так жалко, даже спрашивать не стала. И так понятно, что из-за кобелины Паши.
Лифт не работал. Я скрипнула зубами и зашагала по лестнице. Наша квартира находилась на десятом этаже! На пятом сбилось мое дыхание. На седьмом загудели голени от непривычной нагрузки. На десятом с меня уже стекал литрами пот.
Мне потребовалось несколько долгих минут, чтобы восстановить дыхание и подойти к нужной двери. По ту сторону послышалась громкая музыка. Я покачала головой. Учитывая возраст соседки Клавдии Павловны, слушать так громко музыку очень некрасиво.
Достав ключи, я вставила их в замочную скважину. И тут меня ждал сюрприз. Мой ключ не подошел.
«Это что за номер?»
Я попыталась открыть дверь, но она не поддавалась. Тогда мне пришлось пользоваться старым добрым методом — тарабанить кулаком в дверь.
— Паша! — прокричала я. — А ну, открой дверь!
На мой крик выглянула из своей квартиры Клавдия Павловна.
— Ой, Ксюшенька! Ну наконец-то. Сил уже это непотребство терпеть нет! Уже часа четыре музыка бесовская орет, а у меня мигрень, — пожаловалась бабуля.
Злость вспыхнула с новой волной ярости. Я забарабанила в дверь не только кулаками, но и ногами.
Не прошло и полгода, как меня чуть не сбили открываемой дверью моей квартиры.
— Что здесь происходит? — послышался писклявый голос Пашиной дамы сердца. — Ты! — округлила она свои глаза.
— Ах ты, прошмандовка! — Из-за моей спины выглянула Клавдия Павловна. — У занятого мужика своими телесами трясешь! — Бабуля с озверевшим напором пошла на Лельку или Ляльку, не помню, как зовут его любовницу. — Сейчас я тебе патлы повыдираю за Ксюшеньку, такую хорошую девочку. Иди сюды.
А дальше началось самое интересное: Клавдия Павловна попыталась схватить полуголую девицу за волосы, но та, очень громко взвизгнув, выбежала в подъезд. По пути она позвала на помощь Потапова. Бабуля, словно ей было не восемьдесят лет, а все двадцать, гоняла Ляльку, как собака кошку.
Я поцокала языком, глядя на эту картину, и вошла внутрь квартиры, буквально встретившись нос к носу с Пашей.
— Ну что, Потапов, — произнесла зловещим голосом. — Готовься к выселению! И дуру свою заткни, у нас с Клавдией Павловной голова болит от нее.
Пашины брови взлетели вверх при виде меня. Он медленно посмотрел за мою спину, где по-прежнему воевала сердобольная соседка с Лялькой.
— Леля! — рявкнул он так, что уши заложило. — Зайди в квартиру! И вам доброго вечера, Клавдия Павловна! — Паша смерил соседку злобным взглядом и громко хлопнул входной дверью.
Потаповская Лялька ураганом пронеслась возле нас и закрылась в ванной комнате.
— Что ты здесь делаешь? — Переключил свое внимание теперь на меня.
— Ты мне не ответил на сообщение, а еще ты живешь на нашей совместной жилплощади со своей любовницей. Без моего разрешения, хочу добавить.
— Невестой! — гаркнул он.
— Прости, что? — Я сложила руки на груди.
— Мы с Лелей через неделю поженимся, — пояснил он.
— Замечательно! Где мои деньги, Потапов? — Я старалась говорить спокойно, но внутри все клокотало от негодования.
Он смерил меня презрительным взглядом и, ничего не сказав, пошел в сторону гостиной. Я последовала за ним. Некогда любимая квартира, в обустройство которой была вложена вся моя душа, сейчас напоминала помойку. Грязь на полу, пыль на полках, разбросанные вещи. Даже женские стринги валялись на когда-то белом ковре, который на данный момент выглядел серым!
— Господи, Потапов, ты женишься на настоящей свинье! — не выдержав этого зрелища, выпалила я. — Даже на диван садиться страшно!
— Не оскорбляй Лелю!
— Мне фиолетово до твоей Ляльки! Что за бардак вы здесь устроили? Да кто же ее купит, когда везде такой срач! Помойка, а не квартира! — прокричала я, видя, как к нам крадется любовница Паши. Лохматая и красная, словно рак. — Так, Потапов, вы можете жить в этой квартире, черт с тобой, но я требую в течение двух недель от тебя три миллиона семьсот тысяч рублей! Если тебя такой расклад не устраивает, то значит, я заселю сюда своих арендаторов. Одна спальня как раз свободная.
— Чего? — промямлила Лялька, непонимающе посмотрев на своего мачо.
Паша встрепенулся и оскалился.
— Никаких арендаторов. Я предлагал тебе самый оптимальный вариант. Либо я плачу твой кредит, либо ты сама его платишь, но отсюда мы не съедем!
От подобной наглости я чуть не подавилась на полувздохе. Вспышка гнева буквально застелила все остатки здравомыслия.
— Ах ты черт! Решил меня надуть? Как твоя жадная семейка когда-то? Не выйдет! — угрожающе прошипела. — Если я через две недели не увижу денег… то готовься к последствиям, Потапов! Видят боги, я не дам тебе жизни, если ты попробуешь меня обмануть.
— Свадебные деньги мы тебе не отдадим, мышь, — пискнула Лялька.
— А ты вообще молчи! С тобой никто не разговаривал сейчас, — поставила ее на место и снова обратилась к молчащему Потапову. — Две недели, не меньше!
Я бросила напоследок убийственный взгляд в сторону этой сладкой парочки и поспешила на выход. Не хватало мне сейчас перенервничать из-за каких-то идиотов!
Проходя мимо Потапова, я демонстративно пнула ботинком пустую бутылку из-под вина, которая отлетела в сторону, и сбила еще одну бутылку, на этот раз не пустую. Та опрокинулась набок, и вся жидкость начала вытекать на паркет.
— Ксюша! — взревел Паша и бросился за мной, схватив меня за руку, когда я была уже у выхода. — Последний раз предлагаю… Соглашайся на мои условия и не парь нам обоим мозги!
— Пошел к своей Ляльке, — отдернула руку. — Две недели! — напомнила я и с гордо поднятой головой вышла из квартиры.
На улице смеркалось и заметно повеяло осенней прохладой. Я запахнула свою ветровку и зашагала быстрее к остановке. До дома было не так далеко, но минуты ожидания маршрутки, казалось, растянулись в часы. Затраты на такси позволить себе не могла. Стоит экономить любую свободную копейку. Не надеюсь я на здравомыслие Потапова. Он всегда был очень хитрым и продуманным, а сейчас, учитывая его даму сердца, и подавно. До нитки оберет и не подавится.
В ожидании транспорта продолжила обдумывать свои дальнейшие действия. В идеале, если Паша мне отдаст все деньги, то я смогу полностью закрыть кредит. А это значит, что у меня будет пару месяцев в запасе, чтобы поработать и накопить финансы на первое время проживания в деревне. Я не боялась сложностей, но страх перед неизвестностью пугал.
Прошло еще некоторое время, но ни одна маршрутка так и не приехала. Руки с ногами успели замерзнуть, а на улице практически стемнело. Первые звезды показались на стремительно чернеющем небе. Решила больше не мерзнуть и пошла домой пешком.
Поначалу я шла в тишине.
