по статусу намного ниже главной жены и, к тому же, после рождения ребёнка наложнице надлежит покинуть мужа. Обычно, он устраивал для неё новый брак, или просто обеспечивал домом и слугами.
Именно так случилось с бастардами Фердинанда: Болдуином, Ховардом и Франклином.
Их матери были наложницами императора. Молодые люди не имели права носить родовую фамилию Эзред и их права были ограничены. Однако, в теории, император мог назвать любого из них наследником, что изменит всё.
К сожалению, шанс на то очень мал, ведь есть принц Альберт. Но всех очень волновал тот факт, что Его Величество хранил молчание, так и не назвав единственного законного сына наследником официально.
Поэтому именитые аристократы не спешили поддерживать принца, выжидая удобного случая.
Киана полагала, что Эллерия готова лично убить сыновей своих соперниц. К слову, очень многие наложницы трагично погибли при дворе… Однако, принцесса немногое знала о бастардах. И недостаток информации являлся серьёзной проблемой.
Единственное, что было очевидным… Леди Аглесс нельзя с ними связываться. Иначе брат вытрясет из неё всю душу.
А вот, кстати, и он. Начинался следующий танец, потому Эрнст вернулся к сестре, дабы отвести её в танцевальную зону.
— Дорогая, тебе не одиноко? — взволнованно уточнил он. — Грустно наблюдать за тем, как ты стоишь совсем одна.
Киана внутренне усмехнулась, позволяя брату закружить её.
— Они как-то странно на меня смотрят, будто недолюбливают, — пожаловалась девушка, — хотя я даже не знакома с ними. Впрочем, зачем мне кто-то ещё, кроме семьи?
Эрнст легко рассмеялся, двигаясь в такт музыки:
— И то верно. Однако… На мою прекрасную сестрёнку продолжают смотреть голодные псы.
Речь шла о мужчинах, которые интересовались Кианой, несмотря на её отвратительный характер.
— Я не люблю собак! — фыркнула девушка.
— Ты должна отгонять их подальше, если подойдут слишком близко, — игриво улыбнулся Аглесс. — О, похоже, Гридберны опоздали.
Мимолётная фраза, очевидно, провоцировала Киану. Девушка опечалилась и прикусила нижнюю губу, после чего пробормотала:
— Мне нет до них дела.
Как долго ей придётся наигрывать ущемленное самолюбие? Сердце принцессы, конечно, разбито, но вовсе не Гридберн в том виноват.
Танец заканчивается (можно выдохнуть спокойно) и Киана несколько поспешно попрощалась с братом, возвращаясь на свою позицию наблюдателя.
Окружающие, впрочем, явно ждали интересное шоу с её участием. И многие поглядывали в сторону статного Теодора.
Сыну Каменного герцога было двадцать два года. Чёрные волосы, что достигали плеч, он по привычке связывал в низкий хвост. Поговаривали, что молодой человек хотел коротко подстричься, да мать не позволила. Его выразительный тёмно-синий взгляд таил уверенность и твёрдость, что пленяло многих дам.
Киана на секунду замерла, ощутив, как предательски заболело глупое сердце.
В её сознании Теодор становился старше, выше, более плечистым… На мужественном лице его появилась щетина. Влюбленная принцесса могла с закрытыми глазами описать каждую черту Гридберна.
Ведь её незрелые чувства превратились, со временем, в пожар одержимости.
Взгляд Кианы слишком надолго задержался на нём, но она опомнилась, ощутив неприязненный взор мрачной женщины, что стояла рядом с Теодором.
Анна Гридберн. Сиятельная герцогиня, блюстительница нравов, вгоняющая юных леди в глухой ужас одним своим присутствием.
Не будет лишним заметить, что она возненавидела Киану с первого взгляда, даже до той поры, когда принцесса начала преследовать её сына.
«Для меня ненависть — большая роскошь. Слишком сильное, слишком страстное, слишком вспыльчивое чувство. Можно желать кому-то неудачи, но Анна Гридберн… Я ощущаю от неё куда более мощную жажду. Она бы предпочла удавить меня, если бы могла. И это… Ещё одна тайна, не раскрытая в прошлом».
Глава 11
Герцогиня идёт вперёд, гордо чеканя шаг. Секундная надежда на то, что столкновения не будет — почти сразу же оставляет Киану.
Принцесса склоняет голову и делает реверанс, прикусив нижнюю губу.
Анна Гридберн похлопывает сложенным веером по собственной ладони. Жест выходит особенно нетерпеливым и немного зловещим.
— Для меня честь приветствовать вас, — проронила Киана, не поднимая взгляда от пола.
Она чувствует испытующий, хищный взор.
— Неужели, Её Высочество научилась уважать старших? Право слово, не верится, — жгучая усмешка в чужом голосе пропитана концентрированным ядом.
Унизительная сцена затягивалась и леди Аглесс чувствовала себя неудобно.
— Матушка… — в их беседу вторгся утомлённый мужской баритон. — Прошу тебя, нас ждёт императрица.
Анна резко расправила веер и развернулась, отдаляясь от принцессы. Последняя волна презрения мало задела Киану и та слишком поспешно подняла взгляд…
Теодор ещё не ушёл. Он смотрел на неё как-то рассеянно, неодобрительно поджав губы. Принцесса ощутила неловкость, исходящую от наследника. Будто он собирался извиниться за резкое поведение матери, но сомневался.
Что ж, Киана могла лишь избавить его от моральных терзаний.
— … Сэр Гридберн, — она мимолётно кивнула ему и отошла в сторону.
Достойная, неспешная реакция. Но многие вокруг не ожидали подобного спокойствия. Аглесс, конечно, знала, что окружающие специально подошли ближе, дабы лицезреть очередной этап грехопадения принцессы.
Но увы, этого не случилось. Сам Теодор, кажется, также удивился, но ничего не ответил, отправившись следом за герцогиней.
Киана плавно вздохнула, сжимая подрагивающие пальцы в кулак. Бал продолжался.
Наследник Гридберн приглашал многих дев на танцы, а вот принцесса Аглесс предпочитала отказываться, капризно жалуясь на боли в голове. Пока к ней не подошёл Альберт (мрачный, как туча).
— Ты специально стоишь в одиночестве? Матушка «жалеет» тебя и требует, чтобы мы вновь потанцевали!
Киана чуть поморщилась, скосив на него взгляд:
— Придумай какое-нибудь оправдание. Не хочу танцевать.
— Я уже придумал, — фыркнул Ал, — выйдем вместе, а потом ты подвернёшь ногу… Или что-нибудь такое. Не мне учить тебя закатывать скандалы.
Временами Киане хотелось выплеснуть вино ему в лицо, но принц предложил неплохую идею. Подвернув ногу, она могла бы отправиться в комнаты отдыха… А это лучше, чем находиться в душном зале.
Леди Аглесс идёт вместе с Альбертом, игнорируя многочисленные острые взгляды и шепотки. Они в любом случае не скажут ничего хорошего.
Зазвучали первые музыкальные аккорды. Киана приготовилась сыграть маленькую пьесу с повреждённой лодыжкой.
— А раньше ты любила танцевать, — неожиданно сварливо прошептал принц.
Но ответить ему она не успела, потому как парадные двери особняка вдруг распахнулись, впуская ночной ветер.
Музыка резко оборвалась, и дворяне расступились, удивлённо переговариваясь. Прямо внутрь помещения вошел белоснежный норовистый конь, на спине которого сидел статный мужчина в окровавленном плаще.
Багровые капли оставляли дорожку на безупречном паркете.
Нарушитель спокойствия спрыгнул с лошади и спокойно шагнул навстречу императору, преклонив колено.
— Ваше Императорское Величество… Похоже, я успел вовремя?
Фердинанд Эзред выдавил слабую улыбку и поднялся с трона:
— Конечно… Брат мой.
Киана едва слышно выдохнула, отстраняясь
