бы раздумывая: целовать, не целовать, глубоко вдохнул, борясь с желанием. Проследил взглядом ниже, зацепившись за V-образный вырез на блузе и подняв руку, коснулся указательным пальцем ложбинки.
Девушка вздрогнула, но руку не отбросила. Сидела смирно, питая надежду, что он придет в себя и отпустит.
- Хочу расстегнуть пуговки, - поднял взгляд. - Позволишь?
Он спрашивал и ей бы отказать, но язык будто прилип к небу, парализованный потаенным желанием и огромным любопытством: "А что же будет дальше, если позволю?"
- Архип… Алексеевич…, нас могут увидеть, - проговорила дрожащим голосом, запинаясь.
Архип поморщился от очередного обращения.
- Сенька, не зли меня, - отмахнулся от ее страхов. - Заткнись, - и, присоединив вторую руку, стал расстегивать пуговки.
Есения не убирала ладони с плеч мужчины, сидела чуть вздрагивая от его умелых пальцев, что касались кожи, освобождая пуговки из петель. Дошел до последней, медленно развел полы блузки и потянулся, ладонями накрывая атласные чашки белья. Груди погрузились в его крупные ладони и мужчина простонал.
- Чертовски сексуальная, - посмотрел в лицо Есении. - Хочу снять его и потрогать соски, - поглаживал полукружия, но дальше не шел.
Есения с трудом сглотнула слюну и вздрогнула, безвольно опуская руки вдоль тела. Она стыдилась своих грудей. После родов на них образовались растяжки, потеряли упругость и форму и муж сетовал, что размер их не стал больше. Девушка комплексовала.
- З-зачем их трогать, - заикнулась от волнения и прикрыла их руками. - Так разве плохо? – посмотрела растерянно.
- Ты чего такая стыдливая, а? – выискивал в ее взгляде кокетство, но видел лишь смущение. – Можно подумать девственница!
Последнюю фразу почти выплюнул, поморщившись.
- Нет… У меня же дочь есть.
- А чего жмешься тогда?
- Боюсь, что увидят, не хочу чтобы меня осуждали, что я попала на должность через Вашу постель, - возвращая руки на стол.
- Никто не увидит, мы здесь одни, - и снова положил ладони на холмики.
Начал активно гладить, вызывая нервную дрожь по телу Есении. Поднял лифчик выше, обнажая горошины темно-розовых сосков на бледной коже.
Девушка молча подчинялась его дерзким ладоням. Прикосновения мужчины зарождали приятное томление внизу живота, полушария округлились, соски увеличились и призывали взять их в рот.
- Ляг на стол, - попросил Архип, надавливая на плечо Есении, и она подчинилась, касаясь полированной поверхности дерева.
Закрыла глаза, молясь, чтобы никто не вошел в зал.
Тукаев склонился над распластанным телом, так эротично выгнутом к нему. Он придвинулся ближе, раскрыв шире бедра, притираясь вздутой ширинкой к ее лобку. Ворох одежды мешал чувствовать женщину, но он заставил себя терпеть, лишь наклонился над ней и втянул один из сосков ртом. Жадно, властно, нежно. Есения охнула, вскинула ладони к его волосам. Мужчина осмелел, целуя попеременно оба соска, сжимая в ладони полусферы и рыча.
- Какая вкусная, м-м-м, - причмокивал, стонал и рычал мужчина, словно дикий зверь.
Гладил кожу живота и спины, сминая в ком одежду блуждающими по телу руками. Есения молча подчинялась и в который раз молилась, чтобы никто их не застукал. Хотя и время рабочее истекло, служащие могли так же задержаться, а охранник провести обход по зданию.
- Хочу тебя, Есения. Долго еще будешь мариновать меня? – оторвался от ее соска, громко причмокнув, нависая над ней.
Есения собиралась с мыслями, подбирая правильный ответ, но тут завибрировал настойчиво телефон в складках его брюк и Тукаев, выругавшись, нехотя отстранился от нее. Достав из кармана средство связи, приставил к уху. Выслушав абонента, расстроился и вовсе отошел к окну. Разговор по работе отвлек, и Архип стоял в свете полосок жалюзи, отрешенный от мира, погрузившись в проблему звонившего.
Есения, смекнув, что начальнику не до нее, сползла со стола и спешно удалилась из зала, на ходу протягивая пуговки в петли, ругая заодно и себя, что поддалась настойчивым ласкам шефа, более того они ей понравились.
"Что я творю?! Еще чуть-чуть и он бы задрал мне платье до талии и не снял чулки. А потом бы его уже не остановить! – бился в мозге вывод. – "Я должна благодарить того человека, что позвонил Архипу Алексеевичу".
Тукаев, переговорив с геодезистом, ударил ладонью по столу.
- Как удачно для тебя всё сложилось, Сения. Но ничего, я подожду, когда сама сдашься, я умею терпеть.
Глава 21
Меха
Рабочий день только начался, но Архипа гнало из офиса, и на этот раз он планировал его посвятить своей желанной секретарше. Выйдя в комнату для приема посетителей, застегивая пиджак, приказал:
- Есения, заканчивай работу и шустро надевай свой тощий пуховик.
Услышав нелестное мнение о своей одежде, Есения обиделась.
- Какой есть, зато честно заработанный! – коротко взглянув, насупилась и продолжила печатать текст.
- Ладно, ладно, не дуйся, - улыбнулся, смягчаясь. – Не наблюдаю исполнения приказа, госпожа подчиненная Рускова, - и поднял брови.
Тукаев привалился плечом к дверной раме, вложив в карманы брюк ладони, и любовался девушкой. Пшеничные волосы собраны в гульку высоко на затылке, в ушах все те же простые серьги с голубыми каменьями, но подчеркивающие ее глаза.
- У тебя три минуты осталось, - демонстративно посмотрел на наручные часы. - И время тикает, - оттолкнувшись от косяка, развернулся и исчез с в своем кабинете.
- Вот тиран! - в сердцах прошипела Есения, но повиновалась и пошла одеваться.
На вопрос "что им предстоит делать и куда они едут", Архип хитро окинул девушку взглядом и выдал странное:
- Тратиться. И позвони Гоголевой, пусть на пару часов займет твое место, чтобы работа волком в лес не убежала.
Еще раз оглядев девушку в старом сером пуховике, поморщился, пропуская служащую впереди себя, придерживая дверь.
Ехали минут двадцать, почти не стоя в пробке. На календаре декабрь и солнце, словно воруя день у полярной ночи, не светило, а тлело, абсолютно не грея и почти не давая света.
Есения не задавала вопросов, только поглядывала исподтишка на шефа, сидя рядом на сидении. Когда Тукаев приказывал, лучше слушаться и не лезть на рожон. Целовать и зажимать больше не пытался и Есения даже немного расстроилась. Архип и вида не показывал, что накануне чуть не овладел ею на столе, и ей уже стало казаться произошедшее фантазией.
Они приехали в торговый центр, и Архип велел ей покинуть салон. Есения если и удивилась, то промолчала, шествуя рука об руку с начальником. И только оказавшись внутри магазина сообразила куда и зачем привез ее Архип: ярмарка шуб.
Несколько раз в год приезжали представители меховых фабрик, предлагая свою продукцию. В наличии ассортимент предоставлялся ограниченный, но выбор из каталога расширял возможности для выбора покупателей, чем и пользовались многие жители Крайнего Севера.
Есения осторожно прошла в огромный отдел
