и он делится своим воздухом, продолжая сминать мои губы и сжимать ладонь на спине.
Кажется, я никогда не целовалась ранее. И это мой первый поцелуй, прям в подъезде. Все по канону. Но мне уже не пятнадцать и поцелуй разбудил то самое пламя, от которого мы можем пострадать. Я подумаю над этим завтра.
Двадцать восьмая глава
Меня бросило в жар, а она, кажется, горела в моих руках. След от ее губ тоже был пламенем. На секунду мелькнула мысль проверить у нее температуру, но прогнал, ибо своим занудством испорчу момент.
— Ты очень сладкая.
— А ты сладкоежка. Я заметила.
— Да, это будет для тебя небольшим неудобством, но в остальном я сделаю чтобы ты больше не плакала.
— И по-твоему, я не буду плакать, потому что я с тобой? — в ее голосе прозвучала какая-то обида.
— Ник, это все сложно. Давай проще — я вызвался сделать тебя счастливой. Это включает в себя все остальные пункты. И да, ты мне нужна вся. Без условностей. С твоими страхами и прочим я готов работать и тебе это понравится.
— Откуда такая уверенность?
— Сегодня ты танцевала впервые на улице и тебе понравилось.
— Это ничего ….
— Твоя лаборатория находится у меня под боком — не даю ей и шанса закрыться и уйти в глухую оборону. Ей понравился поцелуй, она ответила. Она даже не оттолкнула меня, когда я прижался поясом к ней, чтобы она почувствовала всю твердость моих намерений. И вот не нужно сейчас прятаться в раковину и винить себя за слабость. Я прям уже вижу как она заходит домой, вспоминает наш поцелуй, а потом долго смотрит на свой паспорт со штампом. Ну уж нет.
— Ты конечно, все предусмотрел…
— А еще жить ты с завтрашнего дня будешь рядом со мной, — я не даю ей вставить то самое, из-за чего она остановила меня и не дала продолжить пить ее губы и прям тут перед дверью, вжимать ее всю в себя.
— … всё, кроме того что я замужняя женщина.
— Это формальность.
— Тем не менее.
— С твоего позволения, я завтра займусь этим вопросом. Прям с утра.
— Мне нужно пройти это самой.
— Я полагаю что твой муж преступник. Как минимум, по экономической статье, но это мошенничество, а значит уголовный кодекс.
— Что ты несешь? Прекрати. Если я до сих пор не подала на развод, это не значит что я вернусь к нему. Но и придумывать и демонизировать его больше чем есть, не нужно. — я увидел, как ей обидно. Не за него, а потому что не видела.
— Я завтра подключаю адвоката. И мы все проверим. Я сделаю все, чтоб твой развод был максимально комфортным и безопасным.
— Так… не дави на меня. Я сама разберусь. И с разводом и со своим преступником-мужем. Как тебе в голову такое могло прийти? У него семейное дело, строительная компания. Он постоянно участвует в социальных проектах и благотворительности, не слазит с разворотов экономических журналов. Как такой публичный человек может быть причастен к какой-то мафии?
Я сделал ей больно. Оскорбил своими догадками. Стоило это предвидеть, но ее розовые очки могут быть опасными.
Я могу сейчас наделать ошибок, разрешить ей все делать и решать самой только потому что я тут растекся лужицей от ее поцелуя и мечтаю затащить ее в квартиру для продолжения. Ни шагу, чтоб его, назад.
— Я предоставлю тебе все доказательства, подготовлю почву под развод и мы убедимся, что ты уходишь из брака без хвостов.
— Да каких еще, к черту, хвостов? Я ухожу от него без имущества, без денег и всего остального! Я оставила все! И ты меня пытаешься напугать какими-то хвостами.
— Про имущество это ты рано расщедрилась, если оно чистое, то почему бы и не попытаться?
— Я тебе нужна только с приданным? С чемоданами не катит? Или ты решил что отожмешь пару домов для меня и будешь тоже вознагражден?
Она прям пылала как в костре. Повышала громкость и казалось вот-вот заплачет. Да что я делаю не так? Что за игра в сапера опять?
— Ты дурочка. Ты думаешь мне что-то нужно? Я хотел как лучше для тебя. Ты же хочешь самостоятельности, разве лишние средства не помогут тебе открыть лабораторию мечты? Я бы и сам тебе завод отбахал, так ты ж не примешь.
Молчит. Смотрит на меня и хлопает глазками. То ли наорет сейчас опять то ли снимет кроссовок и отходит меня им хорошенько. Глазки блестят. Губа прикушена нижняя, самый уголок. Хочу подойти и провести по ним языком — нечего себя кусать, мне потом, как обычно, залечивать эти раны.
— Тебе пора. И пока я жена преступника, нам, наверно, не стоит общаться. А то еще испачкаю твою идеальную репутацию хорошего мальчика. Да и зачем тебе роман с замужней? Спокойной ночи, Ден.
Она захлопнула дверью у меня перед носом. Вынесу дверь вместе с рамой!
Двадцать девятая глава
Ника
Я закрываю дверь. Громко. Прижимаюсь спиной к холодному металлу между мной и Денисом и сползаю на пол.
Что он со мной делает? После поцелуя я готова была затащить его в квартиру и проложить. Забыть про все свои границы и рамки, и просто растворится в объятиях этого большого и сильного Медведя.
Мой муж преступник. А Денис все знает и все решит сам. Как и когда я буду разводится, выдвигает план спасения меня от шлейфа преступной деятельности моего мужа.
Да откуда он вообще хоть что-то может знать? Какое он имеет право утверждать что я не справлюсь сама?
Я за несколько дней опять стала полностью зависима от мужчины. И осознала это только сейчас, там на пороге. После поцелуя, а потом после холодного душа опасений Дена.
Семь лет брака я ничего не делала сама и не решала за себя. Маленький островок моего собственного — это лаборатория. Все остальное было на муже. Дело не в том что мне так было удобно. Я просто считала это правильным, а Кирилл отрезал меня от любой инициативы. Это были прямые запреты или игры с самооценкой. Например, ты не справишься. Ты только все испортишь. Лучше я сам все сделаю. Чаще он просто нанимал людей, решающих вопросы.
Не спорю, мне это даже нравилось. Первое время. Мне не нужно заморачиваться о том, как оплачивать коммуналку и прочие скучные вещи. Степень своих органичен у на выбор я осознала, когда муж просто
