Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 169
что близок всему конец[78].
И прочитанный текст являет собой свидетельство такого горения духа апостола, начинаясь со слова: «Итак», – которому непосредственно предшествуют слова: «Впрочем, близок всему конец». Эти слова дают понять не только слово «итак», но и то, что здесь, говоря по-человечески, могло бы нуждаться в понимании: они показывают, сколь отлично апостольское нетерпение от опрометчивой мужской горячности. Ведь разве не кажется странным то, что сразу же за прекрасным наставлением: «Более же всего имейте усердную любовь друг ко другу» и следующим за ним полным смысла словом утешения: «Любовь покрывает множество грехов» идет как будто совершенно случайно появляющееся здесь увещевание: «Будьте страннолюбивы друг ко другу без ропота»? Однако это увещевание как раз служит свидетельством авторитета и мудрости апостола. Ведь будь апостол просто разгорячен, разве бы он добавил такие слова после того, как сказал бы, что «близок всему конец»? Разве бы он не счел их совершенно ненужными, ведь в распалении он стал бы рисовать картину опустевших домов, переносясь умом в то время, когда никому уже не придет в голову оказывать гостеприимство, а если вдруг и придет, то едва ли возможно будет это сделать? Но не таково нетерпение апостола, и беспокойство, ему присущее, выше всяческой человеческой осмотрительности. Любовь апостола к своей общине слишком высока для того, чтобы он стал умалчивать о страшном – о том, что близок всему конец; но вместе с тем апостол умеет и так настроить свою общину, что это страшное оказывается словно бы забыто так, как если бы царили мир и безопасность, дающие желанную возможность явить любовь к ближнему даже и в незначительных вещах. Речь апостола о том, что близок всему конец, есть поэтому не безводное облако[79], несущее лишь смущение, но очищающий воздух страх, пробуждающий в каждом кротость и глубину, оживляющий любовь и желание обрести теперь же время благоприятное[80], но также будящий и силу, не дающую ослабеть в мысли о том, будто благоприятный час уже миновал. Апостол не опьянен мечтой, но его мысль и речь исполнены трезвения.
«Впрочем, близок всему конец». Это слово страшно даже в устах легкомысленного человека, тем более в устах апостола. Но Петр добавляет к нему и слово утешения, сильное победить страх: «Любовь покрывает множество грехов». Или, может быть, это слово излишне? Не все ли прейдет, когда настанет всему конец? И разве тогда будет нужен какой-то иной покров, нежели тот, что станет уделом всякого, праведного и неправедного? Разве тот, кто лежит под покровом земли, не покрыт и не сохранен надежно? Есть ли здесь что-то, чего апостол не знает, поскольку он не называет в точности день, когда встанет вопрос о такой любви? Или же страшное слово и вместе с ним слово утешения потеряли всякий смысл оттого, что конец всему не пришел, как было обещано? Или апостол праздно болтает о конце всякой вещи как о чем-то таком, что никак не касается ни его, ни кого бы то ни было, и говорит об этом столь в общих чертах, что не в силах удовлетворить любопытство? Разве не думает он о том, что, когда придет всему конец, его дни и дни его общины будут сочтены? Но с этим концом всему встретились и апостол, и его община; и это повторяется из рода в род; ведь всякий человек приходит на то, чтобы умереть и затем прийти на Суд[81]. Однако в день Суда нужно предстать во всеоружии[82], которое и есть в своем совершенстве то, о чем говорит здесь апостол. Это всеоружие есть любовь – единственное, что не упразднится, единственное, что пребывает с человеком как в жизни, так и по смерти, и что сильно одержать победу на суде. Ведь любовь – не мнимый друг, который втирается в доверие, а затем глумится над человеком. Нет, любовь пребывает с человеком верно; и когда он оказывается совершенно сбит с толку, когда помыслы восстают на него с обвинением, когда поднимают голову страхи, желая его судить, любовь запрещает им и говорит человеку: имей лишь терпение, ведь я пребываю с тобою, я, сбившая тебя с толку, но имеющая тебя утешить тем, что именно я это сделала. Разве же это не так?! Ведь какая сила способна так, как любовь, побудить решиться на то, о чем боязно и подумать! И разве страшно тогда, если любовь не сумеет разъяснить себя самой себе так, чтобы человек понял себя в ней, пусть даже никакая другая душа и не понимала бы его.
Давайте же ближе рассмотрим слово апостола. Он говорит, обращаясь к несовершенным, ведь разве имели бы совершенные множество грехов, нуждающихся в том, чтобы быть покрытыми! И именно несовершенных, сокрушенных он утешает мыслью, что любовь покрывает множество грехов. Мы не должны легкомысленно искажать слово апостола, не должны с умным видом вводить себя в заблуждение и увиливать от этого слова, полагая, будто тот, кто имеет любовь, непременно совершенен. К тому, кто не находит в себе множества грехов, нуждающихся в том, чтобы быть покрытыми, это слово не относится; но и тому, кто противится утешению, оно не принесет пользы; ведь оно как раз призвано утешать, говоря, что в том же сердце, в котором есть множество грехов, способна обитать и любовь, и что эта любовь имеет силу покрывать множество грехов.
Давайте же тогда искать в слове апостола даруемое им утешение, размышляя над тем, как любовь покрывает множество грехов.
И все же, как это возможно? – ведь любовь как раз открывает человеку глаза на свои грехи. В мире часто можно встретить того, кто живет легко и беззаботно, в веселии юности; живет, не считая себя совершенным, но и не тяготясь сознанием своей неправоты, до тех пор, пока не окажется уловлен любовью, которая покажет ему его несовершенство и слабость столь во многих вещах, что он уже не будет доволен своей прежней жизнью. Но разве проще приходится рассудительному? Он не одобряет легкомыслия юности, он бдит над собой, он стремится исправлять свои ошибки, но при этом он доволен собой, не боясь проверки рассудка, принимая честь от людей, готовый отстоять себя перед целым миром, – но любовь приходит к нему, и он, державший прежде голову гордо и властно взиравший на людей, опускает глаза; ведь он открывает в себе множество грехов. Способный выстоять перед придирчивым судом рассудка, он бессилен перед кротостью любви! Но, может быть, ничего такого не случается с праведным? Он силен против
Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 169
