посмотрел на Чунсика и спросил:
– Можете ли вы мне сказать, где сейчас живет эта семья?
Юджин вышел из лавки и сел на лошадь, попросив Гвансу не следовать за ним. Ему казалось, что сегодня подходящий день для мести. Даже если бы шел дождь или же просто было пасмурно, Юджин все равно бы считал этот день хорошим для расплаты. Жаль, что виновник всего, что случилось с Юджином в детстве, Ким Пхансо, скончался от болезни десять лет назад. Но зато его сын, его невестка и внук живы.
Дом Анпхёна, у которого остановился Юджин, был внушающих размеров строением с черепичной крышей – словно дворец. Юджин сразу нашел нужный ему дом по описанию Ильсика и Чунсика. По сравнению с предыдущим, который принадлежал Ким Пхансо, этот был гораздо больше. Видимо, дела семьи и вправду шли в гору. Юджин осмотрелся, мрачно улыбнулся и вошел в ворота.
– Не думаю, что мы с вами знакомы, – сказал Анпхён, увидев Юджина.
К нему медленно подошла женщина средних лет с хорошо заметным шрамом на шее, тем самым, который оставила мать Юджина как напоминание.
– Я задал вопрос. Кто вы? – уже с нескрываемым раздражением спросил Анпхён.
– Дорогой, разве на господине не военная форма? Но она не чосонская.
После слов жены Анпхён вышел немного вперед и пристально посмотрел на Юджина. В тот же момент Юджин уверенным шагом двинулся к ним. Он вынул из кармана дорогое украшение, которое знатные дамы обычно носили, подвешивая к поясу, и протянул Хосон. Именно его сорвала мать Юджина с платья Хосон в тот день и бросила сыну.
– Ты посмотри на него. Да как ты смеешь! – закричал Анпхён в негодовании на дерзкое поведение незнакомца.
Женщина взяла подвеску и, резко отбросив ее, упала.
– Дорогая, что с тобой? Ты что, выпила лишнего?
– Это… это…
Женщина, задыхаясь от ужаса, не могла вымолвить и слова. Она посмотрела на Юджина, и по ее щекам полились слезы.
– Это тот самый… сбежавший раб. Сын семьи Чхве.
Услышав слова жены, Анпхён внимательно посмотрел на Юджина. Он не ожидал, что человек в американской военной форме окажется бывшим рабом. Мужчина начал пятиться, в то время как Юджин наступал. Для него сын Ким Пхансо был и оставался трусливым, жалким человеком. Хотя и за человека-то он его не держал – Анпхён был просто врагом.
Юджина терзала сама мысль, что его отец и мать погибли из-за таких никчемных людей. Теперь он должен был отомстить.
– Вы хотя бы похоронили моих родителей?
– Ч… что?
Юджин направил пистолет прямо Анпхёну в лоб, и мужчина затрясся, как осиновый лист. Глаза Юджина налились кровью.
– Вы хотя бы предали их тела земле?
Юджин хотел раз и навсегда разделаться с Анпхёном и посильнее сжал пистолет. Один выстрел смог бы отправить этого негодяя в мир иной, еще одним выстрелом он мог бы отнять жизнь у его жены, и все было бы кончено. Однако хотел ли он такой мести? Юджин продолжал сжимать пистолет.
– Мы… мы просто избавились от них. Они были обычными слугами. Тогда все делали так.
– Все равно вы должны были их похоронить. Любой порядочный человек поступил бы так. Где? Где они?
– Ты спрашиваешь, куда мы девали тела? Мы всегда выбрасывали тела… хотя, когда те, кто служил нам, умирали, мы оставляли их… они похоронены вместе со всеми.
Жгучий гнев в груди у Юджина сменился ледяной холодностью. Он вспомнил слова Ким Пхансо, сказанные в тот страшный день: «Дети должны отвечать за грехи своих родителей».
Лучшая и единственная месть, которую мог осуществить Юджин, – повторить эти слова. Их оказалось достаточно, чтобы лицо Анпхёна поменяло выражение.
– Вам лучше найти тела, потому что, если не найдете, я сделаю все, что в моих силах, чтобы разрушить вашу семью. Как когда-то сделал ваш отец с моей. Времена поменялись. Теперь все, что вы скажете или сделаете, может быть использовано против вас.
– Я займусь этим. Обещаю.
– Найдите их и сообщите в американское посольство.
– По… почему туда?
Взгляд Юджина пронзал насквозь.
– Я капитан морской пехоты США. Юджин Чхве.
Лица Анпхёна и его жены побелели. Юджин убрал пистолет, развернулся и вышел тем же путем, каким пришел.
* * *
После того, как Хисон покинул лавку, он направился к дому Ко Сахона, чтобы увидеть свою невесту Эщин. Беззаботной походкой он шел вдоль стены, отделяющей дом Сахона от улицы. В руках он держал букетик благоухающих цветов. Не совладав с любопытством, он остановился и заглянул через забор. Во дворе слуги развешивали только что выстиранные простыни.
Хисон удивленно вздохнул, когда заглянул во двор:
– Это…
Среди слуг во дворе стояла девушка с аккуратно заплетенными волосами и нежным румянцем на щеках. Хисон сразу понял, что она – его невеста. Дул ветерок, и белая простынь, которую только что повесили сушиться, то приоткрывала лицо Эщин, то снова скрывала. Хисон не мог поверить своим глазам. В этот момент он почувствовал легкое волнение. Хисон, который любил луну, звезды, цветы и бабочек, был поражен красотой Эщин. Однако, как и луна, и звезды, она казалась ему картиной, красивой, но бесполезной.
– Если бы я мог приехать раньше, – прошептал Хисон.
Тем временем один из слуг окликнул его:
– Кто вы? Почему вы подглядываете за… Молодой господин? Господин Хисон, это вы?
– Давно не виделись.
Эщин услышала, что за воротами что-то происходит, и внимательно пригляделась. Взгляды Хисона и Эщин встретились. Она стояла и смотрела на мужчину, который вошел через ворота и широко ей улыбнулся.
– Приятно познакомиться. Я ваш жених, Ким Хисон. – Сказав это, Хисон протянул Эщин букет. Прошло так много лет. Улыбка исчезла с лица Эщин.
– Вам не нравятся цветы? Если не цветы, то, значит, дело во мне. Я вам не нравлюсь?
Хисон нетерпеливо смотрел на Эщин, которая по-прежнему молчала.
– Прошу прощения за столь поздний визит.
– Десять лет. Вы появились без предупреждения спустя десять лет. Приходите в другой раз, – проговорила наконец Эщин.
– Когда я приду в следующий раз, вы будете меньше на меня злиться?
– Я не злюсь. Я просто удивлена, потому что вы именно такой, каким я вас себе представляла, – сказала Эщин холодным тоном и нахмурилась.
Не так Хисон представлял себе их встречу. Ему не понравился ее ответ.
– Светлокожий и лощеный слабак, – продолжила Эщин.
Хисон рассмеялся на эти слова, отчего Эщин еще больше нахмурилась.
– Ну а вы не совсем такая, какой я вас представлял.
Когда смех утих, в лице Хисона отразилась печаль.
В день отъезда на учебу в Токио Хисон
