Никого. Она была совершенно одна. Дверь закрыта. Она подошла, дернула ручку. Заперта. Она помнила, что заперла ее, когда шла спать.
Раньше она так не делала.
Она никогда не испытывала страха, живя в Грейнджер-Хаусе.
Все еще дрожа, она села в кровати. Наверное, это просто ночной кошмар. Сначала снилась Бренда, потом – будто кто-то проник в ее комнату… В горле пересохло. Сердце отчаянно стучало.
«Ляг и попробуй уснуть, не то завтра будешь не в форме», – уговаривала она себя.
Нет, она ни за что не хотела снова вернуться в постель. Черная тень, склонившаяся над ее изголовьем, мерещилась ей вновь. Она все равно не уснет.
Лучше спуститься вниз и что-нибудь выпить. Возможно, это успокоит ее разгулявшиеся нервы. Можно прихватить бутылку бренди и вернуться назад. Если не удастся успокоиться, то она просто устроит себе нокаут.
Размышляя подобным образом, она завернулась в длинный махровый халат, открыла дверь и выскользнула в коридор. Дом спал. Но, как было заведено, на ночь оставляли ночники, и по стенам плясали причудливые тени. Разные чудовища, драконы, монстры.
– Идиотка! – громко прошептала она. Затянув потуже пояс халата, Дженнифер направилась по длинному коридору. Остановившись, оглянулась назад. Комната Грейнджера располагалась за большой дверью в дальнем конце холла. Она прищурилась, всматриваясь. Нет, дверь была закрыта.
Ей показалось, что она слышит короткий щелчок.
Может, Конар не спал? Тихо прокрался в ее комнату и смотрел на нее?
Двери Голубой гостиной, гостевой комнаты, где остановился Даг, тоже были закрыты. Она взглянула на свои часы. Три утра. Естественно, что он спит.
И Эдгар тоже спит. У него свои маленькие апартаменты на самом верху, в мансарде. Там у него все свое, даже крохотные кухня и гостиная. Это хорошо, что у преданного немолодого слуги есть свой угол.
Джен вздохнула поглубже и поспешила к лестнице. Она не стала надевать тапочки, но полированный деревянный пол покрывала темно-красная дорожка, и ногам не было холодно.
Она направилась в кабинет. Открыв дверь, прошла прямо к бару.
И только тут увидела Конара.
Он стоял около застекленных французских дверей, выходивших к бассейну и патио, спиной к ней. В темном проеме высоких окон сияла полная луна.
На нем не было ничего, кроме пижамных брюк. Повернувшись на шум ее шагов, он молча наблюдал, как она взяла бутылку бренди.
Итак, он не спал.
Но, судя по всему, он тоже недавно встал с постели. Бродил по дому и запросто мог войти к ней и стоять в изголовье ее постели, глядя на нее. И… напугать ее до смерти.
Она поставила бутылку на место и, кипя от негодования, подошла к Конару.
– Кретин, – прошипела она и, к своему ужасу, размахнулась и что было силы влепила ему пощечину.
Он не ожидал удара и не сделал никакой попытки остановить ее. Но в следующую секунду его пальцы сомкнулись вокруг ее запястья с такой силой, что казалось, вот-вот хрустнет кость. Его щека побагровела, жилка пульса отстукивала стаккато у основания горла.
– Ты что, взбесилась? – недоумевая, спросил он.
– Ты… ты напугал меня до смерти.
– Находясь здесь? – недоверчиво переспросил он.
– Войдя в мою комнату.
– Я не был в твоей комнате.
– Был… это был ты. Стоял надо мной и разглядывал.
– Не обольщайся! Ты преувеличиваешь свои чары.
Она покраснела от стыда и злости, стараясь высвободить свою руку. Он притянул ее ближе. Совсем близко! Она почти прикасалась к его обнаженной груди. Жесткие темные волосы задевали ткань ее халата и почти проникали сквозь материал. Его плечи отсвечивали в полумраке комнаты. Мускулистые, сильные очертания подчеркивались игрой теней.
– Я вовсе не обольщаюсь. Думаю, ты просто решил попугать меня.
– Какого черта я стал бы это делать?
– Ну, чтобы я испытывала чувство благодарности за то, что ты здесь. – Он все еще держал ее руку, а она пыталась освободиться.
– Кто-то был у тебя в комнате?
– Ты отпустишь меня или нет? Послушай, ты один не спишь во всем доме. Может, я это придумала? Мне снилось что-то ужасное.
– Что именно?
Она молча смотрела на него. Его глаза вглядывались в нее так настойчиво… Она глотнула воздуха, покачав головой. Что происходит? Она могла закричать, но почему-то не кричала. Только дрожала.
– Я… видела Бренду.
– Давай пройдем к тебе.
Он? В ее комнате? Полуодетый?
– Нет, должно быть, это мне привиделось. Я только что сказала тебе, что видела сон. Наверное, я еще спала. Я проснулась в панике…
– Пойдем посмотрим.
Он повернулся, не отпуская ее руки, и потащил за собой. Они миновали коридор, лестницу и остановились перед дверью в ее комнату.
– Конар! – горячо прошептала она.
Никакой реакции. Она остановилась, отпрянув и заставляя его повернуться.
Она говорила мягко, но решительно:
– Я… мне, должно быть, просто показалось. В доме все заперто. Даже ворота. Ночью выпускают собаку, она бы залаяла. И потом…
Дженнифер замолчала, нахмурившись и чувствуя себя полной дурой.
– Что? – резко спросил он. Его голос был громче, чем ее.
– Тише! Помолчи!
Но он не собирался молчать.
Она облизнула губы.
– Моя дверь была заперта. Я… я обычно не запираю ее, но сегодня сделала это. И проснулась в панике… но все равно я проверила: она была заперта.
– Потому что ты вообразила, что я могу зайти к тебе в комнату и наблюдать, как ты спишь? – настаивал он.
Она молила, чтобы они не разбудили кого-нибудь своим разговором. Он все еще не отпускал ее руку.
– Нет, не надо смеяться, – сказала она. – Я думаю, что заперла ее… из-за того, что случилось с Брендой.
– Вот как? Но ты же говоришь, что чувствуешь себя в полной безопасности. Что тебе не нужна защита.
– Конар, ты всех перебудишь.
Он открыл дверь, втащил ее в комнату и захлопнул дверь. И все это время не отпускал ее руку.
– Конар, правда, я клянусь. Ты не представляешь, какие сильные таблетки принимает Эбби. Она разговаривает с «друзьями», которые живут в стенах! Честное слово. Правда, я думаю, она может вообразить любую опасность, которая мне угрожает.
– Но ты-то почему так боишься? Зачем заперла свою дверь? Зачем ударила меня?
