на сегодня? — спросил мистер Делакур, также читая газету, только французскую.
— Поймать пару тройку маглов и запытать их до состояния овоща, а потом съесть, — ковыряясь в тарелке вилкой, устало ответила бывшая Лестрейндж.
— Белла, — оторвался на секунду от газеты парень, видя по лицам присутствующих, что никто не понял сарказм.
— Это была шу-утка, — протягивая каждый слог, как будто объясняя для даунов, объяснила женщина, все еще смотря в тарелку и расковыривая салат. — Маглов не ем и не пытаю. Уже…
— Белла!
— Да шучу я, шучу. Наверное…
На это он лишь закатил глаза, как бы показывая, что это уже не в его силах.
Некоторое время в комнате была полная тишина, разве что было слышно как столовые приборы стучат о посуду. Все это время Доминик как-то менжевался, явно имея желание что-то спросить, в итоге собрался с силами.
— Я чувствую, что этот вопрос немного неуместен, но я не думаю, что предоставится еще шанс спросить вот в такой обстановке. Гарри, так, как в итоге ты победил Того-кого-нельзя-называть?
Все, замерев, с интересом уставились на парня. Пожалуй, полную историю из первых уст слышали только близкие друзья Поттера. Бывшие близкие друзья. Флер в этот круг не входила, поскольку её не спешили посвящать во все секреты.
— Угу, победил удачей и телами завалил… — очевидно от кого прозвучало бурчание.
— В чем-то Беллатриса права. Не без доли удачи, но телами явно никого я не заваливал. То, что со мной из-за моей тупости и гриффиндурости оказался Седрик на кладбище, — немного с горечью сказал волшебник, потому что, даже несмотря на новую часть его личности, это были крайне неприятные воспоминания, — это была случайность и в этот раз очень дерьмовая. А все остальные жертвы и потери явно не специальные — это был чисто их выбор. Правда, учитывая, что и родители, и Блэк живы, я уж и не знаю, были ли вообще эти жертвы. Ну да, ладно, вернемся к сути. Все очень легко: этот идиот создал семь крестражей в течении первых тридцати пяти лет жизни, — проговорил парень, смотря на реакцию и видя, что до всех, кроме сестер, дошло, что это. Он хотел продолжить, но его прервала Белла.
— Темный Лорд не идиот, полукровка! — сразу вскинулась ведьма.
— Еще раз и медленно, ебанутая. Семь крестражей за срок около двадцати лет, — решил сразу расставить все точки на «ё». — Понимаешь?
— Да, — буркнула та, насупившись и продолжив распределять составляющие салата по разным краям тарелки. Уж тому как опасно баловаться с душой, её Блэки намуштровали так, что знания вытесняет даже безумие. — Но это значит, что он нашел способ сделать это быстрее!
«… ну или нет», — разочаровался Поттер.
— Нет такого способа. Разве что перейти на следующую ступень эволюции души, но это лишь легенды. Прими это, Белла. Волан-де-Морт, которого ты знала не более чем бесчувственный безумец с обрывками души и идеями, не имеющими ничего общего с его реальными взглядами. По большому счету та партия, которую мы будем продвигать с Люциусом, придумали именно Том Реддл и Абраксас Малфой, чтобы ты понимала, — объяснил Гарри и увидел, как удивились с этой информации несведущие.
Брюнетка же, еще больше посмурнев, промолчала, залипнув в тарелку расфокусированным взглядом.
«Видимо, её коридоры пиздеца в голове пересеклись и начали свое сражение», — про себя понял Том. — «Надо бы проследить, чтобы это не вылилось в какой-то ненужный исход событий».
— А победил относительно легко, смотря на это через призму пусть и небольшого, но времени. Безумец раскидал свои крестражи по знаковым для себя местам, а кто как не Дамблдор знал своего первого Ученика, — начал Гарри. — Два отдал своим «рукам», кстати, что иронично — обе они тут: Белла спрятала свой в Гринготтс — было действительно сложно оттуда украсть, а Люциус не знал суть и использовал крестраж немного в своих целях, — видимо, услышав какие-то нотки в голосе Лорда, у блондина выступила капля пота. — Один в пещере, где он играл в детстве. Один в медальоне Слизерина — его наследство по матери, которое он вернул. Один в змее. Один в чашу Пуффендуй, что Белла прятала в банке. И еще в диадеме Когтевран. Все они, к сожалению, безвозвратно утеряны. Яд василиска уничтожает все чары в предмете…
— Ты назвал шесть крестажей, а. какой седьмой? — уловив суть, старшая сестра решила уточнить.
— А это самое веселое, — вопреки своим словам невесело хмыкнул Поттер. Ну, а что? С какой из сторон не посмотри — ничего хорошего тут нет. — Седьмой крестраж случайный и это то, из-за чего я пошел в Запретный лес при битве в Хогвартсе. Он был здесь, — постучал парень пальцем по зажившему шраму. — Снейп еле успел мне отдать нужные воспоминания и походу, нечаянно, смотря на мои глаза, слил немного лишнего. В общем и целом, единственный метод добить Темного Лорда — это моя смерть, — кратко рассказал парень, как будто о как-то очевидной и простой вещи. — Я и пошел. А какие были варианты? Ну и умер… Вот тут Нарцисса и сохранила мне жизнь после Авады — её послали осмотреть меня: жив я или нет. Я был жив, и она соврала в лицо Волан-де-Морту, и только поэтому я смог в итоге его победить. Как-то так.
Чета Делакуров слушала, затаив дыхание. Это почти легендарное событие будет выкладываться в кучу учебников, её будут сдавать на экзаменах школьники и студенты. И услышать от самого героя такой простой, но такой цепляющий за душу рассказ, было фантастично. У всех было чувство, что они прикоснулись к чему-то крайне важному и мирообразующему, хотя это далеко не так.
— Ты сказал, что ты умер, — вскинулась Беллатриса. — Это значит, Темный Лорд все-таки победил?
— Ха, — поднял брови колдун, опешив от такой трактовки. — Ну, как видишь, я все еще тут. А Волан-де-Морт — нет. — «почти». — А значит, победил все-таки я.
— Чудом! Случайностью!
— Скорее умом Дамблдора и силой любви, как он постоянно выражался.
— А любовь тут причем, полукровка?
— Нарцисса слишком любила Драко, — ответил волшебник, отрезая дальнейшие вопросы. Умным и так все ясно, а тупые хоть сколько не объясняй — все равно не поймут.
За столом возникло немного неловкое молчание.
— Это что же получается, это все был глобальный план Дамблдора? — спустя некоторое время решил уточнить Доминик. — Получается, он не такой уж добрый дедушка, если растил тебя на убой?
— Кто? Дамблдор? — улыбнулся Том. — Я вас умоляю, его мировоззрение — это притча во всех языцех. Я уверен, за то, что я должен был гипотетически встать под лучи Авады, его совесть ела
