— Шлюшные туфли, — подтвердил Салли. — Гребаные туфли в стиле ретро.
Великолепно. Все, что мне нужно, так это еще одна пара шлюшных туфлей в стиле ретро и перерасход в семьдесят четыре доллара на моей кредитной карточке «Мейси».
Мы сидели на парковочной стоянке, и прямо перед нами простиралось искусственное озеро. Вокруг озера вилась беговая дорожка, иногда петляя между деревьями. Справа от нас находились закусочный бар и комнаты для отдыха в шлакоблочном здании. Слева — открытое поле с деревянными лесенками и качелями. Скамейки располагались у воды, но в это время дня пустовали. Парк оживлялся в вечерние часы, когда спадала жара. Старики приходили полюбоваться на закат, семьи являлись, чтобы покормить уток и поиграть в детские игры.
— Кунц должен сидеть на скамейке у флагштока, — напомнила я. — По инструкции ему следует быть здесь в три.
— Спорим, она его шлепнет, — предположил Салли. — Иначе, зачем кого-то так подставлять?
Я не думала о наличии верных шансов, что Максин его шлепнет. Скамейка была на виду. И хороших отходных путей не было. Я не предполагала, что Максин ядерный физик, но и совсем тупой она не была. Мне казалось, что Максин устраивала что-то вроде игры с Эдди Кунцем. И ей единственной эта игра казалась забавной.
Я пустила фотографию по кругу.
— Вот как она выглядит, — произнесла я. — Если увидите ее, хватайте и тащите ко мне. Я беру на себя район между закусочной и машиной. Лула, ты присматривай за игровой площадкой. Салли, я хочу, чтобы ты посидел на скамейке у лодочного спуска. Не спускай глаз со шлюх.
Мысленно взгляд мой прошелся по одной такой, имевшейся прямо здесь в наличии.
— И следи, чтобы никто не стал заигрывать с Кунцем, когда он будет сидеть.
Салли с Лулой не только уговорили меня купить босоножки на платформе со шнуровкой до половины икры, но и заставили поменять шорты на черную облегающую мини-юбку. Маскировка получилась идеальная, не считая того, что я не могла бегать, сидеть или нагибаться.
В два часа появилась парочка женщин и занялась пробежкой. Но Максин не было. Я прогулялась до закусочной и купила пакет попкорна, чтобы покормить уток. Двое пожилых мужчин сделали то же самое. Показалось несколько бегунов. На этот раз мужского пола. Я кормила уток и ждала. Никакого признака Максин. Лула сидела на качелях и подпиливала ногти. Салли растянулся на земле за своей скамейкой и притворялся спящим. Классная у меня команда, а?
С тех пор, как я здесь находилась, к скамейке в переделах видимости никто не приближался. Я обыскала ее снизу до верху, когда появилась в первый раз, и не обнаружила ничего необычного. Один из бегунов вернулся с пробежки и сел за две скамейки от нашей цели, расшнуровал кроссовки и стал пить из бутылки воду.
Без пяти три появился Кунц и направился прямо к скамейке.
Лула оторвала взгляд от пилки, но у Салли ни один мускул не дрогнул. Кунц постоял секунду у скамейки. Потом зашагал от нее прочь. Нервничая. Не хотел, видно, садиться. Он огляделся кругом, вычислил меня у закусочной и одними губами изобразил нечто, что выглядело как «Дерьмо святое».
На мгновение меня охватила паника, я испугалась, что он подойдет ко мне, но затем он повернулся и опустился на скамейку.
На стоянку въехал черный джип «чероки» и припарковался за «блейзером» Кунца. Мне не понадобился магический кристалл, чтобы вычислить, кто это был. Джойс следила за Кунцем. Сейчас с этим я ничего не могла поделать. Какое-то время я наблюдала за машиной, но действий никаких не уловила. Джойс сидела, затаившись.
Прошло десять минут. Пятнадцать минут. Двадцать. Ничего не происходило. Народу в парке прибавлялось, но никто к Кунцу не подходил, и я не видела Максин. Двое парней, несущих ящик-холодильник направлялись к воде. Они остановились и заговорили с бегуном, который сидел по соседству с Кунцем. Я увидела, как бегун отрицательно покачал головой. Парни обменялись взглядами. Между ними состоялась краткая дискуссия. Потом один из парней открыл холодильник, вынул торт и заехал им в физиономию бегуна.
Тот вскочил на ноги.
— Боже правый! — заорал он. — Вы чокнутые?
Лула бросила качели и поспешила в их сторону. Со стоянки бежала Джойс. Кунц пробирался бочком от своей скамейки. Даже Салли был на ногах.
Все сгрудились возле бегуна, державшего парня с тортом за рубашку. Люди вопили «Да кончайте же!», «Прекратите!» и пытались растащить обоих мужчин.
— Я только делал свою работу! — оправдывался парень с тортом. — Одна леди поручила мне достать парня на скамейке у фонтана.
Я пристально уставилась на Кунца:
— Болван! Ты был не на той скамейке!
— Фонтан, флагшток… и как я должен уследить за такими вещами?
Тарелка из алюминиевой фольги и остатки шоколадного крема валялись на земле, на них никто не обращал внимания. Я пальцем покопалась в остатках торта и нашла обрывок бумаги, засунутый в пластиковый пакет. Я запихала пакетик, весь в креме и в чем попало, в сумку.
— Что это? — заметила Джойс. — Что это ты в сумку положила?
— Куски торта. Взяла домой для хомяка.
Она схватилась за ремешок сумки:
— Я хочу посмотреть.
— Не трогай лямку! Отцепись!
— Только когда увижу, что ты положила в сумку!
— Что здесь происходит? — спросила Лула.
— Держись от меня подальше, жирная толстуха, — предупредила Джойс.
— Толстуха, — повторила Лула, сузив глаза. — Кого это ты называешь толстухой?
— Тебя называю толстухой, ты, бочка с жиром.
Лула выкинула кулак, Джойс завизжала, глаза ее закатились, и она грохнулась на землю.
Все повернулись к Джойс.
— Должно быть, в обморок упала, — обратилась Лула к толпе. — Полагаю, она из тех истеричек, которые не могут спокойно смотреть на мужскую драку.
— Я видела! — понизив голос, сказала я Луле. — Ты приложила ее электрошокером!
— Кто, я?
— Ты не можешь так поступать! Ты не можешь вырубать всякого, кто назовет тебя толстухой!
— О, простите, пожалуйста, — съязвила Лула. — Боюсь, до меня раньше не доходило.
Джойс повернулась, слегка шевеля руками и ногами.
— Что случилось? — слабо пробормотала она. — В меня ударила молния?
Ко мне сбоку подошел Кунц.
— Мне нравится твоя маскировка. Хочешь, попозже сходим куда-нибудь выпить?
— Нет!
— Пригласи лучше меня, — сказал Салли Кунцу. — Это же мой парик. Я и в этой юбке буду не менее клево смотреться.
— Черт, — обратился ко мне Кунц. — Он с тобой, что ли?
— Чертовски верно, я с ней, — подтвердил Салли. — Я хренов шифровальщик. И член этой команды.
