Возможно, от сильного эмоционального потрясения.
А возможно, и от банального недостатка кислорода.
Ее голова кружилась, как в сильнейшем хмельном угаре.
И перед глазами все расплывалось, теряя привычные четкие очертания.
Тем не менее сделать полноценный вдох Лена не могла, как ни старалась.
Ребра, да и всю грудную клетку будто невидимыми тисками сдавило.
Внезапно загустевший воздух вообще показался ей раскаленной бурлящей лавой — он нещадно обжег легкие прямо изнутри. Словом, паника ее душила.
«Нет! Я не хочу! Не хочу… НЕ ХОЧУ!»
Оцепенев всем своим продрогшим телом, Белова невольно прижалась к груди Гарика еще сильнее. Да что там? Если бы парень не удерживал ее так крепко, она давным-давно позорно распласталась бы на полу…
«Что же делать? Господи, что делать? Мне нельзя к нему домой! Никак нельзя! Я сойду с ума! Я не выдержу! Рехнусь! Я… Я… Боже!»
Инстинкт самосохранения вопил благим матом, предупреждая о грядущей опасности, подстерегающей ее в этих стенах. Пульс неистово ревел, практически оглушая. Адреналин зашкаливал в крови.
А виски без конца простреливало тупой ноющей болью.
Первой мыслью было — бежать! Как можно быстрее. Как можно дальше.
Без оглядки. Сверкая пятками так, будто за ней черти гонятся.
Только это стало бы плохим решением.
Необдуманным. Импульсивным.
Ведь ее телефон остался в машине Красницкого.
Сумочка с кошельком и ключами от дома — тоже!
Вывод напрашивался только один:
«У меня нет выбора! Я должна успокоиться! Взять себя в руки! Оставаться с друзьями все же безопаснее, чем шастать в одиночестве по вечернему городу! Нужно дышать… просто дышать! Я со всем справлюсь! Мне все по плечу! Не укусит же он меня, в конце-то концов?»
Макаров тем временем пристально разглядывал Славу и Ирину.
— Знатно же вас дождем потрепало, голубки! — произнес он низким скрипучим голосом, чуть посмеиваясь. — Забегайте скорее!
Красницкий подтолкнул Синицыну в спину, но подруга внезапно заупрямилась. Замерла, так и не сдвинувшись с места.
— Виктор Эдуардович, простите за вторжение, ради Бога! Этот Славик, — не сдержавшись, она обиженно пихнула парня локтем в бок, — даже не удосужился предупредить, куда именно он всех нас ведет! Очень неловко получилось, правда! Извините! Мы сейчас же уйдем!
— Ирина, он мой брат! — усмехнулся мужчина. — Я рад видеть его в любое время суток и в любом состоянии. Его и тех, кто ему дорог. Не переживай. Не стесняйся. Проходи и чувствуй себя как до…
Он замолчал на середине фразы, ведь наконец-то соизволил заглянуть за спину своему высоченному брату и обнаружить присутствие еще двух людей. В следующий миг Лена испытала нестерпимое желание сжаться до размеров атома, превратиться в пыль. Или сделаться полностью невидимой. Да все что угодно, лишь бы не чувствовать на себе его свирепый парализующий взгляд. Макаров плотно сжал челюсти, сурово сдвинул брови.
Чуть склонил голову набок и презрительно прищурился.
— Хреновая из тебя грелка, Игорек! — заявил надменно. И от холода, сквозившего в его стальном голосе, Белову снова кинуло в дрожь. — Не умеешь — не берись! У нее уже все губы посинели!
«Они что, еще и знакомы? Блин… конечно, знакомы! Оба же родственники Красницких. Просто один — очень близкий, а другой — дальний!»
— Стараюсь как могу! — дико загоготал Барсуков. — Только это… я сейчас и сам не особо-то теплый! Скоро при ходьбе «звенеть» всеми частями начну!
Однако веселья молодого человека никто из присутствующих не разделил.
Честно говоря, Виктор Эдуардович помрачнел еще сильнее.
— Все в дом! — отошел в сторону, пропуская их внутрь. — Живо!
Первым в прихожую бесцеремонно вломился Красницкий. Следом за ним осторожно прошмыгнула Ирина. А Гарик разомкнул объятия, предоставив Лене свободу действий. Но девушка отрицательно покачала головой, предпочитая переступить порог этой квартиры самой последней.
Оказавшись внутри, она прислонилась спиной к дверному полотну, терпеливо ожидая, пока все разуются и избавятся от мокрой верхней одежды.
Внезапно прямо перед ней материализовался лично Макаров.
Нервно сглотнув, Лена испуганно вскинула подбородок, сверля преподавателя взволнованно-настороженным взглядом.
— Я здесь ни при чем, клянусь! — зачем-то выпалила на выдохе тихим вкрадчивым шепотом, пытаясь прояснить ситуацию. — Слава просто привез нас в кинотеатр под открытым небом, и тут внезапно полил жуткий дождь!
Зря старалась. Похоже, он и не слушал вовсе. Или попросту игнорировал.
Его вниманием целиком и полностью завладели ее… косички.
Мужчина таращился на них почти не мигая. Поплывшим, затуманенным взором. А затем, пребывая точно в трансе, потянулся к ее волосам.
Ей даже показалось на миг, что сейчас Макаров к ней точно прикоснется.
И сердце зашлось в груди с запредельной скоростью. Дыхание сбилось.
Однако ничего подобного не произошло. Хищно оскалившись, он отточенным движением защелкнул дверной замок, расположенный чуть левее от ее уха. Вздрогнув от неожиданности, Лена облегченно выдохнула.
«Дура я! Конченая дура! Он всего лишь квартиру запер, а я уже напридумывала себе черт знает что! Хватит! Нужно успокоиться!»
Тем не менее Виктор Эдуардович отходить в сторонку не торопился.
Вместо этого пристально оглядел ее с ног до головы и произнес с характерной хрипотцой в голосе:
— Раздевайся!
* * *
Белова чуть на месте не подпрыгнула от подобной наглости.
Через нее словно двести двадцать вольт пропустили.
— Че-чего? — переспросила заикаясь.
И вновь свирепый взгляд. И вновь бескомпромиссное:
— Раздевайся!
— Вы… с ума сошли? — тихо, вкрадчиво.
— Нет, — мимолетная улыбка. — Но пытаюсь предотвратить воспаление легких у своей студентки.
— А! Так вы о… хм, ясно!
Желая провалиться сквозь землю от жгучего стыда, Лена быстро скинула с себя джинсовку и протянула преподавателю, избегая его прямого взгляда.
Тот выхватил намокшую одежду из ее дрожащих рук и ухмыльнулся:
— Ну ты даешь, Белова! Что за грязные мыслишки?
Покосившись на друзей, ставших невольными свидетелями этой странной сцены, она раздраженно передернула плечами и сконфуженно прошипела:
— Я просто неверно истолковала ваши слова.
