову именем Ингигерду, сочетав браком с Фрамаром, возвел его там в короли. Гергеир Алдейгиабурский же король во время осады того города королем Трандийским Еистеином в бою убит. Биартмар, граф Алдейгиабургский, в рассуждении силы своей многим королям не уступал.
А в следующие времена означенной город, как кажется, славы своей по большей части был лишен, потому что об оном до тех пор ничего не упоминается, пока по приведении оного под российскую державу во время Владимира Святославича королевич норвежской Ерик Гаквинов сын его не взял. Потом Ингигерда, шведская королева, сей город получила во владение от супруга своего великого князя Ярослава Владимировича и во оном наместником определила графа Рогнвалда, о учинившихся после в том месте приключениях никакого известия не имеем, да и подлинного его положения не знаем, хотя некоторые думали, что точно оное показали.
Во-первых, погрешил Олай Рудбек, полагавши Алдейгиабург у реки Волхова близ Ладожского озера, а для утверждения того назвал он сие озеро Алдеск, будто между именами Алдейгиабург и Алдеск имеется какое сходство. Байер, последуя может быть сему Рудбекову мнению, почел без основания старую Ладогу, город нами довольно известной, за Алдейгабург, утверждаясь на российских летописцах, по которым Ладога была первая столица великих князей российских. Петр Дикман, по свидетельству Страленберговух, признавает Алдейгиабург за главный и столичный город Голмгардии и Гардарики.
Но ученые сии люди не припамятовали, что по свидетельству всех историй, Алдейгиабург российскому скипетру подвержен был уже в последние времена незадолго до его разорения, и что он везде от Голмгардии и Гардарикии различается, следовательно, не можно тому статься, чтоб великие князья российские имели в нем свою столицу.
Сие бесспорно, что у Алдейгиабурга приставали корабли, и оттуда опять за море отпускались. Но оное Волхову реке и к старой Ладоге применить, по моему мнению, весьма не прилично. Хотя бы кто и объявил, что по обычаю тогдашних времен на малых судах в верх по Неве реке без труда ходить могли, и так они пришли в реку Волхов; хотя и положить, что имеющиеся в обеих сих реках пороги судовому ходу не препятствовали; но можно ли какую тому изыскать причину, для чего отправляющиеся в Голмгардию до того города водою не доходили? Для чего в Алдейгиабург до наступления зимы останавливались? Не явствует ли из сего, что Алдейгиабург далее отстоял от Голмгардии, нежели как старая Ладога от Новгорода?
Сверх того голмгардцы, отправляющиеся за море, сперва сухим путем ходили в Алдейгиабург и там корабли приготовляли, которое обстоятельство Старой
