твоих родителей? — Спрашивает Себ, явно нуждаясь в разъяснении.
Да, Себ твой лучший друг потерял свой гребаный разум.
— Я не пойду на твою дурацкую вечеринку, — дуюсь я, зная, что это именно то, что он ожидает от меня услышать.
— Ну, тебя пригласили, и мои родители ждут тебя там.
— Почему, черт возьми, твои родители хотят, чтобы я была там? Наверняка они захотят свести тебя с какой-нибудь заносчивой блондинкой-дебютанткой или еще с каким-нибудь дерьмом.
Себ издает смешок, который говорит мне именно то, что я уже знаю о вечеринках, которые они обычно посещают. Я сама видела доказательства на их вечеринке в канун Рождества на прошлой неделе. Однако сейчас единственная разница заключается в том, что, по-видимому, его отец уже женил его.
Чтобы трахнуть меня.
— Ты произвела сильное впечатление на мою маму в ночь пожара, детка. Она с нетерпением ждет возможности проводить с тобой больше времени.
— О, твоя мама такая милая, Тео, — говорит Стелла.
Скрестив руки на груди, я в раздражении откидываюсь на диван.
— Я не выберусь из этого, не так ли?
— Нет. Ты наденешь сексуальное платье, заставишь меня хорошо выглядеть и будешь вести себя на вечеринке так, как будто тебе там самое место. — Засранец, блядь, подмигивает на это заявление.
— Неважно. Мне нужно в ванную.
* * *
— Срань господня, — вздрагиваю я, когда обнаруживаю фигуру, стоящую посреди того, что я сейчас называю своей спальней. — Господи, Стел. Ты могла бы предупредить меня.
— Извини, — говорит она, хотя по ее виду это не похоже, когда она оглядывает комнату, замечая все дерьмо, которое я оставила разбросанным по всему пространству. — Почему ты остановилась в гостевой спальне Тео, Эм?
Дерьмо. Дерьмо. Двойное гребаное дерьмо.
— Э-э… да. Ты жила с ним, он требователен к порядку и прочему дерьму. Я свалила все сюда, чтобы он не мог жаловаться. — Я обвожу рукой комнату, просто чтобы доказать свою точку зрения.
Я неряха. Я буду первой, кто это признает.
— Значит, ты не будешь спать здесь? — спрашивает она, разглядывая смятые простыни.
— Что? Нет, конечно, нет, — вру я, чувствуя себя самым дерьмовым человеком в мире.
Я понятия не имею, почему я защищаю его, его секреты — наши секреты, — но я защищаю.
Блядь. Я такая же плохая, как он и его отец, скрывающие все это.
— Он набросился на меня, когда я собиралась выходить сегодня утром. — Я шевелю бровями, просто чтобы подчеркнуть свою точку зрения.
К счастью, все, что она видит в моих глазах, работает, потому что она, кажется, купилась на мою чушь.
Я самый худший друг в мире.
— Я не могу поверить, что ты трахаешься, — говорит она, падая на край кровати.
— В самом деле? Я почти уверена, что именно ты пыталась убедить нас сделать это.
— Ну, да, но я не думала, что это когда-нибудь произойдет на самом деле. Я думала, он был слишком чертовски упрям, чтобы признать, что он на самом деле чувствует.
— Ну, вот мы и на месте, — говорю я, опускаясь рядом с ней.
— В его комнате для гостей.
Ладно, так что, возможно, она ни на что из этого не купилась.
— Стел, я могу…
— Эм, — говорит она, обрывая мои слова и беря меня за руку. — Я знаю, что ты лжешь мне. Я знаю, что-то происходит. Но мне нужно, чтобы ты знала, что я доверяю тебе. Что бы здесь ни происходило, это ваше дело. Я не имею права докапываться до подробностей, если ты не хочешь их раскрывать. Я просто… — Она делает паузу и пристально смотрит мне в глаза. — Если он каким-либо образом плохо обращается с тобой, а ты это скрываешь, я не буду сдерживаться, когда узнаю.
Грустный смех срывается с моих губ. — Он не… он не причиняет мне боли. — Я выдыхаю, когда образы времени, которое мы провели вместе за последнюю неделю или около того, возвращаются ко мне.
Любая физическая боль, которую он причинил мне, была более чем желанной.
Моя кожа покрывается жаром, когда я думаю о том, что мы были вместе, о его поцелуе на кухне.
— Черт возьми, он действительно так хорош? — Спрашивает Стелла, узнав выражение моего лица.
— О, да.
— Черт возьми, девочка.
Мой смех быстро затихает, когда что-то более тяжелое давит на меня.
— Мама в больнице. Она пыталась покончить с собой, — выпаливаю я.
— Срань господня, Эм. Блядь. Почему ты ничего не сказала?
Я пожимаю плечами.
— Потому что… Потому что я на самом деле не знаю, что я чувствую по поводу всего этого. Моя голова так забита всем, что связано с ней.
— Понятно.
— Я должна чувствовать облегчение. Я имею в виду, я испытываю облегчение. Я не знаю, я просто…
— Эй, все в порядке, — мягко говорит Стелла, тянется ко мне и притягивает в свои объятия.
— Мой папа и Пайпер в Лас-Вегасе развлекаются, а я просто… — Я замолкаю, чувствуя себя нелепо из-за того, что не могу быть без своих родителей.
Я стараюсь казаться твердой и храброй, но в глубине души я примерно такая же мягкая, как Калли.
— Ты скучаешь по ним.
— Это праздники, это должно быть о семье и… у меня все испорчено, — заканчиваю я тихо.
— Семья не обязательно должна быть кровной, Эм. Нравится тебе это или нет, но ты окружена семьей. И в любом случае, мы все лучше, чем кровь, — заявляет она.
— О да, как ты это поняла?
— Потому что мы выбрали тебя, Эм. Мы хотим, чтобы ты была частью нашей семьи.
Комок эмоций подступает к моему горлу, и слезы обжигают глаза.
— Спасибо, — мне удается выдавить из себя, прежде чем она притягивает меня для еще одного объятия.
— Завтра вечером мы собираемся на вечеринку вместе. Все мы. Семья. И тогда ты сможешь провести остаток своего вечера с этим чертовски горячим мужчиной между твоих бедер.
Мое тело горит от желания, чтобы ее слова оказались правдой, но если все пойдет по плану, я не буду встречать новый год с гигантским членом Тео, погруженным глубоко в меня.
Черт побери.
Нерешительность мелькает в моем сознании. Это глупо. Мое глупое непостоянное сердце мешает тому, что правильно.
Это нужно остановить.
ГЛАВА 10
Тео
Я понятия не имею, о чем говорили Эмми и Стелла после того, как я не смог помешать Стелле последовать за ней в комнату, которую она назвала своей. Но когда они обе, наконец, появились, Стелла не выглядела так, как будто хотела меня кастрировать, а Эмми снова немного смягчилась.
Она бросила один
