восседал офицер в чине майора с двумя нашивками над левым карманом — значит участвовал в боевых операциях.
— Я Константа, что там у вас? И где вы?
— Росс-сто двадцать восемь. У нас одиночный парламентерский бот азанни.
— Вах! — поразились на Константе. — А официальные сообщения разве проходили с начала дежурства?
— В том-то и дело, что нет!
— Ждите…
Капитан монитора приготовился ждать, да не тут-то было. Вновь вызвали по внутренней связи из головной рубки:
— Кэп, депеша от парламентера!
— Открытым?
— Так точно!
— Давай!
Бесшумно включилась запись; изображение в видеостолбе подернулось рябью и вновь стабилизировалось. Капитан увидел взъерошенного азанни на нелепом, с точки зрения человека, креслонасесте. На груди у разумной птички-галакта висела пластина транслятора-переводчика.
Капитан «Ракши» прекрасно знал, что высшие расы галактов по-прежнему не слишком жалуют людей и корректным переводом на земные языки способны озаботиться лишь в случае, если что-нибудь крайне Нужно им самим.
Речь азанни переводилась на англик — третий по распространенности человеческий язык после интера и русси.
— Вызывает представитель пирамиды Азанни-Цитарис! Прошу официального покровительства и защиты у вооруженных сил Солнечной системы! Спешу доставить срочную и важную информацию руководству доминанты Земли!
— Азанни-Цитарис, сближайтесь! — немедленно отозвался капитан «Ракши»; он решил уплотнить время. Пока птичий корабль будет сближаться и маневрировать, как раз придет ответ с флагмана. В ответе капитан не сомневался: парламентерам не отказывают в приеме, это древний закон всего космоса.
— Высота, что там? — как раз вернулся на связь флагман.
— Официальное заявление представителя пирамиды Азанни-Цитарис! Включаю трансляцию!
Сообщение мигом перебросилось за одиннадцать световых лет, на флагманский линкор флота «Евразия». Скорее всего его лично прослушает адмирал Тим Хемерсбрандт, а не только дежурный по флагману.
Капитан застыл, ожидая начальственного резюме. Ждать пришлось совсем недолго, и Белькевич ничуть не обманулся в своих ожиданиях относительно мнения начальства.
— «Ракша»! — Голос адмирала не узнать было невозможно. Видимо, новости подоспели и впрямь важные да спешные — адмирал даже не озаботился диалогом через позывные, открыто запросил название монитора, и все.
— Капитан Белькевич, монитор «Ракша», сэр!
Официальным языком военных Солнечной системы до сих пор оставался англик.
— Обеспечить эскорт представителю пирамиды Азанни-Цитарис к флагману! На корабле представителя оставить вахту! Наблюдение свернуть, передав ваши сектора на стационар у Росса — сто двадцать восемь! Выполняйте!
— Есть, сэр!
— Приоритет — ноль, — предупредил адмирал, нахмурился и пронзительно взглянул Белькевичу прямо в глаза. — В случае атаки — самоуничтожиться.
У капитана «Ракши» неприятно похолодело внутри. Такого высокого приоритета приказам в мирное время не присваивают.
Обычно.
Переборов предательский холодок, Белькевич набрал в грудь безвкусного кондиционированного бортового воздуха.
— Маримуца! Раджабов! Сдать вахту подвахтенным! — Внутренние приказы посыпались сами собой. — Следящая! Обеспечить стыковку, шлюзование и биосферную совместимость с гостями! Парламентеров принять на борт и разместить! Дежурный по резерву?
— Здесь, унтер Омаши, сэр!
— Четырех десантников в автономно-боевой к шлюзам! Маримуца, Раджабов — экипируетесь так же! Тыл?
— Слушаю, — спокойно включился зам по тылу.
— Пятинедельные комплекты жизнеобеспечения на шестерых! Маримуца, как экипируетесь — грузитесь в корабль парламентеров. Но не раньше того, как они перейдут к нам на борт, разумеется. Затем отстыковываетесь, ждете, а потом уходите к пункту, указанному в приказ-пакете. Приказ-пакет вам вручат перед шлюзованием, вскрыть после ухода «Ракши» за барьер!
— Есть, — козырнул несколько растерянный, но держащийся молодцом Маримуца.
На борту разведывательного монитора воцарилась организованная и осмысленная суматоха. Приоритет ноль, магические слова — никто из экипажа никогда их в реальных условиях не слышал. И не думал, что доведется услышать, хотя, как любой военный, подспудно был готов к этим словам каждую минуту. И пусть на флоте всегда с избытком хватало бардака, дело тем не менее делалось, делалось быстро и достаточно толково.
Семерых азанни приняли на борт монитора и препроводили в наспех оборудованные кают-компании. Капитан Белькевич лично встретил их в твиндеке, с почетным эскортом из десантников в парадной форме и при оружии. Маримуца, Раджабов и десантники в автоном-комплектах перешли на бот азанни. Бот отстыковался и переместился на безопасное расстояние. «Ракша» как могла быстро погасила дрейф, просчитала прыжок в расположение родного флота и немедленно растворилась в космических далях.
Шестерка Дариуша Маримуцы осталась один на один с космосом; только на крошечной станции «Бехолдер-452» остались четверо наблюдателей, но у тех продолжалась обычная полугодовая вахта, а что ждало маленький отряд Маримуцы — не знал пока ни один из шестерых.
2
В запасниках флагмана «Евразии» нашлись даже настоящие креслонасесты, правда, всего четыре, а парламентеров было семеро. Впрочем, быстро выяснилось, что четверо из азанни — элитные телохранители, а парламентеры — лишь трое. Эта троица и заняла места гостевой стороны. Телохранители остались стоять на шаг позади креслонасестов. Низенькие, едва по пояс людям, галакты держались серьезно и с достоинством, но в глазах их читалась такая тоска и отчаяние, что адмирал Хемерсбрандт, не раз имевший дело с иными расами, сразу понял: случилась большая беда. Глава азанни, видимо — пик пирамиды Цитарис, — имел право немедленно потребовать директной аудиенции у президента Солнечной системы, а адмирал имел право обратиться как к президенту, так и к президентскому совету. Кроме того, Хемерсбрандт дал знать адмиралам всех флотов Системы.
В зале совещаний расположилось командование «Евразии» и азанни, широким полукольцом. Перед ними один за другим вспыхивали видеостолбы с изображениями вызванных официальных лиц — адмиралов флотов, советников, главы Венерианской автономии. Ожидали, пока подключится президент Системы.
Едва главный политик доминанты Земли вышел на связь, двое из парламентеров-азанни внезапно вспорхнули с креслонасестов и неожиданно поменялись местами. Тот, кого Хемерсбрандт считал третьим по важности среди галактов, переместился на насест лидера.
— Приветствую досточтимого пика пирамид Азанни Ауни-на-Тьерца на территории доминанты Земли, — поздоровался президент; командующий «Евразией» тотчас понял, что даже занизил ранг гостей.
Пожаловал вообще верховный руководитель расы азанни, чей титул приблизительно переводился как «Парящий-над-Пирамидами»; Пирамида в иерархии птичек считалась наиболее крупным социальным образованием; всего раса насчитывала более трехсот пирамид.
Пик пирамид тем временем прощебетал ответное приветствие, необычайно короткое и сдержанное, а затем добавил, что время не терпит и пора излагать то, зачем они так внезапно пожаловали к землянам. И, получив согласие, начал:
— Досточтимые соседи! Со времени когда ваша раса вступила в союз на правах взрослой и самостоятельной, между нами ни разу не возникали серьезные конфликты. Именно поэтому мы обратились к вам. Произошло то, что казалось невозможным. Материнская планета расы Азанни атакована бывшими сателлитами, расой шат-тсур. Флот Азанни уничтожен. Планета захвачена. Большинство пиков пирамид метрополии пленены. Наш род обезглавлен.
Слушатели потрясенно застыли. А пик Ауни продолжал свой чудовищный, невероятный рассказ:
— Одновременно атакованы еще девятнадцать
