— Ужасно потерять отца, — прошептала она.
Фредерик молчал. Ему и не надо было ничего говорить. Он все понимал. Марианна знала это.
— Почему ты не хочешь говорить со мной об этом? — резко спросил Фред. Марианна зажмурила глаза. Фред вздохнул, но она поняла, что он не рассердился, как обычно. Лишь молча гладил ее волосы.
Сейчас все крепости были разрушены, и Марианна это понимала. Но и оборона Фредерика дала трещину. В конце концов, он тоже выпил несколько бокалов вина.
Марианна отстранилась и взглянула ему в лицо, внезапно осознав, что любит этого человека и никогда не переставала его любить.
Она сделала судорожную попытку объяснить себе все логически: это просто стечение обстоятельств. Стива больше нет. Как нет и ее отца, которого она так любила. И тут появляется Фред. А вместе с ним — ностальгия по прошлому.
Однако это был слабый довод. Марианна понимала: дело в том, что ее сердце всегда принадлежало только ему. По жестокой необходимости она упустила шанс связать с ним свою жизнь. А теперь? Есть ли у нее этот шанс теперь?
Марианна глубоко вздохнула и отошла от него.
Теперь мне надо быть вдвойне осторожной, думала она. Если Фредерик действительно хочет причинить мне боль, ему не потребуется для этого много усилий.
Чувствуя на себе взгляд Фредерика, она достала из буфета три чашки.
— Я так понимаю, ты не хочешь говорить со мной о своем замужестве.
— Я уже сказала, — пробормотала Марианна, поворачиваясь к нему спиной, — тут не о чем разговаривать.
— В таком случае почему такая секретность?
— Почему ты не можешь забыть о том, что случилось? — Услышав в своем голосе предательское отчаяние, Марианна тут же попыталась скрыть его, суетясь возле кофеварки.
— Он шантажировал тебя, верно?
— Почему ты так решил?
— Ты никогда не любила его. Никто из твоих близких друзей не ожидал, что ты выйдешь за него замуж. Патриция уверена, что по некоторым причинам тебе пришлось это сделать, ты была вынуждена…
— Патриция? — Марианна резко обернулась. — Когда ты разговаривал обо мне с Пат?
— Мы обедали после одного из ее спектаклей.
— Она никогда не говорила мне об этом. А почему вы обсуждали меня за моей спиной?
— Мы этого не делали, — твердо ответил Фредерик. — Тебе не о чем беспокоиться. Мы вспоминали прошлое и попутно поговорили немного о тебе.
— Вот как?
Патриция никогда не упоминала о том, что видела его. Почему? Неужели она решила, что благоразумней будет промолчать?
— Ради бога, Марианна, — резко сказал Фред, — того, о чем ты подумала, не было.
— Перестань делать вид, что ты хорошо меня знаешь! — Марианна повысила голос. — Не изображай, что читаешь мои мысли.
— Я только сказал тебе об обеде с Патрицией. Ты тут же вспомнила, что она тебе об этом не рассказывала, сложила два и два, и у тебя получилось шесть.
— Ты можешь обедать, с кем пожелаешь, — вздернула голову Марианна. — Разумеется, я удивлена ее скрытностью. Но скорее всего она решила — и совершенно правильно, — что меня это не особенно заинтересует.
— Не заинтересует? Потому что ты жила здесь полной жизнью?
— Это глупо. — Марианна отвернулась, обнаружив, что у нее дрожат руки, а в голове вертится мерзкая картина: ее лучшая подруга и Фред Галли вместе в постели.
— А может, Патриция не упоминала об этом, потому что, когда я ее встретил, то был с другой женщиной?
— Все может быть.
— Может, ей было неловко говорить тебе обо мне и другой женщине. Пат, наверное, решила, что ты, как моя бывшая любовь, будешь немножечко ошеломлена.
Марианна коротко засмеялась.
— С чего бы это? Почему она могла так подумать? Я жила своей жизнью.
— Если можно назвать жизнью твой брак со Стивом.
— Ты же не знаешь, как мы жили.
— Могу себе представить.
— И ты, разумеется, абсолютно прав, — ледяным тоном отозвалась Марианна. — После четырех лет отсутствия ты сваливаешься как снег на голову и делаешь свои умозаключения. Ну как же, непогрешимый Фредерик Галли всегда попадает точно в цель.
— Ты не любила его. Это было очевидно даже в тот день, когда ты выходила замуж. Неужели все изменилось? — Во всем его облике чувствовалось напряжение. — Ответь мне! — прорычал Фред, шагнув к ней. — Он ведь никогда тебя не интересовал. И твоих родителей тоже. Стивен всегда был хвастуном. Он пил, и одному богу известно, что он еще вытворял. Бегал за другими женщинами?
— Прекрати, Фред!
— Прекрати? С какой стати я должен прекращать? Я хочу, чтобы ты мне сказала, почему вышла замуж за Стивена Колларье.
В глазах Фреда вспыхнул опасный огонь. От страха у Марианны пересохло во рту. Что он может выкинуть в таком состоянии?
— Это все в прошлом, — еле слышно проговорила она. — Забудь об этом.
— И это не оставило отпечатка в твоей душе, да? — спросил Фредерик, кладя руки ей на плечи. Марианна почувствовала, как пальцы впиваются в кожу. — Ты тут возмущаешься тем, что я все помню, а ты сама неужели забыла? Ты уже готова снисходительно улыбаться, вспоминая, как мы с тобой «гуляли», когда были вместе?
— Вряд ли. — Марианна с несчастным видом опустила голову.
— Тогда почему, — резко спросил Фред, — ты думаешь, что я на это способен?
— Потому что нет смысла снова обсуждать все это.
Он скривил губы.
— Ну, разумеется. — Марианна вздрогнула и отступила под пристальным взглядом его стальных глаз. — Зачем это обсуждать, если я спустя четыре года возвращаюсь «подходящим женихом», правда, Марианна? Может, Патриция была не права? Может, это ты хочешь, чтобы я поверил, будто у тебя были какие-то скрытые причины для этого замужества, так как правда слишком грязна? Я угадал? А правда в том, что ты хотела выйти замуж за человека, стоящего в обществе на одной ступени с тобой. Наша любовь была для тебя помехой.
— Ты волен думать все, что хочешь, — упрямо вскинув голову, сказала она.
Это было все равно, что помахать красной тряпкой перед быком. Глаза Фредерика яростно сверкнули. Он встряхнул Марианну за плечи, словно тряпичную куклу.
— Ты меня использовала, — сквозь зубы прорычал он. — О чем ты думала, когда прикасалась ко мне? Что ты чувствовала, занимаясь со мной любовью? Что это лишь случайное развлечение? Что я недостаточно богат для тебя? Кто я — простой парень из бедной итальянской семьи!
— Нет!
— В маленьком городке ценят сдержанность, — пробормотал Фредерик, не обращая внимания на ее протест. Его взгляд буравил лицо Марианны, а пальцы все еще впивались в ее тело.
