растут, ладены поставляют товар нерегулярно.
Земляной пол кончился, пленника понесли по деревянной лестнице. Ступени больно били по голеням, оставляя глубокие ссадины. Виал их не поджимал, терпел боль, притворялся оглушенным.
Пленника из каземата вынесли через дверку для вылазок. Их по периметру стен множество, расположены они в укромных местах. Даже обнаруженные эти калитки едва ли помогут осаждающим.
Дверка располагалась на уровне трех футов от земли. Сейчас к ней была приставлена лестница, чтобы работникам темницы можно было перемещать товар из города.
Земля у основания башни просела, была чуть светлее обычной. Здесь проходил ров, ныне засыпанный.
Виал приподнял голову, чтобы оглядеться. Ночь, возможно, шестой час. Если так, то до рассвета оставалось пять часов.
Впереди была старая колея, на которой стояла четырехколесная телега. Глухой фургон, небольшое зарешеченное оконце. Возле телеги стояли варвары рипены, служащие охраной в рудниках.
Дальше на север на фоне звездного неба поднимались горы. К западу от них должна идти дорога в сторону диолка, к виорентскому заливу. Это был бы путь к спасению, но на всем протяжении дороги располагается множество патрульных станций. Разъезды конных варваров стерегут дороги к перешейку.
Не только от беглых рабов, но и от чужестранцев, что попытаются пройти на земли Тритогении, через перешеек.
Подобная же система существует в Виоренте. Зеркально отражает ситуацию по левую сторону от канала.
Виал помнил крепости, что защищают мосты. Разъезды по диолку.
Даже сумей он выбраться из фургона, то не доберется до канала. И на той стороне ему не будет спасения. Без предметов, что подтвердят его статус гражданина, он всего лишь беглый раб.
Один из варваров взвалил пленника на плечо и спустился с этой ношей по лестнице. Виал только охнул. Легко, словно мешок с зерном почти не держась руками варвар сбежал по стоящей под наклоном шаткой лесенке.
Его товарищ следовал за ним. Они не хотели, чтобы пленник сбежал сейчас. Иначе можно поплатиться кошельком, а то и жизнью.
Все так же с ношей на плече здоровый варвар добрался до телеги и сбросил тело на землю. Виал вскрикнул, его раны вновь заныли.
Все, работа была сделана. Варвар-северянин ни словом не обмолвился с варварами лучниками. Возможно, они даже не знали языка цивилизованных людей.
Виал попал в руки к кочевникам рипенам, состоящим на службе у данаев. Эти наемники охраняют порядок в городе, так же стерегут границы государства. Охраняют они и рабов. Не зная языка, с ними не удастся договориться. Хорошая предосторожность.
Варвары носили войлочные шапки, плотные кафтаны и главное – штаны. В отличие от тех здоровяков, хотя бы похожих на людей, кочевники выглядели вообще чужеродно.
Но они отличные воины, отменные стрелки. Их кривые луки бьют без промаха. По крайнем мере, так утверждают наемники.
Пленника подняли, поднесли лампу к его лицу, чтобы удостоверить личность. Затем открыли дверь в фургоне и втолкнули пленника внутрь. Виал упал на жесткий настил, пробороздил лицом по вонючим доскам. Занос не получил, в этом фургоне перевезли не одну сотню пленников.
Тут уже находилось трое. Виал узнал товарищей. За спиной громыхнула дверь, лязгнул засов. В фургоне стало темно. Но за мгновение до того Виал успел разглядеть товарищей.
Выглядели они ужасно, как и сам навклер.
Лицо Эгрегия было бледнее обычного, с него словно слез загар, заработанный за время путешествия. Лицо разбито, но без серьезных повреждений. Никаких переломов или рассечений. Видать его пытали так же, как самого Виала. Избили, допросили и бросили. Поступили с ними милосердно.
Варвары только разогревались, оттягивали удовольствие, предвкушали особое угощение.
Хенельге и Мустифу не повезло. Участь их была страшнее. Парень так вообще лежал без сознания. Его спина превратилась в сплошной синяк, кровь из разорванного зада все еще сочилась.
Одежда могла бы скрыть такие следы, хотя бы умолчать о страшном насилии. В своих пытках варвары зашли далеко. Они не отказали себе в удовольствии надругаться над пленниками.
Глава 5
Фургон с пленниками отправился вверх по дороге до рассвета. Хоть за чужестранцев никто не стал бы заступаться, но работорговцы не рисковали.
Дорога была разбита, пролегала среди каменистых холмов. Людей внутри бросало из стороны в сторону, им пришлось сгруппироваться у стены, чтобы было теплее и не так мотало. Мустиф не приходил в себя, пришлось Виал придерживать его голову, чтобы от тряски он не разбился.
Говорить в таких условиях невозможно, как и не получалось продумать план побега. Зато о прошедшей ночи люди не вспоминали. Болели ушибы, но душевная боль заглушалась. Виал даже не испытывал ярости, слишком устал.
Стены и пол фургона были из мощных досок. Наверняка привозное дерево, ведь в округе ничего подобного не растет. Под полом скрипели тележные оси, о которых забыли и давно не смазывали. Варвары сильно рисковали, ведь от тряски и трения ось может сломаться. Так пленников можно упустить, ведь их придется вывести из фургона, чтобы починить ось.
Виал на это надеялся. Пытался предупредить спутников, но только прикусил язык.
Начало светать; свет проникал через небольшое окошко, расположенное под крышей фургона. Слишком маленькое, чтобы через него выбраться. И не получится схватить человека снаружи.
Не первый год работорговцы занимаются своим ремеслом.
Вскоре телега пошла мягче. Судя по всему вошла в колею, продавленную в камне. Четверке чужестранцев относительно повезло, им не пришлось идти самим на север, как многим другим рабам.
Путь по каменистой, открытой ветрам и солнцу дороге уносил жизни многих пленников. Даже повышение цен не изменило ситуации. Казалось бы, этот товар должен подорожать, «мясники» обязаны снизить расходы на транспортировку, потерю товара в дороге, но нет: продолжают работать так, как работали их деды и прадеды.
На родине Виала давно изменилось отношение к пленникам. Ведь захватывать этот товар сложно, потери в пути недопустимы. За пленниками следили, без нужды не калечили их, кормили и доставляли на рынок в хорошей сохранности.
Забавно оказаться на месте тех, кого сам продавал. Виал оценил иронию, но подумал, что
