Желая убедиться, что с ней все в порядке, Джон извинился перед гостями и отправился на поиски. Он обыскал каждую комнату, пока не очутился на кухне, где в разговоре с одним из официантов выяснил, что Анджелина вышла в сад.
Почувствовав облегчение, он направился в кажущийся пустынным дворик. Холодный ветер дул навстречу, но Джон продолжал идти по уложенной каменными плитками дорожке в сад, где и увидел Анджелину. От взгляда на нее у него перехватило дыхание. При лунном свете она выглядела прекрасно. Волосы были подобны черному, как ночь, атласу, с нежными локонами, лежавшими на хрупких плечах. Ему не терпелось пробежать пальцами по длинным прядям. Весь вечер он твердил себе, что надо держаться подальше от нее, но не мог ничего с собой поделать. Она притягивала его, как магнит.
— Не холодно? — спросил Джон, приблизившись к девушке. Он горел, как в огне.
Анджелина повернулась.
— Джон! Что вы здесь делаете?
— Хотел подышать свежим воздухом. — Он снял пиджак и набросил ей на плечи. — Вы дрожите.
— Со мной все в порядке. — Она скинула пиджак и попыталась отдать ему.
— Упрямая, — пробормотал он, не взяв пиджак. — Нельзя стоять на открытом воздухе в таком одеянии.
Джон взглянул на скатерть, которую она набросила, как шаль. Он знал, что плечи под ней были голыми.
— Спасибо. — Она накинула пиджак и углубилась в сад, исчезнув в тени деревьев.
Джон последовал за ней. Осмотрелся и увидел большие клены и подстриженные кусты, посаженные вдоль всего владения.
— Здесь красиво. Розовый сад в цвету, должно быть, бесподобное зрелище.
Он вдруг почувствовал себя неловко, как юнец.
Анджелина остановилась, когда они подошли к белому домику, похожему на коттедж.
— Что это за здание?
Девушка поднялась на маленькое крылечко, подошла к почтовому ящику и, достав ключ, открыла дверь.
— Когда-то здесь был домик садовника. Раф привел его в порядок, и теперь это убежище Шелби. Вы же знаете, она писательница.
Они вошли, и Анджелина включила маленькую лампу у двери. Джон спрятал руки в карманы, чтобы удержаться от соблазна прикоснуться к девушке.
— Нет, я не знал, — пожал он плечами. — Я ведь не знаю многого.
Анджелина наконец улыбнулась:
— Впервые слышу, чтобы мужчина признавался, что ему не все известно.
Джон подошел ближе, глядя, как широко раскрываются ее глаза. Подняв руку, он погладил Анджелину по щеке.
— У меня дух захватывает от одного твоего взгляда. — Он приподнял ей подбородок и заглянул в глаза.
— Вы не должны говорить так, — прошептала она.
— Я говорю, как есть.
В ней почувствовалась холодная сдержанность:
— А как же мисс Питерс?
Он пытался скрыть улыбку:
— Предпочитаю глаза голубые, как море, и волосы чернее ночи.
Dio, ему не совладать с собой. Он наклонился и, не получив отпора, нежно прикоснулся губами к ее губам. Она судорожно вздохнула, когда он отстранился, но он уже склонился для нового поцелуя. Пиджак и скатерть упали на пол.
— С того первого поцелуя я мечтал о новом. Похоже, я не могу удержаться.
— Джон… — прошептала она, закрыв глаза.
Их губы слились в жарком поцелуе. Он ощутил горячее прикосновение ее рук у себя на груди, потом ее пальцы запутались у него в волосах. Она издала тихий стон и теснее прижалась к нему. Он также застонал и проник языком ей в рот, испытывая острое наслаждение и не в силах насытиться.
Анджелина почувствовала слабость в коленях, когда Джон оторвался от ее губ, но продолжал осыпать поцелуями ее шею, плечи.
— Ты так красива, cara. — Каждое слово подкреплялось новым поцелуем.
Его руки скользнули к бретелям платья. Она задрожала от предвкушения, и наконец его руки спустили бретельки. Анджелина ощутила кожей холодный воздух, а потом теплые губы Джона. У нее перехватило дыхание от новых приятных ощущений. Она понимала, что надо бы остановить его, но у нее не было сил. А в душе она и не желала этого.
За окном послышались голоса и смех, вернувшие ее на землю.
— Джон… — Она попыталась оттолкнуть его.
— Шш, cara, — успокаивающе произнес он, потом ослабил объятия. Анджелина мечтала только о том, как бы уйти. Как она сможет завтра смотреть ему в глаза?
Джон понимал, что зашел слишком далеко. Ему не нужно было искать ее.
— Извини, Анджелина. Похоже, я не могу устоять перед тобой.
Она проговорила взволнованно:
— Мы должны справляться с собой, мы же работаем вместе.
— Что плохого в том, что ты проводишь со мной время, пока я здесь? Что плохого мы совершили?
— Ничего, и пусть все так и останется.
Он кивнул:
— Думаю, да.
— Я хотела сказать… мы больше не увидимся. Разве что на открытии отеля. Я читала, что ты бываешь на открытиях.
Его удивила ее осведомленность.
— Откуда ты знаешь?
Она пожала плечами:
— Я наводила справки. Я всегда так поступаю, когда ищу работу.
— Работу? Но у тебя же есть работа.
— Но нет свободы. Я работала только в «Ковелли и сыновьях». Я хотела начать собственную жизнь после колледжа, но с отцом случилось несчастье. Нужно было держаться вместе. Потом помешали другие дела. Пойми меня правильно: я хотела выручить их, но прошло уже три года, и мне давно пора жить самостоятельно. — Она подняла голову и встретилась с ним глазами. — Это одна из причин, почему мне не хотелось, чтобы между нами что-нибудь было. Я хочу работать на тебя — в «Росси интернэшнл».
Джона словно оглушило. Знакомое жестокое разочарование поразило его в самое сердце. Неудача, постигшая его с Селиной, повторяется вновь. Сам по себе он никому не нужен. И Анджелина не стала исключением. Не следовало забывать, что привело его сюда. Сколько бед причинили Ковелли его деду. Что ж, Анджелина напомнила об этом.
— Что ты можешь предложить? — сухо спросил он.
Анджелине удалось взять себя в руки.
— По-моему, я прекрасно подхожу для работы в гранд-отеле. Конечно, когда он откроется. Я знаю эти края и людей.
— Этого недостаточно, чтобы управлять отелем.
Она оцепенела.
— Я готова учиться. Я прекрасно владею компьютером, у меня степень бакалавра по управлению бизнесом. Немного получившись, я могла бы стать неоценимым работником, мистер Росси.
И как это, черт возьми, все превратилось в собеседование при приеме на работу?
