давно. Более того, морпехи заняли многоэтажные недостроенные дома, через поле от которых был уже забор «Азовстали». Об этом еще не знали у нас в штабе.
Ничего удивительного в этом незнании нет. Такое происходит сплошь и рядом. Уже на уровне штаба батальона часто бывает неразбериха с обстановкой.
Что говорить уже о генеральном штабе, где пропасть между картой на стене и ситуацией на местах колоссальная?
Я уверен, что товарищ Сталин очень мудро поступил, придумав во время Великой Отечественной институт представителей Ставки. Любая ситуация (обстановка), когда о ней докладывают наверх, преломляется о восприятие и мысли того человека, кто докладывает. Чем больше этих преломлений сквозь призму человеческого восприятия, тем искаженнее доходит информация до конечного потребителя. Соответственно, чем больше ты лично будешь изучать обстановку на месте, тем больше ты сможешь понимать, кто из твоих докладчиков здравый, а кто нет, а кто просто откровенно врет.
* * *
Выполнив миссию, мы возвращались назад. И я подумал о том, что Бог очень любит меня, дав мне друзей, которым нравится лазать с автоматом в какие-то походы. Наверное, когда тебе за сорок, таких людей становится все меньше. А вот у меня есть «Админ». Был «Бабка», теперь его нет.
Да, через четыре дня мне сорок…
22–27 АПРЕЛЯ
Интенсивность боев спала, и мы с «Админом» решили воспользоваться моментом и наконец-то решить вопросы по гуманитарке. Ее скопилось очень много, нужно было ее принять в Донецке. Там же мы решили провести Пасху, а я отметить свое 40-летие. Так получилось, что из восьми последних лет пять дней своего рождения я отметил на фронте. Хоть Донецк и не считался фронтом, но в последнее время, после мартовских обстрелов, он стал совсем грустным. За два месяца спецоперации фронт от Донецка не отодвинулся ни на метр.
Вообще я не отмечаю день рождения каким-то застольем или праздником, поэтому и это 40-летие я не запомнил.
* * *
Мы часто встречаемся с Даниилом Безсоновым в разных донецких кофейнях и обсуждаем перспективы войны.
Все чаще можно услышать о мобилизации или применении тактического ядерного оружия (ТЯО).
30 АПРЕЛЯ
Наверное, за этот текст многие на меня обидятся, но мне не привыкать…
Главные качества мужчины — это ответственность и умение защищать своих близких. Сначала наши мужчины позволили себе не брать ответственность и, например, отдавать на воспитание своих детей женщинам, с которыми не жили. Затем мужчины потеряли второе главное качество — умение и желание защищать Родину!
Многие мне пишут: «Их бросили в бой неподготовленными! Они первый раз взяли в руки оружие!»
А почему тот, кто называет себя мужчиной, вдруг оказался неподготовленным для защиты Родины? Кто должен был его готовить? Генералы? Любой, кто хотя бы в школе учил историю, должен знать, что ВО ВСЕ ВРЕМЕНА РОССИЯ начинала войну неподготовленной. Это наша карма или тёмная сторона. Подразделения были не слажены? А когда вообще они были слажены? В 1943-45 годах последний раз…
Странно было наблюдать, как даже в воюющих Республиках многие мужчины думали, что их «минует чаша сия». Они не готовились к войне. У них не было экипировки на чёрный день и понимания, как себя не застрелить из своего же автомата.
Думаю, в России сейчас такая же тенденция. По старой традиции все уверены, что пронесёт, что ничего не будет, но это пока домой не постучатся из военкомата…
Дальше тебя бросят на безымянную высоту… К этому нельзя подготовиться на тренировках по тактической медицине или с инструктором в тире. Это должно быть внутри тебя, если ты мужчина: готовность сражаться и умирать за Родину! Да, ты можешь всю жизнь к чему-то готовится на тренировках, но это не главное. Главное понять одну вещь для себя: ты мужчина или уже нет.
Перед глобальными испытаниями для нашей Родины призываю всех лиц мужского пола провести, пока есть время, в размышлении над этим вопросом.
2 МАЯ
«Админ» уехал в Донецк за гуманитаркой. Мы со Стешиным попросили «Василича» посетить наши передовые позиции возле «Азовстали»». Поехали с ротацией роты «Гудвина». Спешились у двухэтажных домов послевоенной постройки и выдвинулись к передку. По «Азовстали», которая была в 250-ти метрах от нас, непрерывно, в уже привычном режиме, работала наша артиллерия и авиация. Земля, дома, все вокруг дрожало. По дороге то и дело попадались огромные воронки от авиабомб, которые напоминали огромные котлованы. До этого мне приходилось в бинокль наблюдать прилеты ФАБ-500 и ФАБ-1000. Сейчас же я мог своими глазами увидеть их разрушительную силу.
Надо сказать, что я был разочарован и понял, что слишком преувеличивал эффективность авиаударов. Ведь до этого мне не удавалось сталкиваться с работой авиации на практике. Нужный эффект от бомбы достигался только прямым попаданием в цель. Если же бомба разрывалась рядом, то в самом хлипком доме она просто сносила шифер на крыше и выбивала окна. Наверное, хохлы за два месяца просто уже привыкли даже к этим сильнейшим взрывам и испытывали максимум психологический дискомфорт. Но воронки были впечатляющие, в них бы с легкостью провалилась бы легковая машина.
«Гудвин» обошел свои позиции, взял с собой пару человек, нас со Стешиным, мы перебежали улицу Лепорского и забежали за магазин. Сразу в нос долбанул запах разлагающегося трупа. Это был хохол, в полной экипировке, уже вздувшийся. Поэтому обшаривать его не было никакого желания.
«Труп врага хорошо пахнет» — вспомнилась старая немецкая поговорка.
* * *
Я попросил «Гудвина» подвезти нас к полуразрушенному 5-ти этажному зданию, то ли общежитию, то ли какой-то конторы. Еще в марте сюда прорвались разведчики спецназа ГРУ. Штурм города планировался таким образом: в оборону врага вбивались клинья, затем эти клинья расширялись, врага блокировали, изолируя по частям, оборона города должна была рухнуть. Единая система обороны должна была рухнуть и превратиться в очаговое сопротивление.
Считаю задумку грамотной, но реализация такого плана была невозможна, в силу того, что российская армия не училась воевать. А ведь исход сражения зависит не только от гениального плана генерала, но и от решительных и адекватных действий младших командиров и умения рядового состава воевать. Общежитие у «Азовстали» стало надгробным памятником всей современной системе обучения российской армии, в том числе даже элитных подразделений.
Группа спецназа, огромной колонной, выдвинулась почти в тыл к врагу. В составе группы было пять БТР-82А, одиннадцать «Тигров», «Тайфун», «Рысь», может было еще что-то — это я просто посчитал количество подбитой
