билась, чтобы забыть такую важную информацию. Вы меня с кем-то путаете?
— Ляжешь с кем-нибудь, удушу! — грозный рык, а в следующий момент на мои губы происходит успешная жесткая атака. Можно еще раз дать пощечину, но не думаю, что это остановит Глеба. Сильнее распалится и возьмет прямо здесь, поэтому я изображаю мумию – очень старую и закоченевшую.
Наслаждайтесь, Глеб Владимирович!
Ответить хочется, что скрывать. Целоваться Тихомиров умеет, вот уже надавил на подбородок, заставил разомкнуть зубы, язык властвует во рту. Все сложнее заставлять свой язык лежать мертвым тушканчиком.
Заставляю свой мозг вспоминать всякие гадости: как я нашла в каше школьной столовой червя, и меня тут же стошнило, как папиному партнеру на лоб нагадила пролетающая над нашим домом птица, а он в тот момент ел кусок жирного шашлыка.
— С огнем играешь, Ладушка... Я тебя прямо сейчас отвезу к себе и оттрахаю так, что ты свое имя забудешь. До утра подо мной стонать и кричать до срыва голоса будешь, ноги свести не сможешь, — крепко удерживая мое лицо в своих руках. Ждет реакцию, а хрен вам, Глеб Владимирович.
— Пожалуйста, только Ване позвоните и моему отцу, предупредите о своих победоносных планах, — цинично пожимаю плечами. Сорвало Козлиныча, оттолкнув от себя, заводит машину и срывается с места.
Ванька, не бей мне жопу, пожалуйста…
Украдкой нажимаю на вызов. Глеб хоть и злой, но улавливает мое движение, забирает мобильный и выбрасывает в окно…
Глава 23
Глеб
Что я творю? Красная пелена перед глазами немного рассеивается, когда я пролетаю на третий по счету красный сигнал светофора. Сорвала забрало и ведь не в первый раз! Мл-я-я-я! Как ей удается?
Не смотрю на девчонку, которая трясется на переднем сиденье, но стойко делает вид, что спокойна. Отравила все нутро! Это ведь не я, это неуправляемый псих, и место ему в дурке! Какого хрена я на нее набросился? Баб, что ли, мало? Есть красивее, умнее… доступнее! По крайней мере знают, для чего их создала природа. Не мозг мужикам взрывать, а раздвигать ноги!
Пусть обжимается с сопляками, а потом прыгает в Ванькину постель! Стоило представить, как Милада прижимается во сне к брату, внутренности обожгло кислотой. Меня никто не переубедит, что спать время от времени с «другом» – нормально. Мне нахрен не нужно это представлять, но мозг упорно подбрасывает картинки, которые меня приводят в бешенство.
Не помню точно, что сработало спусковым механизмом. Ее обнимашки с этим молокососом, который похерил свою карьеру, приблизившись к ней, ее совместные ночевки с братом, которые Милада так яростно отстаивала и потребовала к ним с Ваней не лезть, или ее холодность во время поцелуя. Ни разу баба подо мной не лежала трупом. Ни разу! Я знаю, как Милада загорается, стоит только начать целовать. Она страстная и отзывчивая девочка, чувственность в ней заложена природой. Такую приятно будет трахать не только из-за роскошного тела и смазливой мордахи, но и из-за этой самой чувственности. Хочу, чтобы стонала подо мной, выгибалась на постели, когда я буду ее брать, чтобы стояла передо мной на коленях с членом во рту, а не изображала полено!
Нарушая очередное правило дорожного движения, разворачиваюсь под светофором и везу ее обратно… к Ване. Теперь каждую ночь гадай, спят они в одной постели или в разных. Доспятся так, не заметят, как трахаются! Руки на руле сжимаются до посинения костяшек.
Стоп! Запрещаю себе об этом думать! Надо поговорить с братом и обозначить свою позицию в отношении Милады. Пусть прекращает свои ночевки с ней в одной постели.
— Куда мы едем? — подает голос Милада.
Отмечаю в ее голосе сонливость и усталость, страха там нет. Почувствовала, что атмосфера в салоне изменилась? С трудом, но удалось успокоить монстра внутри себя. Этого монстра она разбудила, пусть теперь приручает!
— Ты – домой, — холодно бросаю, предупреждаю тоном, что со мной сейчас не стоит разговаривать. Понимает, не лезет.
Торможу у подъезда, жду, когда зайдет в подъезд. Через десять минут набираю брату.
— Ромашова вернулась? — без всяких вступлений.
— Почему интересуешься? — подозрительно. Был бы рядом, я бы ему двинул.
— Потому что по статистике больше всего преступлений происходит в ночное время суток. Хорошеньких девочек могут не только ограбить, но и изнасиловать, — что я и собирался сделать полчаса назад. Милада умеет будить темную сущность, которая сидит внутри каждого мужика!
— Вернулась. Она уже спит.
От этой наглой лжи я чуть зубы не раскрошил. Спит?! Да она только поднялась!
— Давай, — сбрасываю звонок и срываюсь с места.
Дома вливаю в себя полбутылки виски, ни хрена не пьянею. Из головы не получается выкинуть последние несколько часов. Анализировать смысла нет. Тут или я ее трахну и успокоюсь, или не успокоюсь, даже если она с меня никогда не слезет. По-хорошему ее бы оставить в покое. Пусть девочка учится и живет, как хочет. На мой век баб хватит. Есть из кого выбирать. Так и не определившись, как поступлю, иду в душ. На часах седьмой час утра.
В офис еду с водителем. Кир с утра кричал, что пренебрегаю охраной, прислал машину с парнями, которых вчера отпустил. Успеваю заехать купить Миладе телефон и заказать доставку.
— Привет, — входит в кабинет Кирилл, кладет передо мной папку. — Все, что удалось собрать на Скокова. Парень положительный. Спортсмен, не курит, не пьет, в плохих компаниях замечен не был.
«Положительный, мля-я-я!»
— Ты звонил руководству ЦСКА? — перехожу сразу к делу.
— Звонил, объяснил, что им такой игрок не нужен. Они услышали. Что ты на пацана взъелся? Миладу кружит? — хохотнул друг, развалившись в кресле напротив меня.
— Вечером предлагаю на базу завалиться, отдохнуть, — перевожу тему. Ни с кем не собираюсь обсуждать Миладу.
— Ты и так всю ночь бухал, может, отдохнешь? — раньше на моем лице даже пару бессонных ночей нельзя было заметить.
— Там и отдохну, — мне действительно нужно расслабиться, но лучше подальше от города.
— Девок заказывать? — ухмыляется Кир. Знает, что я не очень люблю левых телок.
— Заказывай…
Глава 24
Глеб
Сегодняшним вечером моя подруга – бутылка. Здесь что-то слишком шумно. Девки пищат, сопротивляются, не хотят прыгать в бассейн с холодной водой. Антон подхватывает их за талию, и все
