Не заметив в его вопросе ничего подозрительного, спокойно отвечаю:
— Обычно я ухожу с работы еще позднее. Но сегодня получилось освободиться раньше.
Наконец нащупав рукой телефон, достаю его и быстро отправляю Андрею СМС, что скоро спущусь. После чего закидываю телефон обратно в сумку.
— Признаться, удивлен. Думал, ты только номинально числишься гендиректором, — он даже не замечает, как переходит на «ты».
— Думаешь, я не в состоянии справиться с такой должностью? — немного обиженно спрашиваю у него, тоже перестав «выкать».
Кирилл на пару секунд задерживает на мне задумчивый взгляд, после чего отвечает:
— Думаю, тебе это по плечу. Ты всегда быстро схватывала новую информацию. Да и упорства тебе не занимать. Впрочем, как и ума.
Это первая похвала от Кирилла за время нашего с ним общения после смерти моего мужа. Обычно все наши разговоры сводились к спорам и оскорблением с его стороны. Поэтому я немного теряюсь и не нахожу, что ответить.
Сигнал о прибытии лифта разрушает неловкую ситуацию, вызванную моим молчанием.
Кирилл как джентльмен пропускает меня первой в лифт, после чего заходит сам и нажимает кнопку первого этажа.
Стоит дверям лифта закрыться, как я замираю от близости Кирилла. И понимаю, какую глупость совершила, зайдя с ним в лифт.
Напряжение, что моментально возникает в кабинке лифта, заставляет каждую клеточку в моём теле трепетать. Он здесь, рядом со мной…
Даю себе мысленного пинка, и стараюсь абстрагироваться от присутствия Кирилла.
Дышу поверхностно, чтобы приятный запах его духов не проникал в мои легкие.
Это не помогает, понимаю, когда сердце ускоренно начинает качать кровь, а руки подрагивают от сильнейшего желания прикоснуться к мужчине, что почти задевает своим плечом моё.
Он так близко. Стоит только сделать маленький шаг, и я коснусь его. Я хочу почувствовать тепло его тела и до дрожи боюсь. Боюсь своих чувств. Своей реакции на него.
От сковавшего меня напряжения из-за близости Кирилла, от его дыхания, к которому я остро прислушиваюсь, начинаю дрожать. Тело покрывается мурашками. Дыхание сбивается.
Борясь с собой, прикрываю глаза, чтобы, не дай Бог, Кирилл, заглянув в них, не заметил моего состояния.
Почувствовав движение рядом с собой, тут же распахиваю глаза.
Кирилл жмёт кнопку «стоп», и лифт останавливается, так и не доехав до первого этажа.
Удивленно и немного испуганно смотрю на него. Не знаю, чего от него ожидать, и это пугает.
— Что… что ты делаешь? — мой голос дрожит от напряжения.
Кирилл впивается в моё лицо внимательным пронизывающим взглядом и хрипло спрашивает:
— Ты спишь с ним?
— С кем? — обескураженно уточняю.
Я полностью растеряна и не понимаю, что происходит.
Зачем он остановил лифт? К чему задает такие вопросы?
— Ты спишь с Давидом Рустамовичем? — имя мужчины, что протянул мне руку помощи, Кирилл произносит с такой злостью, что я окончательно теряюсь.
Он что, ревнует? Да нет, бред…
— Нет. Я не сплю с ним, — тихо отвечаю. И тут же злюсь на себя. Какого черта я перед ним оправдываюсь?! — А если бы и спала, это не твоё дело, Кирилл.
Смело встречаю его потемневший взгляд. Вздергиваю вверх подбородок. Какое-то время мы боремся взглядами. Никто из нас не хочет уступать. А затем Кирилл неожиданно стремительно преодолевает разделяющее нас расстояние, аккуратно хватается пальцами за мой подбородок и поднимает мое лицо.
— Что тебя с ним связывает? — выдыхает он вопрос практически в мои губы.
Задерживаю дыхание и широко открытыми глазами смотрю на него.
От его прикосновения в голове моментально появляется туман. Не могу здраво мыслить. Не понимаю, о чем он спрашивает. Меня сейчас волнует только то, насколько он близок ко мне. Его теплое дыхание на моём лице. Тепло его рук. Его запах, сводящий с ума.
— Саша… — зовет он. И нежно оглаживает большим пальцем мой подбородок. — Что между тобой и Давидом Рустамовичем?
От его поглаживания бросает в жар. Я обескуражена поведением Кирилла. Его близостью.
Я столько раз мечтала снова почувствовать его прикосновения…
— Ничего. Нас связывают только деловые отношения. Он… помог мне занять должность гендиректора, — честно признаюсь, не отрывая взгляда от расширенных зрачков Кирилла.
— А что взамен за свою помощь он попросил?
— Ничего… ну, то есть, почти ничего… Только поддержку в спорных вопросах на голосовании акционеров.
— Вот как… Значит, он не пытался затащить тебя в постель? — всё еще не до конца веря моим словам, спрашивает он. И меня словно окатывает холодной водой. Сознание немного проясняется, и я сухо отвечаю:
— Не пытался. Я сразу дала понять, что между нами будут только рабочие отношения.
За кого он меня принимает, раз думает, что ради должности я готова лечь под любого?! Становиться мерзко.
— Почему? Он не в твоем вкусе? — все так же нависая надо мной и удерживая мой подбородок в плену своих горячих пальцев, спрашивает Кирилл.
С трудом, буквально заставляя свое тело двигаться, отстраняюсь от него.
Становится легче думать и говорить с ним.
— К чему все эти вопросы, Кирилл? Чего ты добиваешься?
— Просто пытаюсь понять, что ты представляешь из себя на самом деле.
В груди становится больно. Он ведь знает меня. Меня настоящую.
— Ты знаешь, какая я на самом деле, — почти шепчу.
— Нет. Не знаю, — он отрицательно качает головой. — Ты никогда не была той, кем я тебя считал.
Его слова бьют наотмашь. Глаза резко начинает щипать от приближающихся слез. Грудь сдавливает.
Почему он так говорит? Почему?
Я всегда была с ним откровенна. Открыта. Сама собой. Никогда не играла и не притворялась. Неужели он не чувствовал этого?
Застыв подобно каменному изваянию, смотрю на него. Пытаюсь отыскать в его взгляде хоть немного тепла по отношению к себе. Но вместо этого обжигаюсь об лёд.
Больно… невыносимо больно… А ещё обидно.
— Жаль, что ты так считаешь, — это всё, что я могу произнести.
— Разве я не прав? — поджав губы, с неприязнью спрашивает он.
— Нет! Не прав! — срываюсь я. — Ты только и делаешь, что лелеешь свою обиду. Обвиняешь меня, ненавидишь и презираешь. Если тебе легче считать меня тварью, то на здоровье. Считай. Только оставь меня уже в покое! Избавь от своего общества! — уперев указательный палец в его грудь, эмоционально произношу я.
