и даже не касаться тебя!»
Быстро набрал, отправил и задумался. Цветочек цепляла, и чем дальше, тем сильнее я хотел добиться ее расположения. Может, использовать старый проверенный метод — на плечо и в свою берлогу, а там на месте разберемся?
Я глянул на экран, увидел, что пельмешка мое сообщение прочитала, но промолчала. Зараза! Холодная, неприступная крепость. Она еще даже не подозревает, какие я могу устраивать осады.
Лиля молчала, а я взял документы и понес их Максу, чтобы хоть немного отвлечься. Поднялся на этаж выше, стукнул костяшками пальцев по двери и вошел.
Максимка сидел за своим столом и делал вид, что очень умный. Знает буквы и читает что-то важное на экране.
— Привет, — прорычал я.
Подошел к столу, кинул папку на столешницу и остановился.
— Свободен! — прорычал Макс.
— А то! — согласился я и не сдвинулся с места.
— Ты что-то хотел? — отвлекся наконец от своего занятия Макс.
Отложил телефон в сторону экраном вниз и воззрился на меня.
— Нет, — легко ответил я.
— Капитан, не беси, — раздраженно попросил Макс.
— Не бесю. Стою просто, — широко улыбнулся я.
— Иди в коридоре постой! — не выдержал он.
— Ага. Пошел, — я нагло подмигнул начальству, вышел из кабинета и совершенно случайно забыл запереть дверь.
Спрятал руки в карманы джинсов и, насвистывая мелодию, спустился обратно к себе.
Пельмешка не отвечала, а меня уже на месте подкидывало. Скрипел зубами и судорожно соображал, как вывести ее на диалог. И как развернуть привлекательную избушку к лесу задом, а ко мне передом.
Я, мягко говоря, недоумевал, почему именно с ней все пошло через… Неправильно пошло. Никогда у меня осечек не случалось, только со Светиком, но та стойкий оловянный солдатик.
С Лилей же… что бы я ни делал, она умудрялась оборачивать это против меня же! Ладно, познакомились неудачно, согласен. То, что я влез на ее балкон в непотребном виде, мне баллов не добавило, но потом?.. Я на подвиги согласился и честно выполнял свои обещания.
Чувствовал я себя в тот момент так, словно уже стоял на лыжах. На асфальте. И размышлял, то ли лыжи не едут, то ли меня здорово шарахнуло. Тогда, когда она меня коснулась. В грудь уперлась, взглядом своим обожгла, а меня прострелило всего, от основания до кончиков. Как будто голыми руками нервы в кулаке сжала.
И как бы я ни танцевал вокруг нее древний шаманский танец, Лиля только презрительно морщила свой носик и красиво уходила в закат. Каждый гребаный раз.
Я снова вернулся в кабинет, плюхнулся в кресло и серьезно задумался. Отступать поздно, позади Москва. Впереди Лилечка разбросала противооперные ежи, вырыла яму и поселила в ней голодных крокодилов. И я на своей хромой козе пытался весь этот зоопарк объехать.
Макс тоже бесил. Прям от души. Так, что хотелось познакомить его лицо со столешницей, пару раз для пущего эффекта.
Мой телефон пиликнул, а я вздрогнул. Потянулся, ожидая увидеть на экране имя Лилечки, но Снежная, мать ее, Королева, молчала.
Сообщение прислала мама, матом интересуясь, жив ли я, а если не умер, то какого хрена не звоню. Пришлось звонить. И ровно десять минут рассказывать родительнице, что я жив, у меня все хорошо, кушать не забываю, а кофе пью в меру.
И когда я уже окончательно потерял веру в то, что Лилечка ответит, она прислала сообщение.
«Хорошо. Сегодня в восемь вечера в кафе. Третий столик. Захвати мой букет и помни о своем обещании!»
«Ты не пожалеешь!» — от души пообещал я.
Глянул на часы, подскочил с места и заглянул к Ромычу:
— Я на телефоне!
— Давай, — друг махнул рукой, даже не взглянув на меня.
Я же, довольный, потопал в цветочный магазин. Прикупил самый красивый букет, какой нашел, закинул его на заднее сидение и поехал по адресу, который скинула мне Цветочек.
Остановил машину у ресторана, глянул на себя в зеркало, пятерней расчесал волосы, выдохнул, стараясь не обращать внимания, что сердце колотится как ненормальное.
Вытащил букет и медленно побрел внутрь. Над головой звякнул колокольчик, я прошел в зал, глянул на третий столик и чуть не зарычал раненым, злым медведем, которого разбудили в самый разгар зимы.
У третьего столика топтался Макс с букетиком, очень похожим на мой, и нетерпеливо поглядывал на наручные часы. Повернул голову, заметил меня и все понял.
Я достал из кармана мобильный и быстро написал сообщение:
«Шалость удалась, пельмешка! Моя очередь!»
Развернулся, снова вернулся в машину, зло бросил букет обратно на сидение, сел за руль и поехал по уже знакомому адресу…
Влетел в общагу, поднялся на пятый этаж в комнату 523. Постучал, а когда дверь мне открыла незнакомая девчонка, рявкнул:
— Лиля где?
— Лиль, — лениво позвала девчонка, оборачиваясь, и приоткрыла дверь.
— Что? — ответил ей совершенно незнакомый голос.
Глазам моим предстала высокая кареглазая брюнетка, а память услужливо подсунула фрагмент, где я оставлял букет лилий в двери комнаты 523…
Это война, пельмешка! Теперь я не я буду, если тебя не добьюсь!
Глава 17
Лиля
— Мальчиков домой не водить, — хмуро наставлял папа.
— Кушать не забывай, — мягко парировала мама.
— Мясо в морозилке, — тут же поддакнул папа.
— Овощи в холодильнике, — согласно кивнула мама. — Что-то мне нервно, — пожаловалась она папе.
Мне тоже было нервно. Родители уже двадцать минут не жалели ценных указаний, буквально сидя на чемоданах.
— Ма, па, я взрослая девочка, справлюсь! — заверила я и даже ладонь к груди приложила.
— Да, Павел, поехали! — решилась мама.
Папа мне подмигнул, подхватил чемоданы и на всякий случай сообщил:
— Электрошокер знаешь где!
— Знаю, — кивнула я, вновь возвращаясь воспоминаниями к оперу Громову.
Заперла за родителями дверь, облегченно вздохнула и отправилась в свою комнату. Сняла платье, аккуратно повесила в шкаф и с тоской посмотрела на свой выключенный мобильный. Я понимала, что ни Громов, ни второй следователь-паркурщик мне могут мою невинную шалость не простить, но надоели оба до зубовного скрежета!
Папа днем прислал сообщение, что хочет быстренько в режиме нон-стоп отпраздновать мамин день рождения. Я отпросилась с последней пары, навела марафет, заехала за цветами и на свою голову пожалела Калерию Степановну. Папа не зря всегда говорил, что доброта наказуема. В его словах я убедилась сегодня на
