Книга Феникс - Архелая Романова

– А какую стихию ты бы выбрала?

– Стихии не выбирают, – я неуверенно посмотрела на нее. – Это невозможно.

– Но если бы ты могла, – настаивала жрица. – Каким был бы выбор?

Я задумалась.

– Вода, наверное.

– Почему вода? Из-за Каллума?

Я вспомнила то спрятанное в глубине леса маленькое озеро с белоснежными кувшинками, и ощутила тоску. Как приятно было на мгновение забыть обо всем, что нас окружало тогда.

– Нет. Я люблю воду. Она меня успокаивает. Вода – это жизнь, – повторила я слова мамы. Раньше она часто ходила со мной и Ташей на реку. Она же научила меня плавать.

Ари тихо рассмеялась.

– Вода – жизнь? Интересное мнение, – ее лицо стало непроницаемым.

Я подумала, что, возможно, Ари задала вопрос про выбор не просто так. Будущих жриц нередко покупали у бедных семей, с ранних лет обучая служить богине. Было ли решение стать жрицей ее собственным? Я спросила:

– А ты? Ты стала жрицей по своей воле?

– Нет, – отрезала Ари и поднялась, сменив тему: – Идем, Каллум, наверное, уже наполнил лохань.

Вода была горячей, почти обжигающей. Погрузившись в глубокую лохань, я стиснула зубы, чтобы не застонать вслух – мышцы, напряженные до предела, наконец-то начали расслабляться, мелкие царапины и ушибы заныли.

Потянувшись за куском мыла, источавшим тонкий аромат цветов – его мне любезно дала Ари, как и душистое масло, сказав, что это из личных запасов жриц, – я осторожно намылила плечо, на котором остался розоватый шрам от ожога. Я подозревала, что он останется со мной навсегда – тот маг, Фенрис, не пожалел магии, сделав огонь диким и яростным.

Позволив себе полежать несколько минут с закрытыми глазами, я просто отпустила все мысли из головы – их было так много: родители, Таша, Каллум, Фолкор, провидица… Им было тесно, они толпились и дрались внутри меня, пытаясь занять первое место – в какой-то момент мне начало казаться, что я схожу с ума.

Но хуже назойливых мыслей были только сомнения. Страхи, выползающие из дальних уголков моей души. Что, если я не справлюсь?

Кто я? Всего лишь человек.

Слабая-слабая-слабая, – шипяще твердили страхи, змеями обвиваясь вокруг меня. – Ты скоро умрешь. Тебе повезло, что ты столько прошла, но в схватке с Фолкором тебе не выстоять. Всем вам.

Меня начало трясти. Вода в лохани уже остыла. Быстро домывшись, я вышла, столкнувшись с Ари – она схватила меня за руку и спросила:

– Ты в порядке?

– Да. Да, – я потерла виски. Капли воды с моих мокрых волос падали на пол. – Проголодалась и устала.

– Рейган принес немного еды. Они с Каллумом на кухне, – сообщила Ари, прижимая к себе сверток со сменной одеждой.

– Переоденусь и пойду к ним, спасибо. Я оставила мыло и масло в купальне.

– Ты не воспользовалась маслом, – Ари принюхалась. – Запах не понравился?

– Забыла, – честно сказала я.

– Зря, – Ари поджала губы. – Это аромат успокаивает. Надо бы и Каллуму с Рейганом его предложить.

Представив суровое лицо Рейгана, его фирменный колючий – как иглы – взгляд, который непременно превратится в ошарашенный, когда Ари подсунет ему флакон с душистым маслом… Я расхохоталась.

Ари, беспокойно смотрящая на меня, тоже засмеялась, а затем удовлетворенно кивнула:

– Хоть улыбаться начала, уже неплохо. Встретимся у костра, Николина.

Она ушла в сторону купальной, а я поспешила в комнату – переодеться во что-то, кроме брюк, потому что местные жители и так пялились во все глаза на мужскую одежду на мне. Выбрав обычное темное платье с длинным рукавом и круглым вырезом, который украшали скромные синие кружева, я прокралась на кухню, где услышала любопытный разговор.

– Может, расскажешь мне, что тебе сказала провидица? – голос принадлежал Рейгану.

Через мгновение ответил Каллум – зло и напряженно. Он сказал:

– Нет. Это только мое дело.

– Она сказала тебе про будущее? Про Николину? Или… Про твоего отца?

Повисла тишина. Затем глухой звук – это ножки стула скрипуче проехались по полу, когда Каллум встал.

– Рейган, оставь это. Я все равно не скажу.

– Глупо делать все наперекор, чтобы досадить отцу, – вдруг заметил Рейган. – Фолкор, Николина…

Я затаила дыхание. О чем это он? Для меня не было секретом, что у Каллума были плохие отношения с отцом, но при чем здесь наша миссия и я сама?

Я не успела получить ответы на свои вопросы – послышались шаги, направляющиеся в мою сторону. Я накинула на себя непринужденный вид и двинулась навстречу, в дверях едва не столкнувшись с Каллумом.

– Нико, – он оглядел меня. – Выглядишь чудесно.

Платье было обычным, но я поблагодарила за комплимент и вошла на кухню. Рейган, сидящий за столом, кивнул на хлеб, мясо и сыр:

– Угощайся. Местные расщедрились, и все выспрашивали про жрицу.

– Что ты им сказал? – с набитым ртом спросила я, наплевав на приличия. Я была так голодна, что мне было все равно.

– Что она по ночам крадет детей.

Я поперхнулась, изумленно уставившись на него.

– Шутка, – любезно произнес Рейган, и поднялся. – Приятного аппетита, Нико. Я схожу, проверю, как там дрова для будущего костра, который разожжет наша великолепная жрица.

– С каждым днем он все невыносимее, – пробурчала я.

Каллум издал смешок.

– Рейган всегда таким был, сколько я его знаю. Это он еще сдерживается. Пойдем на костер вместе?

Я кивнула, и добавила – радость Каллума тут же поубавилась:

– Да, только дождемся Ари.

Будущий костер был сложен из крупных веток – приглядевшись, я заметила даже пару молодых тонких деревцев, которые притащили сюда по приказу Эйдана. Местные жители, выполнив работу, собрались у последнего дома – темное маленькое пятно в сумерках, – сбились в кучу, настороженно поглядывая на нас. Многие из них были в лохмотьях, на изможденных лицах читался страх и недоверие. Я сглотнула, прижавшись поближе к Каллуму, и посмотрела на Ари.

После купания она переоделась в очередное платье – длинное, до щиколоток, из мягкой ткани цвета спелой рябины. Боковой разрез открывал вид на длинную стройную ногу, на бедре которой во тьме таинственно мерцал кинжал. Золотистые волосы распущены, на шее – кулон с фениксом, расправившим крылья.

Местные жители смотрели на нее во все глаза, пока она шла к веткам, величественная, как королева. Я опустила взгляд ниже – Ари была без обуви. Она ступала по холодной земле босиком, гордо подняв голову.

Мы втроем тоже не могли отвести от нее глаз. В сгустившейся тишине Ари остановилась перед еще незажженным костром и грациозно сложила руки на груди, прижав ладони другу к другу. И вдруг запела – тихо, протяжно, слегка хрипловатым голосом.

Нижние поленья вспыхнули желтоватым светом. В небо устремился дымок. Песня уносила всех присутствующих вслед за ним далеко-далеко – за пределы Скалистых гор, за глубокие моря – туда, где не бывал никто из нас. Огонь, зачарованный голосом Ари, танцевал на ветвях, причудливо изгибаясь.

Я прислушалась – она пела о Несдержанной