Джессамин запнулась, наступив на ногу Эрминтруд, и, отступив, невинно сказала:
— Прошу прощения, Эрми, я так нервничаю по поводу предстоящего праздника.
Эрминтруд свирепо взглянула на нее:
— До следующей недели!
Джессамин кивнула и пошла проводить мисс Винтерс до дверей.
— Не могу понять, куда подевалась прислуга, — рассеянно сказала она.
Эрминтруд огляделась. Если она сообразит, что бедствующие Мэйтланды не могут позволить себе держать горничную, она будет в ужасе и отменит свое светское приглашение.
Ее экипаж ждал перед парадной дверью, кучер в ливрее охранял его от любопытных жителей Спиталфилдз. Джессамин стояла в дверях до тех пор, пока экипаж не исчез из виду, затем медленно закрыла дверь и прислонилась спиной к стене.
Она, наверное, совершила грубую ошибку. Ее план был продуман до мелочей. Получив от Клэгга некую сумму денег, теперь она может позволить себе нечто большее и совершить вместе с любимой сестричкой осторожную вылазку в общество. Если та удачно выйдет замуж, у них появится уверенность в завтрашнем дне. Она. научилась довольствоваться малым. Флер может не искать владельца несметных богатств — подойдет любой обладатель скромного поместья и доброй души.
Но это, несомненно, было опасно. Не было никакой уверенности в том, что Флер сразу подберет себе пару на празднике у Салли Блэйн, а если сестры Мэйтланд, однажды появившись в обществе, вдруг исчезнут, это может вызвать недоумения и подозрения.
На часть с таким трудом скопленных денег ей придется подобрать новое платье для Флер, не говоря уже о каком-нибудь приличном, но скромном наряде для себя. У ее матери по-прежнему был богатый гардероб, и очень может быть, что там окажется несколько платьев, которым можно будет придать более современный вид и подогнать под ее хрупкую фигуру.
Это подчеркнет ее индивидуальность. Цыганка, гадающая на картах, явится в своем подлинном обличье. Правда, кое-кому может не понравиться такая свояченица.
Так или иначе, рискнуть следовало. Она начинала бояться Джоссайю Клэгга. Он всегда тревожил Джессамин, хотя она старалась не давать волю своим страхам, уверяя себя, что просто помогает закону на опасных улицах города.
Но в последнее время она перестала верить этому, как и тому, что Клэгг служит закону. Единственной его целью было получить вознаграждение, и ему было все равно, получит он эти деньги за голову преступника или погубив невинного ребенка.
В этом она ему могла помочь в последний раз, дав возможность заманить в ловушку печально известного Кота, а затем потребовать окончательного расчета. За такого дерзкого преступника, должно быть, дадут большое вознаграждение. Она могла бы даже обойтись без причитающейся ей доли, если бы Клэгг выпустил ее из своих лап. Это было бы очень хорошо, и все-таки она знала, что для нее это плохо. Разгадка была в картах, а она боялась в них заглянуть. Боялась задавать вопросы, ответы на которые могли бы поставить ее в безвыходное положение.
Она уверяла себя, что Кот волнует ее меньше всего. Изысканный граф Глэншил был лишь досадной помехой. К счастью, он, наверное, уже забыл о ее существовании, и если их дороги больше не пересекутся, то ей не о чем волноваться.
Что ее действительно волновало, так это семья. Ей надо было удачно выдать Флер замуж за порядочного богатого человека, который оберегал бы жену и ее семью.
И тогда Джессамин будет спокойна. Этот праздник, возможно, и таил в себе опасность, но мог положить начало новой, лучшей жизни для них всех. Это был замечательный шанс! И даже несмотря на то что это могло ни к чему не привести и они могли уехать с этого праздника еще более жалкими, с подмоченными репутациями, она не могла пренебречь возможностью хотя бы на время выбраться из смердящего и грязного города.
Но сам собой напрашивался вопрос, входит ли. Кот в число приглашенных.
Для Алистэйра не составляло никакого труда обеспечить себе приглашение. Его абсолютно не интересовало путешествие в Севеноукс на праздник к неизвестным молодым супругам, которые, несомненно, плохо играют в карты и которые будут заняты скучным флиртом. Но присутствие там Джессамин Мэйтланд и ее сестры заставило его забыть о неудобствах. Ему не надо было благодарить счастливую случайность за это известие — вездесущий Никодемус Боттом сообщил ему это вместе с более важной информацией.
— Следует держаться подальше от нее, ваша светлость, — сказал он, возясь с рубинами леди Барбары. — Можно не бояться, что она выдаст вас Клэггу, по крайней мере в ближайшее время. Она, слава Богу, будет за городом, поедет развлекаться с другими важными господами.
— Вряд ли она заподозрила меня в нечестных поступках, — лениво произнес Алистэйр.
— Она догадлива. Иначе Клэгг не использовал бы ее, вы это знаете. Если вы будете продолжать вокруг нее вертеться, она скоро будет видеть вас насквозь. Будьте осторожны! Вы моя лучшая находка за долгие годы, не хотел бы я видеть, как вас повесят.
— Разве лордов вешают? — лениво поинтересовался Алистэйр, не собираясь менять свои планы.
— Они повесят вас, ваша милость, даже не сомневайтесь. И не без помощи этой девчонки.
— Тогда, я думаю, мне нужно сбить ее со следа, верно? Кстати, я что-то давно не был в деревне. Неделька за городом — как раз то, что мне нужно. А Кент к тому же недалеко от Лондона.
Никодемус уставился на него с подозрением:
— Что у вас за грязные мысли, ваша милость?
— Ничто не доставит мне большего удовольствия, чем встреча с мисс Мэйтланд в обществе. А если в то время как я буду отдыхать в деревне, Кот решит снова посетить город, у меня будет алиби.
— И как же вам это удастся? — спросил Никодемус с подозрением.
— Понадобится хорошая лошадь и немного смелости, дорогой Никодемус. Думаешь, я не справлюсь?
— Думаю, у вас не хватит самообладания, — угрюмо ответил он. — Будьте осторожны. Клэгг хочет заполучить вас.
— К счастью, он не имеет понятия, что хочет добыть именно меня.
— Пока мисс Мэйтланд не догадается, что дважды два — четыре.
— В таком случае мне придется постараться, чтобы она не разглашала своих достижений в арифметике, — спокойно ответил Алистэйр.
— Я могу это устроить, — уныло предложил Никодемус. — Это будет стоить недорого, а тело никогда не найдут. Это не самая приятная работа, но…
— Я не хочу убивать ее, приятель, — возразил Алистэйр. — Есть более простые способы заставить женщину замолчать.
— Да, но вам придется заставить ее молчать долго.
— Поверь мне, Джессамин Мэйтланд должна нас волновать меньше всего. Немного энергии и изобретательности, и я очарую ее и заставлю поверить, что никак не могу быть преступником. А если Клэгг действительно полагается на информацию, которую получает от нее, то он тоже поверит.
