– Миннер не только сотрудник посольства, – прервал меня Мидрос – Он очень опасен.
– Знаю. Если его теперешняя работа – маскировка, значит, он действует не один, а в контакте с другими людьми. Может быть, Миннер и есть то звено, которое я ищу.
– Я помню этого человека по Венгрии, – сказал Мидрос. – Он неразборчив в средствах, но в данный момент, как сотрудник посольства, пользуется правом дипломатической неприкосновенности, так что самое большее, что можно сделать – объявить его персоной нон грата и выслать из страны.
– Можно сделать и кое – что другое.
– То есть?
– Похоронить его здесь. Мидрос промолчал.
– Желаю вам успеха, сэр. Я постараюсь помочь, чем могу. Сейчас же передам вашу просьбу.
– Позвоню позже, – сказал я и повесил трубку. Необходимо было поспать. Я запер дверь номера, задернул занавески и упал на кровать.
В десять утра я встал под душ, потом побрился, оделся и позвонил Стефану Мидросу. Без всяких вступлений он дал мне адрес Алексиса Миннера.
– Шестнадцатая улица, дом 1149, над итальянским магазином деликатесов. Дом имеет четыре выхода: на улицу, крышу и два через подвал, в боковые переулки. Гофта просил об осторожности. Этот человек – ас в своем деле.
– Я тоже.
– Вам нужна помощь?
– На этой стадии нет. О дальнейшем сообщу.
– У нас большая организация, мистер Манн. Мы действуем неофициально, но вы можете доверять нашим людям: у них большой опыт в подобных делах.
– Благодарю. Я ценю это предложение, но не считаю нужным подключать ваших людей. Они вам еще понадобятся.
– Понимаю.
Я положил трубку, убедился, что запомнил адрес, сунул пистолет в кобуру, потом взял плащ, шляпу и отправился на первую инспекцию.
Дом был средней руки. Его недавно обновили, чтобы сохранить высокие цены на квартиры. Я обошел квартал и выяснил, что здесь преимущественно живут славяне, немцы и итальянцы, а затем позвонил Чарли Корбинету, но прежде чем успел сообщить свою просьбу, он сказал, что со мной желали поговорить Рэндольф и Уотфорд, однако после долгих уговоров ему удалось добиться, чтобы мне предоставили свободу действий. В свою очередь я объяснил, что мне нужен служащий городской пожарной охраны в форме, который провел бы меня по дому под видом инспектора. Я буду ждать этого человека на ближайшем углу через час. Полковник сразу все понял, пообещал посодействовать, а потом призвал меня к осторожности и пожелал удачи.
Около полудня на углу остановилась красная пожарная машина. За рулем сидел молодой парень, а пассажиром оказался мужчина лет пятидесяти, больше похожий на полицейского, чем на пожарника. Но у него были шрамы от ожогов на руках и на щеке. Он представился капитаном Морреем и спросил меня, в чем дело.
– Нужно осмотреть выходы дома 1149 по Шестнадцатой улице, – сказал я.
– Но мы уже там были на прошлой неделе.
– Пройдемся вместе еще раз. Он пожал плечами.
– В доме все в образцовом порядке. Там очень хороший управляющий.
– И все – таки посмотрим.
– Можно мне задать вопрос?
– Да.
– Указание об осмотре исходит свыше, не так ли?
– Похоже на то.
Моррей усмехнулся и кивнул.
– Понятно. Как будем действовать?
– Как обычно. Ничего, что могло бы насторожить управляющего и жильцов.
– Не беспокойтесь. Мы часто проводим такие проверки.
Мы подъехали к дому 1149. Никто не обратил на нас внимания, видимо, полицейские и пожарные были частыми гостями на этой улице. Управляющий, пожилой итальянец, весьма гордившийся своей должностью, казалось, был в восторге от подобной инспекции. Он провел нас по всему зданию, расписывая чистоту и безопасность, и буквально засиял, когда Моррей поставил в своем списке крестик напротив номера его дома.
На эту комедию пришлось ухлопать два часа, однако я успел увидеть все, что хотел: один лифт обслуживал четыре этажа, а снаружи к стенам дома прилепились железные пожарные лестницы. Я взобрался по одной из них и заглянул в окно квартиры Миннера. Хозяина не было дома. На кухонном столе стояли две пустые бутылки из-под виски и четыре стакана.
Моррей сделал запись в своем журнале, задал несколько обычных вопросов и мы вышли.
В машине он спросил меня:
– Довольны?
– Да, благодарю.
– Могу ли я для вас сделать что-нибудь еще?
– Пока нет. Куда вы сейчас направляетесь?
– Назад на дежурство. Вас куда-нибудь подбросить? Я назвал адрес. Это было недалеко.
На Грэтхен Ларк была свободная, до колен, блуза, испачканная красками. В левой руке она держала палитру, в зубах зажала кисть, а правой рукой открывала мне дверь.
– Вот это неожиданность, Тайгер.
Блуза была застегнута только на две средние пуговицы, и я понял, что под ней больше ничего нет.
– Богема до мозга костей. Это мне нравится.
Грэтхен смущенно улыбнулась, оглядела себя, не зная, куда девать руки. В конце концов, она отбросила локтем волосы с лица и жестом пригласила меня войти.
– Не смотри на меня. Я не ждала гостей.
– Ты выглядишь потрясающе.
Грэтхен бросила на меня через плечо уничтожающий взгляд.
– Мужчины!
Она вымыла кисть в скипидаре, вытерла ее и положила рядом с мольбертом.
Я посмотрел на портрет. Бертон Селвик выглядел настоящим британским львом – гордым, полным достоинства, с энергичным взглядом и решительным подбородком.
– Тебе нравится?
– Он выглядит немного переутомленным.
Грэтхен отступила назад, нахмурившись, посмотрела на портрет, передвинула мольберт к свету и задумчиво кивнула.
– Ты прав. Это моя ошибка. Я имею некоторую склонность к натурализму. Как думаешь, стоит продолжать?
– Боже мой, я не художник. Но раз портрет предназначается жене, я бы его немножко приукрасил.
– Неплохая идея.
– Как он себя чувствует?
– Гораздо лучше.
– Что же с ним такое случилось?
– Я говорила, у Селвика язва желудка. В прошлом году ему удалили камни из желчного пузыря. Лечиться как следует ему некогда. Он – ходячая аптека… Если ты не против, я сейчас переоденусь.
– По мне так даже лучше, – сказал я с усмешкой.
– Развратник.
Она состроила гримасу и скрылась в спальне.
Рядом с креслом, в котором позировал Селвик, стоял стол, а на нем – коробка. Я приподнял крышку. Это была аптечка Селвика: около дюжины флаконов и упаковок с пилюлями, таблетками и капсулами.
