голове Сэдрика.
Тут в сантиметре от него пронеслось что-то светящееся. Это Мэри зажгла от свечи какую-то палку.
Псина отскочила. Зарычала. Спряталась от света в угол.
Сэдрик с трудом поднялся на ноги. Рукав рубашки был разорван, и из руки, которой он блокировал пасть зверя, текла кровь. В остальном он отделался весьма легко. Особенно, учитывая то, что мерзкая тварь была немалых размеров. Сэдрик посмотрел на зверя в углу. Тот все ещё рычал, но приблизиться к огню боялся: видно, был совсем диким. Или одичал, так как при ближайшем рассмотрении это все же был пёс.
Огромный, обросший темной шерсть, которая грязными клочьями свисала то тут, то там. Лапы псины были длинные, худые. Морда – вытянутой, с огромными челюстями и святящимися во тьме глазами. Но это был не волк. Один из городов, где приходилось работать Сэдрику, страдал от волков. Тогда ревизору пришлось вдоволь насмотреться на их морды. Создание в углу было точно не одним из них. Однако, больше Сэдрика волновало: как быть со зверюгой дальше. Может, просто пристрелить? Он уже вынул мушкет, как голос Мэри прервал его.
– Ну что же ты, миленький. Чего испугался?
Сэдрик чуть было не выронил оружие, в шоке посмотрев на супругу. Она это что – псине говорит?
Мэри все ещё стояла возле Сэдрика, но уже протянула руку в сторону бешенной собаки, будто желая погладить ее.
– Угодил сюда и испугался? – спросила она.
Голос ее при этом был ласковый-преласковый. Такой, каким говорят с совсем маленькими, любимыми и непутевыми детьми.
– Не бойся, мы не причинам тебе зла.
Мэри сделала шажок по направлению к твари. Та не зарычала, но и не убрала оскала. Ждала, выжидала: что будет дальше.
– Мэри, не делай глупостей, – шепотом, чтоб не рассердить «миленького» сказал Сэдрик.
Но девушка его и не слушала.
– И как же ты сюда попал, бедолажка? – продолжала она, придвигаясь к псине.
Псина фыркнула, но агрессии не проявила. Тогда Мэри сделала ещё шаг. И ещё. Все так же ласково увещевая собаку, она подошла совсем близко к ней, пока наконец не положила свою хрупкую ладонь к ней на голову.
Собака оскалилась, и Сэдрик хотел было задействовать мушкет, но Мэри снова заговорила с тварью:
– Тише, тише. Ты ведь хороший, да? Ты меня не тронешь?
И псина присмирела. Дала Мэри погладить себя за ухом, а потом и вовсе завиляла хвостом.
Мэри присела возле животного, начав уже более спокойно осматривать его.
– Это мальчик, – сообщила она Сэдрику. – По внешнему виду ему больше пяти лет… Смотри, у него ранена лапа! Бедняжка… Арон, принеси воды и бинтов, – скомандовал Мэри.
Тут Сэдрик вспомнил, что благодаря «бедняжке» его «лапа» тоже ранена. Фыркнув, ревизор отправился обратно в губернаторский дом, и пока Мэри и Арон как полоумные возились с песиком, Сэдрик сам промыл и перевязал свою рану. Не слишком удачно, впрочем, учитывая, что то была правая рука, а работать пришлось левой.
– Давай я помогу, – отвлекла его от борьбы с бинтом Мэри, внезапно появившаяся в дверях кабинета.
– Уже наигрались с собачкой? – едко спросил Сэдрик.
Мэри лишь пожала плечами.
– Я промыла и перевязала рану, дала ему воду и немного еды. Сейчас он спит в подвале. И в отличие от тебя он сам не мог о себе позаботиться. Но вот теперь я полностью свободна…
Мэри подошла к Сэдрику, сняла криво наложенные им бинты, осмотрела раны.
– Это царапины, но лучше я протру их специальным раствором. Подожди…
Мэри ушла, а когда вернулась, в ее руках были две баночки. Содержимым одной она прижгла царапины Сэдрика, несколько капель второй развела с водой и предложила Сэдрику выпить.
– Это против воспаления, – сказала она, заметив его недоверчивый взгляд.
– Ты у нас, я смотрю, не только хозяйка на все руки, а ещё и лекарь.
– Моя мама кое-что знала о травах, – ответила девушка, перевязывая Сэдрику руку.
Некоторое время они молчали, каждый думая о своем. Пёс в подвале башни Бройте! Как он попал туда? Чуть ранее Сэдрик пытался исследовать подвал. Но тот был слишком завален бочками и прочей ерундой, притащенной любезным Хендриксом. По плану башни и построек, из подвала не должно было идти потайных ходов. Но что, если план не верный? Пусть даже так, но как пёс мог найти потайной ход? Это собака, не более. Причем, собака опасная. Пёс напал на Сэдрика и вполне мог загрызть его. Есть ли вероятность, что это было чьей-то попыткой избавиться от третьего губернатора?
Мэри тем временем окончила свою работу, молча встала и направилась к выходу из кабинета. Сэдрик окликнул ее.
– Что ты об этом думаешь?
– О псе в подвале?
– Да.
Мэри призадумалась.
– Он милашка, – наконец ответила она. – Назову его Черныш.
Глава 21
Дом, в котором проживал местный врач, находился в самом центре Бройте. Это было небольшое двухэтажное строение. Серые стены его были летом увиты плющом, но сейчас зелень пропала, и дом стоял будто поглощённый черной паутиной. На первом этаже доктор Вик, как звали местного врача, принимал больных, проводил операции, коли то было надобно, и, в комнате за операционной, сам делал ряд лекарств, применяемых им в лечении. Здесь же были его библиотека и небольшой архив. Сэдрик как обычно пришел не приглашенным. Это было несложно: на двери дома висела табличка «доктор принимает», а сама дверь была открытой. Слишком беспечно или доктор Вик был настолько самоуверен? Сэдрик воспользовался правом пациента и вошёл внутрь. Над дверью звякнул колокольчик, а Сэдрик оказался в приемном кабинете. Он оглядел его с нескрываемой долей скептицизма. По меркам ревизора здесь было слишком пыльно. Вся небольшая каморка, где доктор Вик принимал горожан Бройте, была заставлена шкафами. На шкафах стояли папки, склянки, пробирки. Все это было грязным, покрытым слоем пыли и паутины. Посредине стоял небольшой стол, так же заваленный всевозможным хламом, два стула и… это было все.
Сэдрик чихнул. Потом ещё раз и ещё. Да, пыли точно было слишком много.
– Будьте здоровы! – услышал он.
В просвете между книжными шкафами открылась небольшая дверь, и из нее появился доктор Вик собственной персоной. Это был небольшого роста человечек, сгорбленный в плечах и полностью лысый. На носу доктор Вик носил очки: такие же пыльные, как и все его хозяйство. Сэдрик даже удивился тому, как доктор
