– Слезь с меня, урод! – процедила Алиса сквозь зубы.
– Обещай, что не наложишь на себя руки.
– Еще чего! Я скорее тебя убью, но сначала подкараулю в каком-нибудь темном углу и покалечу.
– Уже боюсь. Все-все! Слезаю…
Я встал с дивана и на всякий случай отошел в сторонку, когда Алиса соскочила с него как разъяренная фурия, запахивая на себе халат и скрывая от меня всю красоту. Сейчас она больше напоминала взъерошенного Гавроша.
– Как скажешь, Златовласка, – поднял я руки, капитулируя перед столь сокрушающей яростью.
Она рванула в подвал, я же уселся на диван, пытаясь привести мысли в порядок. Идиот чертов! Представляю, что она сейчас обо мне думает. Хорошо, если не накатает заяву о попытке изнасилования. Нет, я не жалел ни о чем, но понимал, что поступил низко.
Ждать пришлось не долго – очень скоро Алиса появилась из подвала полностью одетая.
– Завтра я приду как обычно, а ты пока подумай, чем сможешь откупиться, – строго посмотрела она не меня.
Больше она ничего не сказала – ушла, хлопнув дверью напоследок. Я же чуть с ума не сошел от мысли, что оттолкнул ее от себя окончательно тем, что пошел на поводу у собственной похоти.
Глава 9– Ты чего сегодня какая злая? – пристала ко мне Катя после первой пары.
И не просто так пристала – сегодня я почему-то решила сесть отдельно от всех, забралась аж на самую галерку, где обычно отсиживали лекции двоечники и лодыри. Катя обмахалась мне, призывая на место рядом с собой и всей нашей шоблы, но я всю лекцию усиленно делала вид, что не замечаю ее жестов.
А все дело в том, что я находилась в полнейшем раздрае. Вчера, когда ушла от Савелия, я голосила, как бабища, которую на базаре обокрали. Благо, дело было в машине и на обочине трассы, куда я съехала, как только прилично удалилась от объекта моей работы и все усиливающейся головной боли.
Я лила слезы так долго, как только могла. Кажется, выплакала их все, и не могла вспомнить, когда и из-за чего так убивалась в последний раз. Наверное, никогда.
Я была очень зла. И злилась я на себя, а не на Савелия, как ни странно. Нет, он меня теперь еще больше бесил, но виноватым я его не считала.
Во-первых, с чего это мне вздумалось завалиться спать на вражеской территории, да еще и перед самой входной дверью?
А во-вторых, я ж для него стала как красная тряпка для быка. Да еще и в его халате! Да еще и голая под ним, потому что мне, видите ли, после душа захотелось облачиться во все чистое!
Ну и нарвалась, чего уж там. А результатом стали испорченный вечер, бессонная ночь и отвратительное настроение на следующий день. А еще и мысли всякие разные.
И потому, когда Катя подлетела ко мне, обуреваемая любопытством, мне вдруг резко понадобился чей-то совет.
– Настроения нет, – буркнула я в ответ, увлекая подругу к окну.
– И куда же оно испарилось? Кто посмел испортить? – оглянулась Катя, по всей видимости, в поисках виновника моего испорченного настроения.
– Я сама, представляешь?
– Как это сама? Ты сама себе испортила настроение? Специально что ли? – засыпала меня вопросами всегда многословная Катя. Но именно это мне сейчас и нужно было, оказывается.
– Кать, а давай прогуляем следующую пару? – вцепилась я в ее руку.
– У-у-у, дело серьезное, как я погляжу, – протянула Катя. – Идет! – тут же согласилась. – Сейчас только Славку предупрежу и линяем… С тебя пирожное и глясе.
Через десять минут мы уже сидели в ближайшем кафе и ждали заказа.
– Ну, рассказывай, что случилось, – велела Катя.
Я задумалась, с чего начать, и решила, что лучше всего сначала.
– Меня тут Ира попросила поработать вместо нее…
– Какая Ира? – тут же перебила меня не самая воспитанная Катя.
– Ну Ира… Солодкина, – с легким раздражением посмотрела я на нее.
Если она и дальше будет перебивать меня на каждом слове, то вряд ли что-то смогу рассказать, потому как мысли и так плохо собираются в кучу.
– Наша тихушница, что ли? Вот вечно от нее одни проблемы. И что за работа?..
Какие уж такие проблемы у Кати от Веры, уточнять не стала. Но, скорее всего, сказано это было для красного словца, потому что обе они были моими подругами, но совершенно не контачили между собой.
– Горничной.
– Что? Ты работаешь горничной? – покосилась Катя на мой совсем свеженький маникюр.
Ну да, я и сама от себя не ожидала подобного. И скажи мне кто раньше, что соглашусь на такое, так точно покрутила бы пальцем у виска. Но сейчас понимала, что работа эта подвернулась очень вовремя. Только вот побочного эффекта в лице Савелия еще бы не было.
– Ну… дело не в том, кем я работаю, а с кем мне приходится общаться, – скривилась я.
– И с кем же? Со стервозной хозяйкой?
– С придурком-хозяином, – кивнула я, потому что Катя почти угадала.
– Мужик? Он пристает к тебе?! – она даже привстала от возмущения, но тут же плюхнулась обратно на стул, потому что подоспела официантка с нашим заказом. – Мои любимые! – любовно рассматривала Катя шоколадные пирожные, я же рисковала утратить советчицу в ее лице.
– Кать, вчера у меня едва не случился с ним секс.
Кусок пирожного так и не был донесен до рта подруги – ложку с ним она аккуратно вернула на тарелку, а на меня уставилась огромными глазами, на дне которых плескалось недоумение.
– Что? Ты с ним чуть не переспала?!
И об этом эпизоде мне пришлось рассказать ей разве что не во всех пикантных подробностях – о том, что именно делал со мной Савелий, я решила умолчать.
– Я думала, мне снится сон, – закончила.
– Вот же урод! Да его убить мало за такое! – сжала Катя кулаки. – Он, наверное, страшнее атомной войны?
– Он красавчик, но меньшим уродом его это не делает, – честно охарактеризовала я Савелия.
– Он заставил тебя подчиниться силой? Ну когда ты проснулась?..
– Ничего подобного.
– А это как? – еще больше округлились глаза Кати.
– А вот так. Сначала я правда думала, что снится мне супер сон. А потом, когда проснулась и поняла, что все происходит на самом деле, захотела продолжения и едва не инициировала его сама, – уныло призналась я. – Кать, вот и скажи, как можно до такой степени презирать и хотеть одного и того же человека? И главное, что мне теперь делать и как вести себя с ним?
