Она пыталась кричать по дороге, но была пару раз двинута чем-то типа электрического разрядника:
— Уймись. Если бы хотели тебя пришибить, ты бы уже не дышала! — голос был женским.
А сейчас, прямо на дороге, перед воротами какого-то богатого поместья за городом, её освободили от мешка на голове и от наручных фиксаторов.
Смешно, но никаких мужчин вокруг не было. Только трое девчонок, и ещё одна за рулём.
Ну, как девчонок, от двадцати до тридцати.
Вместо ответа на её вопрос, одна из похитительниц молча указала взглядом студентке за спину.
Ю обернулась — и от неожиданности завизжала ультразвуком, подпрыгнув мало не на высоту своего роста: сзади бесшумно подошла и сейчас нависала над ней женщина весьма солидного роста.
— Тебе ничего не угрожает, — сказала громила, не представляясь и не здороваясь. — Как насчёт попить со мной чаю десять минут вон в той беседке?
— Да я бы и полчаса там посидела, — решила обнаглеть Ю Асада, повинуясь женской интуиции. — Чего только десять минут?
— Полчаса у нас нет. Через полчаса сразу пара полицейских бюро тут всё с ног на голову перевернут, если ты не свалишь. Ты же хлопнула по тревожной кнопке, — это был не вопрос, а утверждение.
— Да, она успела нажать! — бодро отрапортовала одна из девиц-похитительниц. — Хотя-я, половина часа, может быть, и есть. До того момента, как копы протрут мозги.
— А о чём вы хотели со мной поговорить? — Ю обоснованно подумала, что ей и правда ничего не угрожает, обстановка намекала. — И к чему такой антураж?
Бразды правления любым разговором всегда надо перехватывать. По крайней мере, стоит попытаться.
— Погоди. — Женщина взяла её смартфон, отобранный в микроавтобусе.
— Вы не сможете им воспользоваться без… — насмешливо начала было приёмная дочь японских родителей, но ровно через один удар сердца подавилась собственными словами.
— Меня зовут Кано и у меня очень хорошие расширения.
— Привет. Помнишь меня?
Глава 9
Мы с кэпом тихо и спокойно доедаем сушёного кальмара, понемногу запивая почившее головоногое (он — своей сивухой, я — чаем), когда раздаётся звонок на мой телефон.
— Ух ты! — несмотря на возраст и опьянение, Ёсиока успевает первым глянуть в мой экран, кто звонит.
Не то чтобы неожиданно, но резкое ускорение пульса я чувствую, потому что это — номер Ю.
Или, по крайней мере, звонят с её аппарата.
В голове быстро прокручивается тот момент, что все местные гаджеты обычно паролятся собственными владельцами, часто — вообще на личную биометрию, которую не поделаешь.
Цубаса говорит, снять чужой пароль быстро как правило нереально, если только не быть специалистом в одной очень узкой (и не совсем законной) области.
Или — если не иметь под рукой собственного мощного вычислительного центра, каковым является местный искусственный интеллект.
— Похоже, таки Ю, — прихожу к выводу через половину секунды размышлений, отвечая на звонок.
— Привет. Помнишь меня? — а это оказывается вовсе и не сестра, а та здоровенная бабища по имени Кано.
Мы с ней имели некоторые контакты в прошлом.
Впрочем, сама сестрица тоже обнаруживается в кадре, но чуть сбоку и сзади.
— Не помята, выглядит нормально, — абсолютно трезвым голосом шипит капитан со своего места. — Я включился, беседуй с ними! Просто разговаривай!
В его руках невесть откуда появляется его собственный аппарат. Если я хоть что-то понимаю, он сейчас будет набирать моего родителя либо полицию. Либо — и то, и другое одновременно.
— Асада, на всякий случай, со старта. Твоя сестра жива, здорова и через десяток минут поедет домой, — без вступления информирует женщина, которая ростом выше даже Рюсэя или Ваки. — Если ты сам, или кто-то с тобой рядом, сейчас лихорадочно набираете департамент полиции, то с этим лучше не торопиться. Ю Асада жива и здорова, одной ногой практически стоит на автобусной остановке.
— У меня мало времени. Слушаю. — Конечно, очень хочется пообщаться с сестрой, но сейчас на неё и смотреть-то не стоит лишний раз, даже искоса.
— Г-хм. Я чуть иначе представляла твою реакцию на то, что найду тебе твоего родственника. Родственницу, — Кано как-будто кокетничает.
Но её глаза смотрят холодно, напоминая две льдины.
— Не моя зона ответственности, — качаю головой, изображая олимпийское спокойствие. — Мы с ней не кровная родня, друг без друга дышим ровно и один без второго вполне нормально обходимся. Неограниченное количество времени.
— Г-хм.
— Кано, ты не в курсе: поисками моей сестрицы занимается наш с ней общий папа. Приёмный, если что. Я думаю, твои ожидания нашей семейной благодарности лучше переадресовать ему.
— Хм.
— Ага. Он гораздо больше меня компетентен в вопросах благодарности, пардон за тавтологию, особенно в подобных случаях.
Ёсиока весело хрюкает.
Интересно, а через телефон работают приложения, дешифрующие настроение?
Если бы рядом сидела та же Цубаса или Рейко, они бы могли сказать даже число слезинок, которые готов проронить их собеседник. Кано, насколько я помню, в нейро-продуктах сильна не меньше, а то и больше.
Но как насчёт того же самого — без прямого контакта? Через камеру?
Есть ли мне какой-то смысл вообще изображать сейчас покер-фейс? Или можно расслабиться?
— Ватару Асада — слишком большой для меня человек, — вроде как иронизирует она. — К тому же с тобой мы, что ни говори, знакомы лично.
— Я не буду ни благодарить, ни ругать, ни пугать тебя, — качаю головой. — Считай меня почтовым ящиком. Папе скажу сразу после разговора с тобой, что ты звонила. Награды за подвиги и прочие виды признательности будешь получать исключительно от него. Насколько знаю, за ним обычно не ржавеет. Так чего звонишь? Просто порадовать или надо что-то?
Ёсиока, насколько вижу боковым зрением, моему родителю уже дозвонился и теперь транслирует картинку нашего с Кано разговора через собственный гаджет.
— Звоню поговорить, кое о чём спросить и сделать предложение. Возможно, даже два предложения, в зависимости от будущих ответов.
— Я слишком молод и неопытен. Твои слова меня смущают настолько, что хочется повесить трубку, — информирую её сухо.
— Первое. Спроси у своей красноволосой подруги: я могу оказаться полезной вашей семье сейчас? Когда она ответит тебе "да", спроси её, чем именно? — предлагает бабища.
